Читать книгу "Ледокол - Виктор Суворов"

Сталину нужна была ситуация, в которой «капиталисты грызутся как собаки» («Правда», 14 мая 1939 года). Пакт Молотова-Риббентропа и создал именно эту ситуацию. «Правда» захлебывалась от восторга: «Дрожат устои света, почва ускользает из-под ног людей и народов. Пылают зарева, и грохот орудий сотрясает моря и материки. Словно пух на ветру разлетаются держа — вы и государства… Как это великолепно, как дивно прекрасно, когда весь мир сотрясается в своих основах, когда гибнут могущества и падают величия» («Правда», 4 августа 1940 года). «Каждая такая война приближает нас к тому счастливому периоду, когда уже не будет больше убийств среди людей» («Правда», 18 августа 1940 года).

Эти настроения с самого верха распространялись по Красной Армии и партии. Генерал-лейтенант С. М. Кривошеин описывает разговор со своим заместителем П. М. Латышевым (в тот момент Кривошеий командовал 25-м механизированным корпусом, несколько ранее он вместе с генералом Г. Гудерианом командовал совместным советско-фашистским парадом в Бресте по случаю кровавого раздела Польши):

«— С немцами мы заключили договор, но это ничего не значит… Сейчас самое распрекрасное время для окончательного и конструктивного решения всех мировых проблем…» (Ратная быль. С. 8). Кривошеин (задним числом) все обращает в шутку. Интересно, что в его корпусе, как и во всей Красной Армии, были в ходу только такие шутки. По поводу того, как корпус и вся Красная Армия подготовлены к обороне, никто серьезных разговоров не вел и даже не шутил.

О том, как советские коммунисты верили в пакт о ненападении и как его собирались соблюдать, говорит Маршал Советского Союза Л. И. Брежнев. Он описывает собрание партийных агитаторов в Днепропетровске в 1940 году:

«— Товарищ Брежнев, мы должны разъяснять о ненападении, что это всерьез, а кто не верит, тот ведет провокационные разговоры. Но народ-то мало верит. Как же нам быть? Разъяснять или не разъяснять?

Время было довольно сложное, в зале сидело четыре сотни человек, все ждали моего ответа, а раздумывать долго возможности не было.

— Обязательно разъяснять, — сказал я. — До тех пор будем разъяснять, пока от фашистской Германии не останется камня на камне» (Л. И. Брежнев, Малая земля. С. 16).

Ситуация, когда «от Германии не останется камня на камне», виделась Сталину в 1942 году. Но быстрое падение Франции и отказ Гитлера от высадки в Великобритании (об этом советская военная разведка знала в конце 1940 года) спутали все карты Сталина. Освобождение Европы было передвинуто с лета 1942 года на лето 1941-го. Новый, 1941 год поэтому был встречен под лозунгом:

Мы в Сорок Первом свежие пласты Земных богатств лопатами затронем. И, может, станет топливом простым Уран, растормошенный циклотроном. Наш каждый год — победа и борьба За уголь, за размах металлургии!.. А может быть — к шестнадцати гербам Еще гербы прибавятся другие…

«Правда», 1 января 1941 года.

Нет! Они не думали об обороне. Они к ней не готовились и не собирались готовиться. Они знали точно, что Германия уже воюет на Западе и потому не начнет войны на Востоке. Они знали точно, что война на два фронта — это самоубийство для Гитлера. Так оно и было. Но Гитлер, зная, что делается у него за спиной, вынужден был начать войну на два фронта, хотя она и вправду завершилась его самоубийством.

Перед войной «Правда» совсем не призывала советский народ крепить оборону. Тон «Правды» был другим: пакт остается пактом, но скоро вся земля будет принадлежать нам. «Велика наша страна: самому земному шару нужно вращаться девять часов, чтобы вся огромная наша советская страна вступила в новый год своих побед. Будет время, когда ему потребуется для этого не девять часов, а круглые сутки… И кто знает, где придется нам встречать новый год через пять, через десять лет: по какому поясу, на каком новом советском меридиане?» «Правда», 1 января 1941 года).

Чем ближе была дата советского вторжения в Европу (июль 1941 года), тем более откровенной становилась «Правда»: «Разделите своих врагов, временно удовлетворите требования каждого из них, а затем разбейте их поодиночке, не давая им возможности объединиться» («Правда», 4 марта 1941 года).

Гитлер решил, что ждать больше не стоит. Он начал первым, не дожидаясь удара освободительного топора в спину. Но даже начав войну в самой благоприятной обстановке, которая когда-либо существовала для нападающего, он эту войну выиграть не смог. Даже в самой неблагоприятной обстановке Красная Армия сумела «освободить» пол-Европы и хозяйничала в ней полвека. Интересно, как бы сложилась ситуация, если бы лучшие германские силы ушли с материка в Африку и на Британские острова, а за их спиной Красная Армия уничтожила единственный для Германии источник нефти в Румынии?

Глава 6

КОГДА СОВЕТСКИЙ СОЮЗ ВСТУПИЛ ВО ВТОРУЮ МИРОВУЮ ВОЙНУ

Лишь одна страна — Советская Россия — может в случае общего конфликта выиграть.

Гитлер, 15 ноября 1937 г.

Все, что относится к началу Второй мировой войны, в Советском Союзе покрыто непроницаемым мраком государственной тайны. Среди многих страшных тайн войны есть одна особо охраняемая — дата вступления СССР во Вторую мировую войну.

Для того чтобы скрыть правду, коммунисты пустили в оборот фальшивую дату — 22 июня 1941 года. Коммунистические борзописцы придумали множество легенд про 22 июня. Я слышал даже такую: «Мы жили мирной жизнью, а на нас напали…» Если верить выдумкам коммунистических пропагандистов, то выходит, что Советский Союз не сам добровольно начал Вторую мировую войну, а его чуть ли не насильно втянули.

Чтобы версия про 22 июня казалась более правдоподобной, советская пропаганда укрепила эту дату специальным так называемым «военным периодом», в который включены два года, предшествующие 22 июня; с другой стороны, выдумана цифра 1418 дней войны. Это на тот случай, если некто любопытствующий решит сам вычислить дату начала войны. Начав отсчет назад с момента окончания войны в Европе, он непременно (по расчетам советских фальсификаторов) должен упереться в «то роковое воскресенье».

Но развенчать миф о 22 июня очень просто. Для этого нужно легонько стукнуть по одной подпорке: по «предвоенному периоду», например. И вся конструкция рухнет, вместе с «роковой» датой и 1418 днями «великой отечественной войны».

«Предвоенный период» никогда не существовал. Его придумали. Достаточно вспомнить, что за «предвоенный период» ВСЕ европейские соседи СССР стали жертвами советской агрессии. Красная Армия совсем не намеревалась на этом ограничивать или прекращать кровавые «освободительные походы» на Запад, а западнее СССР находилась только Германия (приказ Народного Комиссара Обороны СССР N 400 от 7 ноября 1940 года).

В сентябре 1939 года СССР объявил себя нейтральным и за «предвоенный период» захватил территории с населением более 23 миллионов человек. Не много ли для нейтрального государства?

На захваченных территориях Красная Армия и НКВД творили страшные злодеяния. Советские концлагеря были забиты пленными солдатами и офицерами европейских стран. Пленных офицеров (не только польских) истребляли тысячами. Будет ли нейтральная страна истреблять пленных офицеров? И откуда у нейтральной страны тысячи пленных офицеров, да еще и в «предвоенный период»?