Читать книгу "Засекреченные приключения Шарлотты Бронте - Лора Джо Роулэнд"

Констебль вышел из проулка и встал рядом со мной. Он был облачен в брюки цвета индиго и такой же мундир со сверкающими пуговицами. Настороженные голубые глаза на лице, показавшемся мне лисьим. Из-под черного цилиндра торчали ржаво-рыжие баки.

— Я полицейский констебль Диксон, — сказал он.

Я только один раз имела дело со стражами закона, когда к нам домой явился помощник шерифа и потребовал, чтобы Брэнуэлл либо заплатил свои долги, либо отправлялся в тюрьму. Я страшилась власти блюстителей порядка, а в столице полицейские казались мне не менее угрожающими, чем лондонские воры, мошенники и головорезы, которых они присягали ловить.

Я пугливо смотрела на дубинку, подвешенную к его поясу. Толпа слушала, пока я рассказывала, что видела, а констебль записывал мои слова. Он сказал:

— Вы разглядели злоумышленника, мисс?

Вновь переживая случившееся, я дрожа покачала головой.

— В проулке было темно, а я близорука. Но одежда на нем была темная, как и шляпа. — Я робко высказала предположение: — Разве не надо начать его поиски?

— Ну, мисс, Лондон большой город, и мужчин, отвечающих такому описанию, в нем предостаточно, — сказал констебль. — Может, вы припомните что-нибудь еще?

Я напрягла память, но тщетно.

— Нет, сэр. Но убитую женщину я знала. — Толпа всколыхнулась от любопытства. — Ее звали Изабель Уайт.

— Значит, ваша знакомая? — сказал констебль Диксон, записывая.

— Не совсем, — сказала я, хотя ощущение товарищеской близости с Изабелью внушало мне чувство, будто я потеряла дорогую подругу. В горле у меня поднялись слезы с привкусом желчи, и я судорожно их сглотнула. — Я и моя сестра ехали в Лондон в одном купе с ней. — Я описала странное поведение Изабели. — Может быть, тот, кого она боялась, последовал за ней сюда и убил ее?

— А вы не знаете, кто это мог быть?

— Мисс Уайт не сказала.

— Интересная теория, мисс, — сказал констебль Диксон, его вежливый тон дышал снисходительностью. — Но, весьма возможно, произошел грабеж, и грабитель убил даму, поскольку она воспротивилась и не отдала ему кошелек. Только он его, видно, все-таки заполучил, потому как при ней ничего нет.

— Но я не могу поверить, что он был простым грабителем, — возразила я. — Он был одет, как джентльмен.

— А! — констебль Диксон умудренно кивнул. — Значит, был это ловкач-франт. — Заметив мое недоумение, он пояснил: — Ловкачи-франты — это преступники, которые одеваются пошикарнее и ошиваются в банках. Чуть увидят, как кто-нибудь забрал кучу денег, они его выслеживают и грабят. Похоже, так и случилось с мисс Уайт. — Констебль закрыл записную книжку.

Он меня не убедил. Хотя я понятия не имела, как раскрываются преступления, и сознавала всю дерзость и опасность попытки советовать полицейскому, что следует делать, я почувствовала себя обязанной сказать:

— Мисс Уайт упомянула, что служила гувернанткой в доме некоего мистера Джозефа Локка в Бирмингеме. Возможно, он мог бы помочь вам установить ее убийцу.

Лицо констебля Диксона вспыхнуло раздражением.

— Возможно, мог бы, мисс, а возможно, и нет. — По его взгляду я поняла, что меня он считает глупой истеричкой. — У полиции хватает дел и без того, чтобы рыскать по всей Англии неизвестно за кем.

— Значит, вы не собираетесь дальше расследовать смерть мисс Уайт? — сказала я, встревоженная его видимым намерением списать это убийство на неизвестного преступника, отыскать которого невозможно.

Мое тело сотрясала дрожь. Энн вытерла испарину с моего лба, и я боялась, что меня вот-вот вытошнит.

— Я доложу об этом деле по начальству, — напыщенно сказал констебль Диксон, — и, если оно сочтет, что необходимо расследование, им займутся. А теперь, мисс Бронте, если вы меня извините… — Он прощально коснулся полей шляпы, а затем добавил: — Лучше прилягте. Вид у вас не очень хороший.

Тут я должна прервать мой рассказ о том, что происходило со мной после смерти Изабели Уайт, и сосредоточить внимание на другом фрагменте в гобелене моей истории. Читатель, отведи глаза от бедной Шарлотты Бронте, съежившейся на стуле, и сосредоточь свой умственный взор на толпе, заполнившей Патерностер-роу. Ты видишь мужчину, который следит за происходящим с особым интересом? Ему примерно лет тридцать пять, стройная сильная фигура; черный сюртук, брюки и шляпа того же цвета. Лицо в обрамлении непокорных черных волос — худое и смуглое. Что-то есть в его чертах от гордого сокола. Ты видишь его глаза — сверкающего хрустально-серого оттенка, сосредоточенные на мне?

Я была слишком поглощена своими мыслями, чтобы его заметить, и только позже узнала, что он был там. Звать его Джон Слейд, хотя некоторые люди — включая меня — знали его под разными другими именами. Мистер Слейд, дослушав вышеизложенный обмен фразами, проследил, как моя сестра увела меня в «Кофейню Капитула». Его лицо ничем не выдало его отношения к тому, чему он был свидетелем. Он быстро покинул Патерностер-роу, остановил кеб и поехал по Флит-стрит, по оживленному Стрэнду, через Ковент-Гарден, чтобы сойти в Севен-Дайлс. По сторонам узкой извилистой булыжной улицы смотрели закопченные окна, будто слепые глаза грязных обветшалых трущобных домов. Глубокие сточные канавы разили вонью экскрементов: крысы и бродячие псы искали чем поживиться на мусорных кучах. Севен-Дайлс — место отчаяния, обиталище потерянных душ.

Мистер Слейд бросил сверкающий взгляд по сторонам. Беззубые старухи, сидящие на ступеньках, оравы маленьких оборвышей, нищие и бродяги, и какой-то мужчина, катящий тележку, полную костей и тряпок. Убедившись, что за ним никто не следит, мистер Слейд поднялся на крыльцо одного из домишек и вошел в открытую дверь. В сумеречной прихожей витал запах мочи и капусты. Из комнат (их было много) доносились грубая брань, плач младенцев, звяканье посуды. По трухлявым ступенькам он поднялся на чердак и подергал дверь. Она оказалась запертой. Он достал из кармана отмычку, открыл дверь, вошел в комнату и закрылся внутри.

Скошенный потолок из некрашенных стропил и оштукатуренные стены в разводах сырости заключали кровать, стул и комод. Свет сочился сквозь грязное оконце. На трухлявых половицах мистер Слейд увидел саквояж с узором из роз. Он высыпал его содержимое на кровать. Затем кратко осмотрел и отложил в сторону женскую одежду. Развернув бахромчатую шаль индийского шелка, он обнаружил билет на судно, которое по расписанию должно было отплыть из Марселя на следующий день. Он обыскал комод, потом заглянул под кровать и под матрас, и за комод. Он оглядел стены и потолок, нет ли щелей, и проверил, что ни под одной из половиц ничего не спрятано.

Он ничего не нашел.

Мистер Слейд выругался вполголоса. Затем привел в порядок постель, поставил ее, комод и стул на место и упаковал саквояж.

Трактир «Пять монет», излюбленный приют мелких банкиров и негоциантов, занимает старинное здание из кирпича и оштукатуренных искривившихся балок. Вывеска над окном изображает шута, жонглирующего монетами. В этот день там за столиком сидел одинокий посетитель с бокалом вина. Когда мистер Слейд направился к нему, он поднял голову. Пожилой возраст, приподнятые квадратные плечи, бесцветные волосы, изогнутые брови и нос, острый и жесткий, как доказательство вины. Из вышитого жилета он достал часы, затем взглянул на циферблат и, подчеркнуто, на мистера Слейда.