Читать книгу "Я – сталкер. Тропами мутантов - Андрей Левицкий"

– Кошка, может, и пролезет, – вздохнул Шустрый, оценив размеры отверстия.

Зато мой запасной вариант, с окном, сработал несколько лучше. Прутья истончились, ржавчина с них слезла, и вообще они имели такой вид, будто их грызла стая мутантов, питающихся исключительно сталью. Огрызок оконного стекла позади решетки казался удивительно чистым, на стекло эта химическая дрянь не подействовала, зато всю грязь слизала начисто. Капли мутной жижи подрагивали на решетке и на бетоне вокруг окна, они шевелились, словно живые, – химическая реакция еще продолжалась. От капель струился дымок.

– Ну вот, – довольно сказал Шустрый. – Хоть с дверью и не сладилось, но решетку если теперь рвануть посильнее… Десантура – настало твое время!

Я согласно кивнул. Пригоршня из нас троих был самым здоровенным – ему и ломать. Шустрый нас сюда привел, а я мозгами поработал. Пусть теперь здоровяк работает руками.

Но Пригоршня отступил на шаг и помотал башкой:

– Вы чего? Я к этой штуке не прикоснусь! Чтоб она мне руки по плечи разъела?

Шустрый окинул взглядом двор, приглядел обрезок трубы и пошел к нему.

– Давай, Пригоршня, – сказал я. – Теперь твоя очередь. Архимед с его законом рычага тебе в помощь.

Шустрый принес трубу, десантник тяжело вздохнул и взялся за нее. Осторожно подошел к решетке, как охотник в джунглях подходит к ядовитой змее. Медленно, то и дело озираясь на нас, подсунул край трубы между прутьями, закрывающими окно. Мы с Шустрым закивали, сталкер показал бойцу большой палец – мол, давай, пока что все идет отлично!

Пригоршня нажал, решетка не шевельнулась. Это пробудило в нем азарт, и он навалился по-настоящему. Всунутая между прутьями железяка скрежетала, с нее клочьями летела ржавчина, шипела, угодив на потеки химической гадости под окном.

– Сейчас… – прохрипел десантник, – сейчас ты у меня…

И тут дело пошло. Один прут стал быстро гнуться, другой с лязгом сломался, и обломок, вращаясь, полетел в строну. Мы с Шустрым отпрянули, Пригоршня крякнул и присел. Железка плюхнулась в Яр, взметнулся фонтанчик вязкой химии, пошел дымок, чуть сильней пахнуло ядовитыми испарениями. Пригоршня выпрямился и приступил к новой паре прутьев.

Через пару минут все было готово. Пригоршня трубой повыбивал остатки стекла в раме, с видом победителя глянул на нас и полез первым.

В гулком бетонном зале воняло, кажется, даже сильнее, чем во дворе. Бурда медленно вытекала из трубы, уходящей в стену, и разливалась в прямоугольном бассейне, который занимал почти все помещение. Было полутемно, вдоль стен шли узкие бордюры, по которым можно было пройти в дальний конец зала. На таком бордюре мы и оказались, пробравшись в окно. Под потолком что-то негромко шелестело и чавкало, но разглядеть, что там происходит, невозможно – зал высоченный, а окна низко. В сумраке у потолка угадывалось какое-то вялое движение.

Пригоршня глянул под ноги и покачал головой. Жижа медленно шевелилась под ним, побулькивала и по-чавкивала.

– Давай, чего встал? – перехваченным голосом прикрикнул Шустрый. – Воняет, сил нет! Идем к выходу на той стороне, видишь, там площадка пошире и проем? Скорей!

Пригоршня, прикрывая лицо рукавом, что-то промычал в ответ, но все-таки пошел, опасливо косясь на ядовитую массу, которая колыхалась в метре от ботинок. Я отлично понимал десантуру, здесь было очень не по себе. Это место принадлежало даже не Зоне, это были владения Химии, чуждой всему живому. Не зря Шустрый подметил, когда вошли во двор: даже мутанты сюда не забредают. И ни одной аномалии не видно.

Когда вниз срывались куски слежавшейся грязи, химия булькала, шипела и выпускала струйки зеленого пара. Мы шли за десантником. Наконец Пригоршня с облегченным выдохом спрыгнул с бордюра на широкую площадку и поспешил к двери, ведущей из зала с бассейном. Следующее помещение было куда меньше, с низким потолком, и почти сплошь заставлено прогнившей тарой. Один ящик развалился, и под слоем пыли тускло блестело стекло. Какие-то банки, что ли… Особо я не приглядывался, мы все торопились убраться как можно дальше отсюда.

– Откуда все-таки эта гадость берется? – бормотал Пригоршня. – Что, вот так прям течет и течет бесконечно и поток не прекращается? Колдовство!

Новая дверь – и еще один большой зал впереди. На пороге Пригоршня отпихнул ботинком череп: длинный, вытянутый, с острыми желтыми зубами. Небольшой череп, вдвое меньше человеческого. Кроме него ничего не было, никаких костей. И пройдя в дверь, я понял – почему. Череп просто выкатился из зала, а там, внутри, весь пол был устлан ковром из косточек, больших и малых. Помещение толком разглядеть не удавалось из-за высоких баков, установленных рядами. Между баками шли трубы, на вентилях клочьями висели гроздья не то растений, не то каких-то химических образований, этакие волокнистые бороды синевато-зеленого цвета. Позади баков что-то едва слышно хлюпало и чавкало. И никакого движения.

Мы двинулись по широкому проходу между округлыми боками баков. Окон в зале не было, свет проникал только из двери позади. Зато моховые бороды заметно светились. Сквозняк нес из зала с бассейном вонючие испарения и шевелил мохнатые светящиеся бороды. Свет колебался, тени причудливо шевелились под ногами и на стенах. Потолок в этом неверном свете показался не плоским, а каким-то холмистым, на нем выступали большие плотные сгустки… На ум пришло сравнение: словно провисшие животы.

– Здесь, по крайней мере, есть жизнь, – заметил Шустрый, с хрустом топча косточки на полу. – Сюда мутанты забредают, вон сколько костей.

– Зато живут они здесь недолго, – ответил я. – Шустрый, почему костей так много?

– Не знаю, и знать не хочу, – отрезал сталкер, – а хочу я поскорее отсюда убраться. Вон впереди выход.

Мы быстрее зашагали к светлому прямоугольнику двери. Я оказался впереди и поэтому не сразу увидел, что произошло с Пригоршней. Услышал его сдавленный крик, развернулся – перед носом мелькнули грязные ботинки. Что-то, прилепившееся к потолку, опутало его голову и плечи толстенными жгутами и тянуло вверх. Пригоршня барахтался в воздухе, раскачивался, рычал. Шустрый выпучил глаза. Я, еще не сообразив, что происходит, бросился к десантнику. Увернулся от взмаха ноги, вцепился в штанину и повис. Неведомый враг подтягивал свою добычу вверх, но с двойной ношей не справился, движение замедлилось. На меня из темноты сверху валились хлопья слизи. Прямо над нами был один из «животов» – да здоровенный! Крепко прилепившийся к бетонной балке, он раскрылся, выпустив гибкие щупальца, – они-то и тянули Пригоршню. Над десантурой колыхался вязкий слизистый ком, между щупальцев темнела пасть с клыками. Она ритмично разевалась и сужалась, разевалась и сужалась… Еще сверху лилась какая-то гадкая жижа, летели комья вязкой массы.

Грохнул выстрел – это Шустрый всадил заряд дроби в горб на потолке. Жгуты-щупальца задергались, над нами хлюпнуло, и мы свалились на пол. Подо мной громко хрустнули косточки, потом на меня рухнул Пригоршня. Я спихнул его, вскочил. Вверху колыхалось вязкое тело твари, поливая меня и Пригоршню струями теплой жижи. Соседние бугры на потолке тоже пришли в движение, из них падали, разворачиваясь, пучки щупальцев, шарили в темноте и, не найдя добычи, снова втягивались… Пригибаясь и прикрывая головы руками, мы побежали. Хрупкие косточки под ногами трещали и разлетались на куски.