Читать книгу "Черное лето - Майкл У. Крэйвен"

И, уже не скрывая ярости, прошипел:

– Вам должно быть очень стыдно за себя.

С этими словами он выключил свет, погрузив комнату во тьму.

Глава одиннадцатая

Какое-то время По сидел в темноте. Так ему легче было думать.

Как он мог ошибиться?

За всю свою карьеру он ни в чем не был так уверен, как в виновности Джареда Китона. Но все-таки… подделать кровь было невозможно. Элизабет Китон была жива.

Когда-то очень давно По услышал интересный факт о статуях всадников. Если одна нога лошади оторвана от земли, значит, всадник был ранен в бою и умер от ран. Если две, то он погиб во время боя. А если на земле все четыре ноги, причиной его смерти стало что-то другое.

Эту глупость он в течение многих лет рассказывал бесчисленное множество раз, пока его коллега и лучшая подруга, гражданский аналитик Тилли Брэдшоу, не сказала ему, что это полная чушь, не более чем городской миф. Но даже когда он убедился в ее правоте, ему все равно было трудно отойти от привычного убеждения. Он просто зашел так далеко, что защищал свою позицию, не имея абсолютно никаких подтверждающих ее фактов.

Что-то похожее По чувствовал и сейчас – он нуждался в серьезной психической перестройке. После всех этих лет Китон оказался невиновен.

По подумал, не выпить ли еще кофе, пока он соображает, что делать дальше, но у него и так уже от кофе разболелась голова. Он потер виски в тщетной попытке снизить боль, достал телефон, увидел еще один пропущенный звонок от Флинн. Перезвонил, но услышал автоответчик с просьбой оставить сообщение. Голосовых сообщений он не любил. Всегда запинался и мямлил, как будто английский – не его родной язык. Так что предпочел набрать текстовое. Минуту спустя она ответила: «Я не буду писать тебе 200 сообщений, По», – и прислала ссылку на видеоконференцию. По перезагрузил ноутбук, который Ригг только что выключил, и ввел URL-адрес.

Значок телефона запульсировал. Видимо, ответил кто-то из Хэмпшира. На экране появился конференц-зал. За столом сидела Флинн, и вид у нее был недовольный.

– Стеф?

– По, я тебя не вижу.

В правом верхнем углу экрана был маленький черный прямоугольник. Судя по прошлому опыту видеоконференций, здесь должно было появиться его лицо.

– Я попробую ввести адрес еще раз, – сказал он.

Флинн посмотрела на него с экрана.

– Ничего не трогай. Сейчас придет Тилли и разберется.

Пару минут спустя пришла Брэдшоу, худощавая женщина с редкими каштановыми волосами и бледной кожей, никогда не видевшей солнечного цвета. Из-за толстых очков в стиле Гарри Поттера ее серые глаза казались еще больше. На ней была футболка с символом амперсанда «&» и надписью «Позвони домой». Он уже видел эту футболку. Кажется, игра слов была построена на каком-то фильме о космонавтах и том, что амперсанд – логограмма, замещающая союз «et», по-латински означающий «и». Вроде бы так она рассказывала, хотя точно он сказать не мог, потому что довольно быстро перестал ее слушать.

– Простите, инспектор Флинн, я была в туалете, – заявила Брэдшоу. Флинн никак не отреагировала на ее чрезмерную откровенность.

По улыбнулся. Не только большую часть трудовой жизни, но и большую часть детства Брэдшоу провела в академических кругах, занимаясь исследованиями в области математики. И, несмотря на всю ее гениальность, до тех пор, пока она не устроилась работать в Национальное агентство по борьбе с преступностью, у нее не возникало необходимости развивать социальные навыки, какие у обычных людей развиваются сами собой еще в начальных классах школы. А поскольку математика была бинарной наукой, почти не оставлявшей места для выборочной интерпретации, Брэдшоу так и не смогла понять, как приводить аргументы. В математике нет тонкостей. Она не требует ни этики, ни эмпатии. Либо правильно, либо неправильно. Математика ничего не скрывала, и Брэдшоу тоже. Никакая другая позиция ей просто не приходила в голову.

Хотя надо отдать ей должное – она старалась. Несколько месяцев назад она рассказала бы им, что делала в туалете.

– Где По? – спросила Брэдшоу.

– Он нас видит, мы его – нет.

Брэдшоу взяла управление на себя, несколько раз проверила, как работает связь, и понемногу начала раздражаться.

– Ты снял крышку веб-камеры?

– Ну конечно снял. – По проверил верхнюю часть ноутбука и увидел, что объектив закрывает небольшой пластиковый зажим. Он убрал его, и на месте маленького черного прямоугольника появилось его лицо.

– Тупица, – пробормотала Брэдшоу. Вынула из сумки ручку с блокнотом и, посмотрев, как лежат письменные принадлежности Флинн, точно так же разложила свои.

Флинн, скрестив руки на груди, наблюдала за ней, и уголки ее рта поднимались вверх в улыбке. Через месяц после дела о Камбрийском сжигателе Брэдшоу удивила всех, подав заявку на повышение. Все ее конкуренты сразу же вышли из игры. Когда ее утвердили на новом посту, она попросила у По совета, как вести себя в команде, и он сказал, что хуже не будет, если она будет брать пример с Флинн. Брэдшоу восприняла эти слова слишком буквально и теперь повторяла за Флинн вообще все: если Флинн что-то записывала, то и Брэдшоу тоже, если Флинн проверяла почту, то и Брэдшоу вслед за ней. И даже блокнот она клала точно так же. По это казалось милым, Флинн раздражало.

– Готовы? – спросила Флинн. Брэдшоу еще раз окинула взглядом свою часть стола и часть стола Флинн и только тогда кивнула.

– По, что происходит?

– Не хочу вас расстраивать, босс.

– Тогда попробуй через «не хочу», – прошипела она. По сдержал язвительный ответ. Флинн уже несколько недель на всех рявкала, и никто не понимал почему. Так что он как можно спокойнее ввел ее в курс дела. Она слушала, не перебивая.

– Тебе нужна моя помощь, По? – спросила Брэдшоу, когда он закончил рассказ. Вид у нее был обеспокоенный, как всегда, если она думала, что он в беде.

– Они просто возобновляют первоначальное расследование, Тилли. Вряд ли им захочется, чтобы я им мешал. Я скоро вернусь.

– Окей. Только вышли мне все, что у тебя есть, я посмотрю.

– Не могу. Официально мы в этом не участвуем.

– И что ты собираешься делать? – уточнила Флинн. Она знала его достаточно хорошо, чтобы понимать: если он допустил ошибку, то непременно попытается ее исправить.

По молчал. В этом и заключался вопрос, верно? Что он собирался делать? Он ответил бы что-нибудь глупое, но дверь конференц-зала открылась и зажегся свет. По моргнул и прикрыл глаза рукой.

Это был Гэмбл. Он не казался сердитым. Он казался смиренным и обеспокоенным.