Читать книгу "Чудовище в саду прекрасных цветов - Тамасии-но Кое"

нас получилась легкая, почти веселая мелодия, с которой мы гуляли вдвоем среди гор, срывая с деревьев дикие груши, впиваясь в них зубами, и сладкий сок лился по нашим рукам. Сягэ изменила темп, и мы оказались у горной реки, в которой можно было освежиться. Мы гуляли, гоняясь за синими стрекозами и темнокрылыми бабочками до тех пор, пока солнце не приблизилось к острым пикам гор, норовя спрятаться за ними. Пришло время возвращаться назад.

– У тебя хорошо получается, Мизуки. Из тебя вышла прекрасная, талантливая ученица. Мы можем играть с тобой чаще. Пусть наши сердца с помощью мелодии рассказывают о себе.

Я поклонилась своей учительнице и протянула ей окарину.

– Благодарю тебя, Сягэ-сэнсэй. Это был самый приятный урок в моей жизни.

– Оставь себе, Мизуки. Это мой подарок тебе в знак нашей дружбы.

Поблагодарив, я спрятала подарок в рукав.

С того дня мы часто играли вместе. По ночам, когда нас освещала луна, Сягэ играла для меня тихую, печальную мелодию, служившую мне колыбельной. Засыпая, я думала о том, что сердце подруги точит червь тоски, заставляя ее прятать как можно глубже свою печаль. Сягэ не признавалась мне в этом, а я не умела спросить об этом. Просто ждала, что придет день, когда она расскажет все сама.

Иногда Сягэ печально вздыхала и осматривалась по сторонам. Я долго не могла узнать причину ее тоски. Пока однажды, в конце августа, Сягэ не поведала мне свой секрет. Она была влюблена в другого тенина. Того, что приходил ей на смену, – Мандзю.

– Вам нельзя влюбляться, – осторожно напомнила я.

– Я знаю, – задумчиво вздохнула Сягэ. Ее пальцы водили по острым кончикам травинок. Те становились зеленее в ответ. – Но ничего не могу с собой поделать. Он так красив и прекрасен, но также неуступчив. Я знаю, он тоже любит меня, но слишком чтит небесные законы. Нам, тенинам, нельзя любить. Но что делать, если от любви теряешь голову и больше ничего не хочется, кроме того, чтобы быть рядом с любимым человеком? Мне даже смерть не страшна. И гнев Богини. Лишь бы Мандзю любил меня в ответ. Он не ценит тех даров, которые приносит истинная любовь. Ему важнее соблюсти закон.

– Может, когда-нибудь он позволит себе открыть свое сердце в ответ на твои чувства. Ты не бойся, – поспешила я заверить Сягэ, – я не расскажу об этом Аматерасу. Не вижу в любви ничего преступного. Даже если это любовь двух природных духов. Ты приходи сюда, когда он будет охранять цветок. Я уйду в сторонку, чтобы не мешать, и вы сможете поговорить.

Остатки летних дней утекли со скоростью водопада, что уносит одинокий опавший лист в глубокую реку. Теплый ветер обрел прохладную свежесть и по утрам пах ледниками гор. Листья хиганбаны засохли и опали. На верхушке стебля завязались кудрявые бутоны. Я насчитала ровно пять. В преддверии осени Сягэ покинула свой пост. В ту ночь, когда Сягэ ушла, насекомые пели особенно волшебно. Сверчки сменяли цикад-сэми, затем во всеобщий хор вступали огромные кузнечики. Похоже, весь небесный мир встречал появление Мандзю.

Наступил кугацу[20]. Первый солнечный луч коснулся стебля с пятью пузатыми, налившимися жизнью бутонами. Почувствовав, что время пришло, цветок раскрыл свои головки. Семь тонких острых язычков лепестков вытянулись навстречу солнечному лучу, но лишь тот коснулся их нежной кожицы, отпрянули и закудрявились, образовав корону. Длинные алые стрелы тычинок выглянули из центра короны и потянулись вверх, паучьими лапками взлетая ввысь. Солнце гладило их, но те не спрятались, как лепестки, и продолжали тянуться навстречу жаркому светилу. И тут же получили награду за смелость. Кончики стрел окрасились в пушистые желтые подушечки – так хиганбана сможет привлечь к себе трудолюбивых пчел, которые, вдоволь насытившись нектаром, отблагодарят их опылением.

Я завороженно смотрела, как расцветает хиганбана. Последние дуновения ночного ветерка ласкали распустившиеся головки. Небо окрасилось в нежно-розовый цвет. Сквозь позолоченные облака вдали виднелась бело-розовая шапка горы. От этой невероятной красоты у меня захватило дух. Я подняла свою лисью голову над травой и забыла о том, что время от времени нужно дышать. Освещенный золотыми лучами пробудившегося солнца, по сочной траве ко мне шагал Он. Темные, густые, чуть вьющиеся длинные волосы развевались на легком ветру. Фарфоровая, идеально ровная кожа отливала золотом. Миндальные глаза таили в себе темную бездну, куда, не в силах справиться с собой и захватившими эмоциями, я тут же нырнула, захлебнувшись в чувствах. Худощавое, но не лишенное мышц тело требовало моих прикосновений. О, зачем тебе такие длинные стройные ноги, прекрасный тенин? Неужели ты думаешь, что сможешь убежать от меня, самой быстрой кицунэ? Догнав, я смогу захватить в свой плен твои мягкие, нежные пухлые губы, что налились соком спелой ягоды. Они так нежны, что сам лотос устыдится своей утонченности, пытаясь сравниться с тобой. В тот миг я поняла чувства Сягэ и ее тоску по Мандзю. В этот момент я испытала то же самое и пожалела, что разрешила природному духу прийти к прекрасному Мандзю на свидание. Прости, милая подруга, но зов первой любви сильнее меня. Это чувство с силой вулкана выплескивалось наружу, полыхало огнем внутри, и я была не в силах им управлять. Прости…

2. Алая паучья лилия, или Небесный цветок

青空に

声かけて咲く

曼珠沙華

К голубому небу

Обращая голос, цветет

Ликорис.

Такаха Сюгё

ПЛЕЙЛИСТ:

Toshro Masuda – Hinata Vs/ Neji (Naruto)

Bellie Eilish – I love you

BTS – Fake love (slowed)

Япония, Долина Небес, владения богини солнца Аматерасу, V в. н. э.

– Мандзю! Сягэ! – сама Великая богиня Аматерасу-отиками спустилась на землю, чтобы покарать незадачливых любовников. – Вы оставили небесный цветок без охраны ради своих мерзких любовных утех! Проклятье будет вашим наказанием!

Аматерасу сверкнула золотым светом своих глаз на двух природных духов. Те не успели отойти ото сна и силились понять, что происходит.

– Кай-кай, – я ехидно засмеялась в траве. Теперь они точно не будут вместе.

Быстрой тенью я мелькнула двумя хвостами и села у ног богини солнца, торжествующе наблюдая за глупышкой Сягэ.

– А я говорила: они давно прилипли друг к другу и забыли об охране небесного цветка. – Я не удержалась и внесла свою лепту в процесс божественной кары.

– Я их разделю! – Аматерасу снова гневно сверкнула глазами. Воздух вокруг стал ослепительно-белым.

Тенины в страхе прижались друг к другу, ожидая расплаты. Рука Мандзю скользнула по дрожащей спине возлюбленной.

– Вы, два нерадивых тенина,