Читать книгу "Счастливчик Финт. Дом серых роз - Елена Владимировна Крыжановская"

равно всегда так».

«Дурак, вот и всегда так!» — передразнивала дочь трактирщика.

— Счас, эстафета! — В зал вышла Иверина, вытирая руки белым фартуком. Дочь трактирщика мыла посуду после вечернего банкета. — Птичка в окошко постучала, с запиской. С Побережья спрашивают, ты дома?

— Смотря для кого, — лениво отозвался бродяга, «вылизывая» тарелку кусочком хлеба на вилке.

— Подписи нет, но никто чужой тебя «Счас» не назвал бы, только «Финт». Я сказала, ты завтракаешь. Если хочешь, успеешь уйти.

— Да чего я пойду, — потянулся Финт, так что плащ свалился на спинку стула. Бродяга снова накинул легкую ткань на плечи. — Ты мне в обед утиные котлеты обещала… Как же я уйду, дитя? Но если что… ты будешь виновата в моём несчастье. Так что давай уж сразу, прощальный поцелуй… — нежно придержав Иверину за локоть, он запрокинул к ней лицо, умильно хлопая ресницами.

— Дурак, — устало закатила глаза дочь трактирщика и легонько щёлкнула его по лбу, вместо поцелуя. Чары Финта на Иверину никогда (или хотя бы «пока») не действовали. — Держи, не расплескай, — она вручила постоянному жильцу большую кружку светлого эля «на закуску» к завтраку. Финт предпочитал можжевеловый красный, но светлый в «Летнем дожде» тоже был выше всех похвал.

— Постой, красавица, — умоляюще простонал он. — Но почерк в записке, хотя бы, женский?

— Нет, — равнодушно и безжалостно улыбнулась Иверина. — Это точно по делу, я чувствую.

— Тогда сразу и напутствие скажешь?

— Скажу. Ночью не спи, прислушивайся, что там за стенкой. Возможно, спасёшь дозорного.

— Кого? — переспросил Финт.

— Не знаю, — дочь Сороки пожала плечами, как все в братстве не в силах объяснить собственное предвидение. — Какого-то дозорного.

— Звучит мрачнее некуда. Меня ещё никуда не позвали, а ты уже придумала какие-то застенки!

Иверина насмешливо хмыкнула и убежала.

Полдня потом Финт играл с проезжающими в кости или в нарды, начав с пустой ставки на желание, у него не было ни монетки. Выиграв постепенно солидную кучу меди и серебра, к которой даже не притрагивался, он щёлкнул пальцами, как подзывают хозяина, чтобы рассчитаться. Сорока, повинуясь привычному жесту, сгрёб весь выигрыш на поднос и отнёс в кассу. А потом вечно приоткрытая дверь трактира открылась так, что Финт сразу поднял голову от кружки.

14

Бродяга сидел спиной к стойке, видя весь зал, окна и двери, кроме двери на кухню. На пороге в брезентовом штормовом плаще и широкополой шляпе стоял кто-то из братства. По крошечной паузе, когда человек уверенно открыл дверь, но не сразу переступил порог, сначала осмотрелся, Финт понял, что это свой.

— Привет, Счастливчик, — высокий хмурый мужчина с твёрдым лицом, словно вырезанным из морёного дуба, без приглашения сел рядом за стол.

— Здорово, Лом. Ты из Никоморска?

— Откуда знаешь?

— Все знают, где счас неспокойно.

— Чтобы стало спокойнее, нужен гонец.

— Надеюсь, требования о выкупе? Ты похитил всех любовниц, дочерей, жён отцов города и обещаешь вернуть, если никоморские советники нормально договорятся с грузчиками… или кто там у вас бунтует? Тогда я передам.

— Ха! — атаман Лом впервые усмехнулся. — Такое требование я сам бы передал, тебя не отвлекал от важного безделья.

— Так за чем дело стало?

— Рук не хватает. Всех этих баб мне одному не удержать. Поэтому требования скромнее. Просто переговоры.

— Они дозрели до переговоров?

— Рано или поздно дозреют, хотелось бы пораньше.

Хозяин, не спрашивая заказ, принёс атаману сосновый чай со льдом, промочить горло. Лом мрачно уткнулся в кружку. Финт молчал, покачиваясь на стуле, рискуя потерять равновесие.

— Брось монетку, — попросил он. Лом полез в карман кожаного рыцарского костюма, щелчком подбросил медный грош и прихлопнул на столе.

— Решка, — хмуро сказал он.

— Ты сам всё видишь, — откликнулся Финт.

— Но это ведь не значит, что ты откажешься, Счастливчик, — проницательно заметил атаман Лом. Финт бессильно хлопнул руками по коленям:

— Не значит. Где, когда?

— Завтра в полдень. Магистрат Никоморска, советникам лично в руки. Вечером и с утра мы постараемся сделать, чтобы тебя ждали как спасителя. Но если ты зайдешь и выйдешь без кандалов, это будет уже большая удача.

— Угу, — Финт задумчиво потёр верхнюю губу. Он никогда не носил бороду, но часто подумывал, не отпустить ли небольшие усы? Аллерт Лом положил перед ним белый конверт с печатью никоморского порта. Контору бастующие захватили сразу и могли писать свои требования на гербовых бланках с морскими печатями.

— Пойду, — рыцарь разбойников допил и встал из-за стола.

— Останься, пообедай, успеешь. Дай коню отдохнуть, — буркнул Финт.

Аллерт Лом остался, но поел наскоро и вертелся, как на иголках. Атаман хорошо знал, что людей в порту нельзя оставлять без присмотра. Мало ли что придумают власти в его отсутствие. Финт понял, что Лом ввязался в это восстание без своих ребят, как рыцарь-одиночка, потому ему и не хватает рук на всё. А необученные рабочие, либо от страха перепьются, либо от храбрости, решив, что победа у них в кармане. Глаз да глаз нужен.

Простившись с заказчиком, взаимно пожелав удачи, Счастливчик попросил добавки утиных котлет и снова откинулся на стуле, вытянув длинные скрещенные ноги. Иверина поставила перед ним полную оплетенную тростником бутылку оксиэля — красного можжевелового, настоянного на шишках оксикедра[1].

— А поцеловать на дорожку? — сделал он жалобные глазки.

— Обойдёшься, Счас, — Иверина неприступно вильнула бёдрами, но погладила его по щеке, и Финт успел мельком поцеловать ей ручку.

К полудню следующего дня вестник братства в выходном костюме вошёл с парадного входа в магистрат Никоморска. Теперь картины последних дней и вкус можжевелового эля на губах преследовали Финта даже во сне, пока он качался на волнах барка, уходящего к Островам.

.

[1] Оксикедр — красный можжевельник. Шишкоягоды всех видов можжевельника используются в кулинарии для ароматизации разных мясных блюд и напитков.

15. Попутный ветер

— Вставай, Счастливчик, принесли ужин, — потряс Финта за плечо самый рослый и крепкий из арестантов. Один из невольных убийц в драке.

С трудом разлепив веки, Финт поднялся на локте, тряхнул головой и увидел перед собой глиняную миску с половиной толстой гречневой лепешки, лежащей краем в буром мясном соусе, и выдолбленную деревянную кружку. Потянулся сначала к кружке, выпил воду, хотя для его жажды там было налито преступно мало.

— За что я люблю южные моря, — хрипло после сна изрёк Финт. — Тут даже рабам в воду добавляют вино. Правда, мало… но тем не менее! Не хотят, чтобы у нас началась водяная лихорадка… А где это мы?

— В трюме, — затравленно озирался растратчик.

— Ерунда! Какой трюм тут окошки, даже два! Эх, салаги… это