Читать книгу "Штурм Бахмута, позывной «Констебль» - Константин Луговой"

а не терпел к себе такое обращение.

Вторым толковым мужиком, который вызывал у меня уважение был рыжий инструктор по инженерной подготовке. Несмотря на то, что он носил очки, от общения с ним оставалось ощущение, что ты только что встретился с хищной акулой войны. Его лицо и руки были в мелких оспинах и шрамах от осколков. Солдафонский юмор без калибровки — про оторванные руки и ноги — не вызывал ужаса. Наоборот. Его циничный сарказм вызывал живой интерес к предмету минирования и помогал осваивать различные уловки, которыми можно было пользоваться на практике.

— Русский солдат, дорвавшись до халявы, теряет рассудок. Не забывайте, что тут мы воюем с самими собой. Украинцы — это тот же самый хер, только в профиль. Наши деды вместе били фрицев, и поэтому мы устроены одинаково. Мы учились в одних и тех же учебных заведениях. Они не меньше нашего любят халяву и знают, что и мы ее любим! Что это значит с практической точки зрения?

Мы молчали и старались понять, куда он ведет свой монолог.

— Что ты делаешь, когда заходишь в квартиру или дом? — обратился он к Теме, видимо, выбрав его из-за веса. — Ты голодный! Устал уже жрать эти пайки деревянные. Тебе хочется вкусной домашней жратвы.

— Ну, наверное, полезу в кладовку, или холодильник…

— Правильно! Открываешь кладовку и хуяк! Взрыв! И ручки твои жадные полетели нахуй в окно! Ясно?

— Да! — хором отвечали мы.

— Есть у вас запасные руки и ноги? Или, вы, сука, как ящерицы можете их отращивать?

— Никак нет!

— Вот и заебись. Все ловушки в минировании рассчитаны на человеческие страсти и невнимательность. Повышенные потребности рождают алчность и жадность и ведут к неосторожности. В первую очередь на войне погибают тупые долбоебы, падкие на сувениры!

Мы завороженно слушали этого прямого и безапелляционного «профес-сора». Он косвенно уделял внимание тактико-техническим характеристикам взрывных устройств, но больше рассказывал практические вещи, о которых, на самом деле, и будет зависеть наша жизнь. Я слушал его и вспоминал инструктора по минно-подрывному делу, который учил нас в далеком двухтысячном году в городе Уссурийске в 14-й бригаде ГРУ. На слаживании перед отправкой в Чечню он положил мне под нос двухсотграммовую тротиловую шашку с тлеющим фитилем и заставил отжиматься, глядя на нее.

— Упор лежа принять! Пятьдесят отжиманий! Погнал!

Мне, восемнадцатилетнему пацану, было и страшно, и смешно от этого риска. Я «толкал планету» в полной экипировке. Температура минус сорок. Я смотрю, как тлеет фитиль. На счете «пятьдесят» вскакиваю и бегу, а сзади раздается взрыв, и земля салютом сыплется мне на голову.

— Заебись! — орет подрывник. — Молодчина, молодой! Повезло тебе в этот раз, балбесу!

Так и хотелось спросить у рыжего фразой из фильма «Брат-2»:

— А у вас, случайно, брата или отца в Уссурийске нет?

Но вместо этого я внимательно продолжаю слушать его толковые советы, благодаря которым я смогу выжить и вернуться домой.

Инструктор щедро делиться хитростями из своего багажа:

— Еще можно сделать запал и убрать замедлитель на три секунды. Вот идете вы по городу, а перед вами труп врага в охуенной экипировке! Ну и что будет делать дебил-новичок? — задавал «Профессор» вопрос с подвохом и сам же на него отвечал:

— Долбоеб побежит снимать с него трофеи! Сдвинет это тело и граната, которую он прижимал своим телом, оторвет ему яйца и тупую башку.

— То есть трупы не трогать? — выкрикнул сзади меня «Смотрящий».

— Не мытыми руками! Для трупов у нас есть кошки с веревкой. Цепляем за труп кошку, отбегаем метров на десять и сдергиваем его с места. Если не взлетел на воздух — можете брать у него все, что считаете нужным. Он ваша законная добыча.

— Хитро.

— Ещё рыболовные крючки. Все идут и смотрят под ноги, чтобы не напороться на растяжку. А мы берем и делаем растяжку на уровне головы и навешиваем рыболовные снасти.

Ты идешь, у тебя капюшон, панамка, каска или кепка — все что угодно. А на высоте ростовой фигуры висят рыболовные крючки. Ты смотришь прямо и под ноги, а крючки цепляются за одежду. В итоге ты срываешь растяжки. Если это МОН-50 или, не дай Бог, МОН-90 — кишки ваших товарищей будут висеть гирляндами на ветках.

— В Чечне мы в основном использовали МОН-50 и ПОМ-2Р при отступлении и для засады, — чтобы показать свою компетентность, сказал я. — Чеку срываешь, кидаешь, и она четыре растяжки в сторону выпускает.

— Хорошая тактика и отличная мина, — подтвердил «Профессор».

Он не терпел на занятиях тех, кто спал. Крыл их трехэтажным матом, тем самым возвращая их в реальность. Мы были уверены, что он несколько раз сильно контужен.

— Если в небе есть луна, нужно просто покачать головой из стороны в сторону, глядя перед собой. Зрение фокусируется, как фотоаппарат, и ты четко видишь блеск от лески, — объяснял он, как увидеть растяжки.

Дальше шли занятия по тактике боев в полях и в городе. Прикрытие, продвижение по окопам, штурм зданий и прочие хитрости городских боев. Я помнил, как воевать в лесах, но этих навыков я не имел. Первый месяц в Грозном по ночам мы лазили по частному сектору и многоэтажкам, делая там засады. Но штурмовать здания мне не приходилось ни разу.

— Что значит «нарезать углы»? — спрашивал нас инструктор, показывая, как это делается. — Ты подходишь к углу здания. Ты не знаешь, есть там противник, или нет. Твоя задача: так посмотреть, чтобы все увидеть и остаться в живых. Опорная нога должна стоять вне зоны огневого поражения. Это на тот случай, если тебя в плечо ранило, чтобы ты смог завалиться назад к товарищам. Нарезать угол можно с колена или лежа. Главное — обезопасить себя. Потому что воин может приносить пользу только живым.

Занятия по штурму окопов вел «командир дня» — «Ветеран».

— А можно я буду кидать гранаты с «отстрелом», — спросил я.

— Не взорвешь нас?

— Нет.

— Кидай — сказал он и зашел за меня.

Мы выразили глазами друг другу уважение, которое протянулось через все наше знакомство. Так бросать гранаты важно, чтобы противник не мог ее отбросить обратно. У тебя есть ровно три секунды, чтобы ее бросить. Снимаешь чеку, считаешь до двух и бросаешь.

Часть инструкторов были из теоретиков. Они прошли обучение в лагере и их оставляли как особо отличившихся, так как много реальных инструкторов уехало на Донбасс. Скорее всего этот паренек хорошо знал теоретическую часть, но в условиях боевых действий не был. Поэтому практически не владел таким прекрасным предметом, как ручной противотанковый