Читать книгу "Не злите джинна из бутылки - Наталья Александрова"

«У меня бизнес серьезный, — сказала мама легкомысленному сыну, — мне нужно свою репутацию беречь пуще зеницы ока. Такая невестка мне никак не подходит. Так что, сынок, выбирай — или свадьба, или семейный бизнес!»

Приятель зятя подумал-подумал, и решил, что лучше целый квартал борделей, чем одна его обитательница.

Так что свадьба не состоялась, и Антонинин зять ни разу не надел свой замечательный ивуаровый смокинг.

— А фигура у него как раз как у вас! — завершила Антонина свой рассказ, оглядев Артемия Васильевича наметанным взглядом.

Короче, договорились, что Антонина сама привезет смокинг Волопасову (незнакомых людей он в свою квартиру не пускал, опасаясь не столько ограбления, сколько того, что посетитель может, сам того не зная, принести на своей одежде какое-нибудь опасное для азалий заболевание).

Смокинг и правда оказался впору, и в четвертом часу, тщательно заперев квартиру на все замки, Артемий Васильевич отбыл на торжественную церемонию.

Подъехав к дворцу за десять минут до назначенного времени, Волопасов был чрезвычайно удивлен.

Подходы к помпезному зданию в стиле «второго барокко» были запружены многочисленными собаками. Собаки были огромные и очень страшные. Если бы Волопасов разбирался в породах, он мог бы отметить среди них мастино наполетано и родосских догов, кане корсо и фила бразильера, бордоских догов и обычных английских мастифов. Но Волопасов в собаках не разбирался, он их просто боялся, независимо от породы, боялся панически.

При виде такого скопища собак он слегка позеленел.

Ему нужно было припарковать машину и пешком добраться до дворца… но об этом страшно было даже подумать. Для этого ему пришлось бы несколько минут идти среди всех этих кошмарных зубастых четвероногих тварей, каждая из которых только и мечтала сожрать несчастного Артемия Васильевича.

Он поставил машину на ручной тормоз и начал считать в уме, чтобы хоть немного успокоиться и собраться с силами.

Когда он досчитал до пятидесяти четырех и начал понемногу приходить в себя, в окошко его машины заглянуло кошмарное создание с висящими щеками темно-серого цвета и полным комплектом огромных желтых клыков.

— Мама!.. — простонал Волопасов, медленно стекая по сиденью.

Страшный зверь плотоядно усмехнулся и сглотнул слюну. Видимо, он решил, что Артемий Васильевич будет легкой добычей.

Волопасов совершенно забыл, до скольки успел досчитать, и начал сначала.

Когда он досчитал до трехсот сорока, обстановка перед дворцом немного разрядилась: огромные собаки вместе со своими хозяевами втянулись внутрь.

Волопасов успокоился, вытер лоб, выбрался из машины и направился ко входу во дворец.

Перед зеркальными дверями возвышался представительный швейцар в расшитой золотом форме. Золота, нашитого на его костюм, вполне хватило бы для погашения государственного долга небольшого африканского государства.

Распахнув перед Волопасовым дверь, швейцар неожиданно спросил, где его собака.

— Собака? — в ужасе переспросил Артемий Васильевич. — Какая собака? Зачем собака? Мне сегодня должны вручить почетный знак и диплом «Бизнесмен года»…

В доказательство своих слов он вытащил из кармана ивуарового смокинга полученное утром приглашение.

Невозмутимый швейцар взглянул на это приглашение и сообщил Волопасову, что сегодня во дворце вручают вовсе не диплом «Бизнесмен года», а почетный знак «Собака года» среди мастифообразных пород, знак этот по статусу положено прикреплять к ошейнику, так что Волопасову он едва ли подойдет.

В это самое время к дверям приблизилась припозднившаяся собака породы кане корсо со своим суетливым вислозадым хозяином на другом конце поводка. Огромная зверюга презрительно взглянула на Волопасова, задрала лапу и помочилась на его ивуаровый смокинг.

Артемий Васильевич взвизгнул и бросился наутек.

Вскочив в свою машину, он поставил личный рекорд скорости для часа пик и всего через полтора часа, преодолев все пробки и прочие препятствия, подъехал к своему дому.

После стресса, перенесенного им в многочисленном собачьем обществе, а также горького разочарования от упущенного почетного звания «Бизнесмен года» и неудавшейся бесплатной рекламы Волопасову немедленно требовалось утешение и моральная компенсация. А самым лучшим утешением служило для Артемия Васильевича общение с его любимыми азалиями.

Он торопливо открывал многочисленные замки своей квартиры, предвкушая, как будет пересчитывать распустившиеся цветки на белоснежной «невесте» и любоваться бутонами на готовом расцвести штамбовом экземпляре.

Руки Артемия Васильевича все еще дрожали от пережитого страха, и оттого ключ не сразу попадал в замочную скважину. Когда же он справился с этой неприятной дрожью и повернул ключ в замке, ему показалось, что замок открылся не так охотно, как обычно — как будто он немного сопротивлялся ключу.

Это был очень хороший швейцарский замок, фирма гарантировала безупречную работу в течение пятидесяти лет, и Волопасов подумал, что всему виной его нервы.

Он вошел в квартиру и, не раздеваясь, как был в смокинге, устремился к своим азалиям.

То, что он увидел в комнате, повергло его в ужас.

Его любимое деревце, «невеста», или, по-научному, Вайсе Шеме, которая еще утром была покрыта сплошным убором трогательных белоснежных цветов, наполовину облетела. Опавшие белые цветки покрывали ковром широкий подоконник, и еще несколько валялись на полу. Да и те, что оставались на ветках, уныло поникли и явно намеревались отвалиться в самом ближайшем будущем.

В общем, несчастная «невеста» выглядела поруганной и опозоренной.

— Боже! — воскликнул Волопасов, подбегая к азалии. — Девочка моя, что с тобой случилось?

Азалия, как и полагается уважающему себя растению, ничего не ответила, но в самом ее молчании Артемий Васильевич, который относился к своим цветам как к одушевленным существам, услышал горький укор и глубокую обиду.

Он торопливо пересчитал уцелевшие цветки.

Только утром их было сорок семь, а сейчас… сейчас на ветках осталось всего девять цветков… и не успел он сосчитать их, как один из этих девяти сорвался с ветки и упал на подоконник.

Но на этом трагедия не кончилась!

Волопасов перевел растерянный взгляд на соседний горшок, в котором росло чудесное штамбовое деревце, раз в году покрывавшееся крупными нежно-розовыми цветами. Оно как раз собиралось расцвести, и минувшим утром Артемий Васильевич с нежностью разглядывал покрывавшие растение бутоны.

А сейчас… сейчас почти все бутоны засохли, и не было никакой надежды, что они когда-нибудь раскроются! Больше того, листья этого деревца печально поникли, а некоторые из них даже пожелтели, так что само растение могло погибнуть!

Встревоженный Волопасов бросился к другим растениям.