Читать книгу "Прогноз гадостей на завтра - Дарья Донцова"

– Помните, – неожиданно торжественно возвестилаГема, – вы обещали помочь. А мне сейчас врать нельзя, мне нельзя, мне –нет!

– Конечно, конечно, – суетливо сказала я, – ни очем не волнуйтесь.

Лифт ухнул вниз. Вежливый секьюрити распахнул передо мнойдвери. Я вышла на улицу и поежилась, мороз крепчал, шуба пришлась весьмакстати, да и новые сапоги на меху тоже…

На Речную улицу я добралась быстро и без всяких приключений.Сложности начались потом. Лена не собиралась открывать дверь. Я звонила извонила, но за створкой стояла пронзительная тишина. Никто не откликнулся и настук. Наконец устав, я обратилась в соседнюю квартиру. Высунулся парень летдвадцати, всклокоченный, с помятым лицом, скорей всего он только что безмятежноспал. На улице стоит отвратительная погода, и лучше всего сейчас проводитьвремя, забившись под одеяло.

– Чего надо? – недовольно буркнул мальчишка.

– Не знаете, где ваша соседка?

– Ленка?

– Да.

– На дискотеку усвистела или в клуб…

– Название подскажете?

Парень заржал:

– Ну вы и приколистка! Хрен знает, куда ее поволокло!

– Почему вообще вы решили, что она на дискотеку ушла?

– Так я видел Ленку полчаса назад. Бежит такая нарядная, вкрасной юбочке, меховой курточке, фр-р-р мимо меня. Ну я и спросил: «Куда такаяпрекрасная?» А она засмеялась, ручкой махнула: «На танцы, на машине скавалером». Ну и разбежались.

– А когда вернутся, не говорила?

– Нет, конечно, что я, прокурор, чтоб передо мнойотчитываться! А вы кто?

– Тетя Лены, вот приехала, а племянницы нет!

– Понятно, – протянул юноша, – только ничем помочьне могу, Ленка у нас девка заводная, могет всю ночь пропрыгать.

И он захлопнул дверь. Я расстроенно постояла у запертойквартиры. Ну и как поступить? Бессердечная девица, получившая денежки, унесласьна гулянку, а бедная Гема ждет моего возвращения с телефоном! Взгляд упал надверь. Самый элементарный замок, к тому же створка неплотно прилегала к косякуи был виден блестящий язычок. Плохо понимая, что делаю, я вытащила из сумочкипилочку для ногтей, поддела кусочек металла… Раздался легкий щелчок, дверьраскрылась.

Посмотрев по сторонам, я скользнула в квартиру и осторожнозахлопнула хлипкую, похоже, сделанную из обувной коробки дверь. Конечно, оченьнехорошо входить в жилище в отсутствие хозяйки, вообще говоря, на языкеУголовного кодекса подобные действия называются «нарушением чужого жилища», исветит за них приличный срок. Но я-то не собираюсь ничего красть. Мне нужентолько телефон, надеюсь, что Лена не взяла «трубу» с собой, чтобы форсить передподружками.

«Эриксон» лежал на кухне. Теперь на нем горела не зеленая, акрасная лампочка, небось разрядилась батарейка. Я радостно сунула телефон всумочку и осторожно выглянула на лестничную площадку… Никого. Из квартиры слевадоносились рокочущие звуки музыки. Парень окончательно проснулся и врубил то лирадио, то ли магнитофон. «Мы могли бы служить в разведке, мы могли бы играть вкино, но, как птицы, садимся на разные ветки и засыпаем в метро». Соседи справаотчаянно ругались. Из недр их апартаментов раздавались женский визг и мужскойкрик. Никому не было до меня дела. Захлопнув дверь, я, не желая столкнуться сЛеной, побежала вниз по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки.

Глава 5

К дому Гемы я подошла, запыхавшись. Секьюрити улыбнулся мне,как старой знакомой. Я села в лифт, вознеслась на нужный этаж и увидела надвери пришпиленный кнопкой лист – «Лампе». Я развернула записку, глаза побежалипо строчкам.

«Дорогая Лампа, извините, что втягиваю вас в эту историю, выи так оказали мне любезность. Квартира открыта, в спальню не входите, вас ждетзрелище не из приятных. Пожалуйста, вызовите милицию и сделайте для меня ещеодно, последнее, доброе дело – будьте понятой. Очень не хочется, чтобы по нашейквартире бродили посторонние люди. Я ухожу к Эдику совершенно добровольно. Моесуществование теперь бессмысленно. Можно не выполнять мою последнюю просьбу, ненадо. Честно говоря, нам уже все равно. Ваша Гема».

Я влетела в квартиру, схватила лежащий на журнальном столикетелефон и, набирая одной рукой 03, другой толкнула дверь в спальню. Гема лежалана кровати. Тело вытянуто, туфли аккуратно стоят на коврике, руки сложены нагруди, лицо спокойное. Даже умиротворенное.

– «Скорая», тринадцатая, слушаю…

Я нажала на кнопку. Нет, врач тут не нужен. Вы никогда назадумывались над тем, чем спящий человек отличается от мертвеца? Оба лежаттихо, но у последнего делается совершенно особое лицо, из него что-то уходит,жизнь, наверное.

Гема была мало похожа на себя. Маленькое личико скукожилосьдо размеров кулака, щеки впали, нос заострился, лоб приобрелжелтовато-синеватый оттенок.

На тумбочке стоял пузырек и лежала записка. Я вызваламилицию и прочитала короткий текст: «В моей смерти прошу никого не винить. Ядпринят совершенно добровольно. Жизнь без любимого мужа мне не нужна. ГемаДаутова-Малевич». Внизу стояли число, подпись, а сверху лежал паспорт.

Милиция приехала только через два часа. Все время допоявления специалистов я сидела на кухне, тупо уставившись в работающийтелевизор. Шла викторина «Что? Где? Когда?». Я очень люблю передачу сознатоками, но сегодня не запомнила ни одного вопроса и не услышала ни одногоответа. Просто пялилась в экран, не понимая смысла происходящего.

– Лампа, – крикнул из коридора знакомый голос, –ты где, несчастье ходячее?

Я почувствовала, как с души свалилась свинцовая тяжесть.Слава богу, пришел Володя, теперь можно и расслабиться.

С майором мы познакомились при чрезвычайных обстоятельствах.Он вел дело о похищении Кати[3]. Потом иззнакомого Володя превратился в приятеля, а затем в лучшего друга. Мы уговорилинашу соседку из однокомнатной квартиры обменяться с ним площадью и теперь живемрядом, получив возможность общаться друг с другом всегда, когда захочется[4]. Впрочем, последнееутверждение не совсем верно. Я бы с удовольствием проводила с Костиным всевечера у телевизора, но только майор постоянно занят, пытается искоренитьпреступность в столице за крохотную зарплату. «Последний романтик ментовки» –так зовет его ехидный Сережка. Впрочем, Володя не обижается, он на самом делелюбит свою работу. Знаете, Феликс Дзержинский говорил: «Чекист должен иметьчистые руки, горячее сердце и холодную голову».