Читать книгу "Гранд-адмирал. Том 3 - Илья Сергеевич Модус"

чтобы она могла меня слышать и говорить. А так же отключая маскировку стенной панели.

Словно вздрогнув, она выронила из рук инструмент и тут же забилась в сторону, глядя на меня испуганным взглядом. Неужто она не знала, что одна из наклонных стен в камере — это высокотехнологичный вариант зеркала Гизелло, которое лишь с одной стороны зеркало, а с противоположной — стекло? Здесь тоже самое, но только с транспаристалью фальшивой стены. Да энергетический экран препятствует возможности проникновения наружу в случае повреждения транспаристали. Да, умеют строить. Жаль, что не всегда.

А вот реакция была явно наигранной со стороны этой мадам.

— Позвольте не поверить в правдоподобность вашей реакции, — произнес я. — Вы достаточное количество времени были связаны с имперскими технологиями, в том числе и звездными разрушителями, чтобы знать об этой небольшой технической особенности.

Черноволосая с серебристыми волосами женщина, которая могла бы влюбить любого в свое пусть и не юное, но все еще прекрасное лицо и соответствующую внешность, попыталась изобразить «стрельбу глазками» с кокетством вдобавок. В этот момент я становилась еще более похожей на подростка. Не знаю по какой причине у других мужчин подобные ужимки и незамысловатый флирт, согласно книге «Я, джедая», вызывали непреодолимое желание овладевать этой разумной…

— Так и знала, — внезапно Леония Тавира неожиданно прекратила свои ухищрения, став спокойной заключенной. — Вы дроид.

— Интересное предположение, — произнес я. — Логическое обоснование к нему прилагается?

— С чего бы? — хмыкнула она, прохаживаясь по камере, словно загнанный в ловушку хищник. — Прекрасной женщине не нужна логика, чтобы объяснять то, что она чувствует сердцем.

Интересные манипуляции.

Небольшой рост и подтянутая бледная кожа придавали ей моложавый вид, но она двигалась с уверенностью, из-за которой казалась старше.

В самом деле, эта женщина — клубок противоречий. Привлекательный — по своему, амбициозный — без меры, смертельно опасный — если дать слабину рядом с ней.

— Тоже верно, — согласился я, указав на рисунки. — Вам чужда логика. Импульсивность, страстность, тяга к подчинению перед более сильным. И в то же время — коварство и безжалостность являются вашими обычными сторонами.

— Наблюдаете за мной, гранд-адмирал? — кокетливо поинтересовалась она.

— Оцениваю ваше творчество, — пояснил я.

Некоторое время она стояла молча, разглядывая свои «художества». Затем посмотрела на меня ничего не понимающим взглядом.

— Искусство, — пояснил я. — Оно говорит многое о том, что из себя представляет союзник. Или, что бывает чаще — противник.

Тавира вмиг перекинулась из «ласковой кошечки» в дикого зверя.

— Вы держали меня в камере месяцами для того, чтобы любоваться моими рисунками?

«Нет, просто я не разбрасываюсь ценными активами, а просчитать твое поведение не получалось», — мысленно ответил я на ее вопрос.

— Благодарю за сотрудничество, — произнес я. — Мои люди наблюдали за вашими изображениями, где бы вы их не изобразили — в камере «Химеры», на Тангрене или в тюремном корабле, который доставлял вас сюда. Теперь у меня есть полное представление о вас как о личности. На мой взгляд — прекрасный повод поговорить, с учетом сложившихся обстоятельств.

— Так вот почему мне бросили в камеру это, — она с негодованием посмотрела на маркер. На самом деле это — пятнадцатый инструмент письма, который она израсходовала за это время. Но это того стоило. — Хотели чтобы я рисовала?

— Награбленные вами ценности весьма противоречивы и из них слишком малое количество тех, которые вам нравятся в принципе, — пояснил я. — Так что изучать вас на основе столь косвенных предпочтений было бы нерациональной тратой моего личного времени.

— Ну-у-у, — женщина снова принялась флиртовать. Ее бы психиатру показать — слишком часто уж меняется настроение и стилистика поведения. — Могли бы просто устроить романтический ужин, подарить мне парочку украшений, налить вина поприличнее — и я бы все о себе рассказала. И даже показала бы…

И эта женщина когда-то исполняла обязанности имперского моффа. Правда она прикончила перед этим жену моффа, заменила ее, а потом и сам офф отправился к праотцам.

Как ей удавалась быть столь безбашенной и в то же время — тактически верной в выборе целей и организации нападений? Без сомнений она пользовалась поддержкой дженсаарай, но никакой Силой не компенсировать тактическую безмозглость.

Впрочем, я уже просчитал ее поведение. Теперь необходимо лишь это проверить на практике — в ходе личной беседы. Как и с баронессой Д’Аста — нужно просто задавать необходимые вопросы и не пропустить необходимую реакцию.

— Благодарю за предложение, — вежливо произнес я. — Воздержусь.

Женщина снова изменилась в лице.

Сейчас на нем царила досада.

— В самом деле, ты вообще разумный или дроид? — когда ее задевали за живое, давая понять, что ее женские чары не действуют, какими бы обезьяними ужимками они не сопровождались, это выводило ее из себя, делало уязвимой. Такая уж она ранимая натура — она хочет быть во власти уверенного человека (или экзота), который бы дал ей почувствовать себя слабой, зависимой. Про таких говорят «недолюбили в детстве». Поэтому они ищут кто бы их «долюбил» уже в сознательном возрасте. — Я тебя вообще не привлекаю?

— Вы милая женщина, этого не буду отрицать, — а теперь необходима весьма осторожная игра. Потому что представление только начинается. — Однако предмет нашей встречи совершенно иной.

— Ну не-е-ет, — хищно улыбнувшись, произнесла она. — Так просто вы от меня не отмахнетесь, гранд-адмирал. Если б вам ничего от меня не было бы нужно, то нашел встреча в это мгновение и не состоялась бы. И уж тем более не стали бы меня изучать. Значит вы заинтересованы в сотрудничестве со мной.

— Допустим, — самый правильный способ подчинить ее — дать понять, что она может победить, позволить ей почувствовать брешь в броне, после чего переломить «хребет» самомнению и порывам, переориентировав в ее разуме мою кандидатуру из категории «объект вожделения» на «разумный, отдающий приказы, которым я с охотой подчиняюсь и это мое собственное желание». Да, витиевато, но именно так и происходит программирование.

— Тогда у меня есть условие, — она плотоядно и в предвкушении облизнула свои пухлые губки. — Ты — мой.

— Сомневаюсь, — теперь нужно чтобы она воспринимала это за небольшое «отступление». — Не вижу никакой логики между работой и влечением.

— О-о-о, — теперь в ее глазах читалась откровенная пошлость. Как это может быть притягательным, если вызывает не более чем отвращение? Ни малейшей толики уважения к себе, ни грамма достоинства. Лишь пошлость, звенящая пошлость… На кого это вообще рассчитано? — Ты даже не представляешь, насколько это может быть приятно и плодотворно. Обладать прекрасной и недоступной для всех остальных женщиной — это авторитет среди подчиненных, а так же одновременно сближение с ними на почве демонстрации своей человечности. Это поможет им понимать, что ты тоже можешь ошибиться, но в этом нет ничего предосудительного. Женщина рядом с мужчиной — это как дорогая упаковка для рядового товара. Броская, манящая, заставляющая притягивать к себе взгляды… Все ее хотят, но не могут получить. Разве не это доказательство абсолютной и недостижимой власти?

Нет, разумеется. Это больше напоминает историю Елены Троянской.

Эта женщина не вызывает ничего, кроме откровенной жалости.

Она обесценивает себя в глазах сильных мужчин, изобретая путь легкого, основанного на гормональном всплеске, доступа к мужскому телу. Как перебродившее вино, пролежавшее в подвале несколько лет — знаешь, что оно безмерно ценно, потому как на нем привлекательная этикетка. Но в то же время понимаешь, что стоит только сделать глоток — и почувствуешь привкус уксуса и отравы.

Самые красивые соцветия используют растения-хищники, не так ли?

— Любопытная точка зрения, — произнес я, отвлекшись на пару мгновений, чтобы отправить закодированное послание по комлинку. — Но, боюсь, со мной подобный экспромт не сработает.

Леония Тавира.

Женщина вновь перешла в разряд агрессивной хищницы.

— Вот как⁈ — процедила она едва ли не в буквальном смысле сверкнув глазами. — Считаешь меня недостаточно впечатляющей для тебя⁈ Думаешь, мне не место рядом с таким прославленным военачальником как последний гранд-адмирал⁈

Единственное в ней, что на самом деле привлекало меня — это фиолетовый оттенок глаз, никогда прежде не встречаемый мной в этой галактике у людей. Какая ирония, что эти глаза принадлежат той, кто предпочитает идти по головам.

Мне потребовалось не так уж много времени, чтобы дополнить информация, которая имелась на нее в Имперских архивах тем, что я знал сам. В особенности — из справочного материала, который прилагался к книге «Я, джедай».

Тавира прекрасно знала, что ее считали привлекательной, и часто использовала свою внешность, чтобы манипулировать мужчинами, чтобы получить власть и богатство.