Читать книгу "Ночь призраков - Хизер Грэм"

Бартоломью рассмеялся:

– И это я слышу от человека, который разговаривает с привидением!

Шон обжег его взглядом.

– А что ты так смотришь? – удивился Бартоломью. – Я всего лишь хочу заметить, что в мире есть много вещей, существование которых люди отказываются признавать. Но тут я тебя поддерживаю. Я тоже не верю в инопланетян. У меня такое чувство, что если жизнь на других планетах и присутствует, то в виде грибов или губок. А что будет дальше – это одному Богу известно. Я давно брожу по земле и многое повидал. А сейчас я вижу, что ты думаешь обо всем этом, потому что целый день просидел за компьютером.

– А ты не мог бы освободить меня от своего внимания? – сердито спросил Шон. – Где твоя прекрасная Леди в Белом?

– Это не к спеху, – махнул рукой Бартоломью.

Да, точно, он разговаривает с привидением. Но не по своей вине – виновата Кейти! Пожалуй, это действительно выглядит странно: он болтает с привидением, а тех, кто верит в инопланетян, держит за идиотов.

– Духи – это другое дело, – сказал Бартоломью, словно читая его мысли. – Мы были, мы жили и дышали. Энергия не исчезает бесследно – и мы результат этого явления. Многие люди имеют религиозные или духовные убеждения, а если веришь в то, чего не видишь – например, в Бога, – то не так уж сложно допустить, что и духи существуют. Однако повторю: я с тобой согласен. Исполнителем злой воли, свершившейся над съемочной группой, был не Бермудский треугольник, не магический кристалл и не зеленые человечки. Это был убийца из плоти и крови – умный и расчетливый психопат.

Шон наблюдал за ним, едва сдерживая улыбку.

– Я, кстати, провел немало времени в полицейском участке, – сообщил Бартоломью. – Полезный опыт, я тебе скажу. Люди шпионской профессии и любители подслушивать и подглядывать мечтают превратиться в муху, сидящую на стене. Вот я как раз и побывал такой мухой.

– Ну все, теперь ты эксперт в вопросах охраны правопорядка, – иронически заметил Шон.

– Нет, но я хорошо умею слушать и запоминать. Как знать – вдруг тебе потребуются услуги профессионального соглядатая.

– Приму к сведению, спасибо. А не пора ли пить чай? – намекнул Шон.

– Да, я ухожу повидать мою прекрасную Леди в Белом, – сказал Бартоломью. – Не обижай меня, Шон О'Хара, ведь я не от нечего делать к тебе приставлен. Однажды я тебе понадоблюсь!

С этими словами Бартоломью испарился.

Заинтригованный, Шон снова повернулся к компьютеру и набрал в поисковой строке имя «Ванесса Лорен».

– Потрясающе! – заявил Марти, выслушав рассказ Ванессы.

Марти оказался приятным человеком. На самом деле Ванесса видела его и раньше, в баре Джейми О'Хары, популярном и у местных, и у приезжих. Он говорил низким пиратским басом и был горазд на разные веселые выходки.

Они с Кейти пришли к нему в гости на Флеминг-стрит, в длинный одноэтажный дом со сквозным коридором – нарочно, чтобы летом сквозняк гонял воздух меж распахнутых дверей в противоположных концах коридора. Построенный задолго до эпохи кондиционеров, дом демонстрировал типичные черты архитектуры, распространенной в жарком субтропическом климате островов Кис.

Дом был под стать хозяину. Вокруг висели корабельные колокола, стояли бутылки с заключенными в них моделями кораблей, древние кариатиды, якоря и другие атрибуты прошлого. Марти коллекционировал антикварные книги, пластинки, корабельные лаги, бортовые журналы и прочие летописи, юридические документы, монеты и тому подобное. Наверное, некоторые предметы его коллекции стоили немалых денег, но это совсем не нарушало уютной и непринужденной обстановки его дома.

– Потрясающе! – громко повторил Марти, но вдруг, спохватившись, помрачнел. – Нет, что это я говорю? Это трагедия. То, что случилось с вашими друзьями, – ужасно. Я вам соболезную. Наверняка это преступление омрачило всю последующую жизнь тех, кто не пострадал. Примечательно, впрочем, что вы работали над фильмом о Безумном Миллере и Китти Катласс… Пиратские легенды меня всегда интриговали. Это вам не какие-то сухие исторические факты, которые вдалбливают в головы школьникам. Здесь люди, живая история. История должна быть как реалити-шоу. Офра. Или нет – Джерри Спрингер. Люди любят наблюдать слабости, жестокость, а иногда даже славу себе подобных. Главное, чтобы все было зрелищно.

– Может быть, когда-нибудь так и будет, Марти, – предположила Кейти.

– Вот то-то же! – воскликнул Марта. – Этим я и занимаюсь. Обязательно приходите на праздник и сами все увидите. Будут все наши знаменитые пираты и их подруги. А еще лучше, если вы примете участие. Портовые шлюхи, любовницы пиратов, барменши – выбирайте персонажей на свой вкус.

– Я работаю, Марти, – напомнила ему Кейти.

– А я надеюсь, что буду работать, – заявила Ванесса.

Разочарованно вздохнув, Марти окинул ее взглядом:

– Это что же? Все два года после того случая у вас не было работы?

– Нет-нет, была, – улыбнулась Ванесса. – На самом деле я очень занята, Марти. Вы, наверное, видели рекламу новой камеры для подводных съемок, с которой справится даже двухлетка? Я ее придумала и написала сценарий.

Марти все-таки выглядел встревоженным.

– А как вы здесь устроились? Где вы остановились?

– Я приглашала ее остановиться у меня или у нас с Дэвидом – она не хочет, – пожаловалась Кейти.

– Я сняла номер на Дюваль-стрит, в небольшой гостинице над магазином. Отличное место, очень удобное, – сказала Ванесса.

– Вы уверены, что там безопасно?

– Но это же Дюваль! Там круглые сутки что-то работает, толпы туристов ночи напролет, копы ездят туда-сюда. Мне там ничто не угрожает. Я не о себе беспокоюсь. Я боюсь, что убийца, который временно залег на дно, скоро опять проявит себя – нападет на каких-нибудь ничего не подозревающих ныряльщиков.

Марти встал:

– А хотите, я вам кое-что покажу? Если вы, конечно, еще не видели…

Он шагнул к большому буфету с висящим посередине корабельным обеденным колоколом. Сунув руку за буфет, он вытащил небольшой рисунок в рамке. Обернувшись к Ванессе, он показал ей рисунок и довольно произнес:

– Донна Изабелла!

Ванесса подошла поближе, чтобы рассмотреть изображение. Это был портрет женщины, выполненный карандашом и чернилами, в элегантном платье по моде начала восемнадцатого века. Распущенные волосы локонами падали на плечи. Художник сумел передать не только красоту модели, но кое-что еще – женское кокетство и, может быть, лукавство. Набросок назывался «Загадка женщины».

– А почему вы решили, что это донна Изабелла? – спросила Ванесса Марти довольно улыбнулся и, раскрыв раму, показал старинный пергаментный задник с подписью художника – Леон Адаме. Чуть ниже, предположительно рукой автора, было написано: «Донна Изабелла за чаем, 1734».