Читать книгу "Бесконечная война - Джо Холдеман"

Глава 10

В качестве «выпускного экзамена» нас довольно бесцеремонно затолкали в корабль – «Надежду Земли», тот самый, на котором мы прибыли на Харон, – и отправили на Старгейт с ускорением чуть больше одного «же».

Перелет казался бесконечным, почти шесть месяцев субъективного времени, и ужасно скучным, хотя и не таким костоломным, как в первый раз. Капитан Скотт заставлял нас повторять весь курс обучения – устно, лень за днем, и еще мы делали зарядку до полного коллективного изнеможения.

Старгейт-1 очень походил на теневую сторону Харо, но только там было еще хуже. База на Старгейте была по размерам меньше, чем «Майами», едва лишь превосходила наш бункер на теневой стороне, и мы должны были провести там неделю, помогая гарнизону расширить жилые помещения. Все они нам очень обрадовались, особенно две представительницы слабого пола, выглядевшие несколько устало.

Мы столпились в небольшом зале столовой, где субмайор Уильямсон, командующий базой Старгейт-1, сообщил нам неожиданные новости.

– Усаживайтесь поудобней. Эй, слезай со стола, места и на полу хватает.

У меня уже есть некоторое представление о том, чем вы занимались на Хароне. Не скажу, что время было потрачено зря, но там, куда вас направят, там все будет совсем не так. Там будет потеплее.

Он сделал паузу, чтобы все переварили услышанное.

– Альфа Возничего, первый из когда-либо обнаруженных коллапсаров, вращается вокруг обыкновенной звезды, Эпсилона Возничего. Период обращения – двадцать семь лет. Вражеская база находится не на входной планете коллапсара, а на одной из планет Эпсилона. О ней известно не так уж много. Мы знаем только, что она обращается вокруг Эпсилона за 745 дней, размеры ее составляют примерно три четверти земных, ее альбедо – 0,8, судя по всему, она закрыта облаками. Какова температура на поверхности, точно сказать нельзя, но, судя по расстоянию до Эпсилона, там жарче, чем на Земле. Конечно, нельзя сказать заранее, где вам придется работать, вести боевые действия – на солнечной или теневой стороне, на экваторе или на полюсе. Вряд ли атмосфера окажется пригодной для дыхания, так что вы будете оставаться внутри костюмов.

Ну вот, теперь вы знаете об этом месте ровно столько, сколько знаю я. Вопросы есть?

– Сэр, – протянул Стейн, – мы уже знаем, куда направляют. А что мы там должны будем делать – кто-нибудь знает?

Уильямсон пожал плечами.

– Это зависит от вашего капитана, и сержанта, и капитана «Надежды Земли», а также логического компьютера «Надежды» Сейчас у нас просто не хватает данных, чтобы набросать даже вчерне программу действий. Возможно, предстоит тяжелый бой, а возможно – только приятная прогулка, если вдруг тельциане предложат перемирие. – Сержант Кортес фыркнул. – … В таком случае вы будете нашим «мускулом», представителями нашей силы на переговорах. – Майор укоризненно посмотрел на сержанта: – Никто не может сказать заранее.

Вечером разразилась целая оргия. Со стороны, может, это и выглядело забавно, но попробуйте заснуть посреди буйно-веселого пикника. Единственное достаточно большое помещение, способное вместить нас всех на ночь, – столовую – разгородили несколькими простынями, создав иллюзию, так сказать, интимной обстановки, после чего восемнадцать помирающих без женской ласки мужчин гарнизона Старгейта были спущены с поводков Естественно, наши женщины, в соответствии с армейским обычаем (и законом) проявили достаточно благожелательности и уступчивости, хотя единственное, чего они действительно желали, так это спокойно уснуть на надежном покрытии пола базы.

Восемнадцать старгейтовцев, очевидно, старались извлечь из обстоятельств максимум выгоды для себя и устроили впечатляющий спектакль (по крайней мере, в чисто количественном отношении). Некоторые из них даже вели счет и подбадривали наиболее даровитых представителей Думаю, это самое подходящее слово.

На следующее утро – как и во все остальные дни нашего пребывания на Старгейт-1, – мы выбрались из мешков и, замкнув костюмы, отправились наружу, пристраивать «новое крыло» к зданию базы. В свое время Старгейт станет штаб-квартирой нашего командования, с персоналом в несколько тысяч человек, охраняемой дюжиной тяжелых крейсеров класса «Надежды». Но все же, когда мы туда прибыли, это была лишь горстка людей (двадцать человек) и два барака, а когда мы улетали, там по-прежнему оставалась горстка людей (в том же составе) и четыре барака. Постройку новых бункеров едва ли можно было назвать работой по сравнению с условиями на теневой стороне Харона. У нас было достаточно света, и работали мы только по восемь часов. И никаких робоснарядов в качестве финальной проверки наших навыков.

Поэтому мы не очень радовались, возвращаясь в челноке на борт «Надежды» (хотя некоторые из наиболее популярных представительниц прекрасного пола заявили, что неплохо и вправду немного передохнуть).

Позади оставался последний безопасный пункт нашего маршрута, впереди ждала встреча с тельцианами. И, как заметил майор Уильямсон еще в первый день, «никто не может сказать заранее, чем это кончится».

Большинство наших без особого восторга взирали на перспективу коллапсарного прыжка. Нас заверили, что мы вообще ничего не почувствуем, свободное падение – вот и все.

Меня это объяснение не удовлетворило. Как студент физического факультета, я прослушал обычный курс по теории относительности и теории гравитации. Правда, тогда у нас было очень мало действительных данных, Старгейт был открыт, когда я уже заканчивал учебу. Но математическая модель представлялась вполне ясной.

Коллапсар Старгейт являл собой идеальную сферу трех километров в диаметре. Он находился в состоянии гравитационного коллапса, что означало – его поверхность падает к центру коллапсара почти со световой скоростью. Но падает она вечно, теория относительности, по крайней мере, придает коллапсару иллюзию действительного существования в данном месте. Вообще вся реальность становится не такой уж реальной, когда вы изучаете общую теорию относительности. Или буддизм. Или вас забирают в армию.

Как бы там ни было, а по теории выходило, что в определенной точке пространства могло получиться так, что нос нашего корабля находился бы почти над поверхностью коллапсара, а корма где-то в километре позади. С нашей точки зрения в любой нормальной вселенной это вызывает такие перепады напряжений, что корабль мгновенно развалится на куски, и мы все станем еще одним миллионом килограммов дегенерировавшей материи на теоретически существующей поверхности коллапсара, и понесемся в никуда на весь оставшийся промежуток вечности, а может, будем падать к центру коллапсара всю следующую триллионную долю секунды. Словом, каждый выбирает точку отсчета по вкусу.

Но все вышло, как нам и говорили. Мы стартовали с входной планеты, – это и был, собственно, Старгейт-1, – сделали несколько курсовых коррекций, а потом перешли в свободное падение в течение нескольких следующих часов.

Потом зазвонил сигнал, двойная перегрузка вжала нас в подушки коек. Мы находились уже на вражеской территории.