Читать книгу "Киерленский изувер - Марс Букреев"

этот остроухий знает о проклятье. Или чует? И предлагает помощь?

- От тебя за версту несет прикосновением Мириада, - вновь усмехнулся эльф. - Пытался поговорить с ним? Не важно, идем со мной, мы вместе переведем "Запределье". В библиотеках Валикальнести содержится вся мудрость мира, даже гномьи свитки, написанные до потопа. Ты избавишься от проклятья, а я найду способ вернуть…

Тут его голос прервался. Он тяжело выдохнул и добавил:

- Вернуть сестру.

Этли тяжело дышал. Избавиться от проклятья! Ведь действительно, кому как не эльфам, лучше всего доверить перевод древнего труда. Но, тут его взгляд обратился к Глыбе.

- Один уже поверил тебе, а потом умолял о смерти. Проваливай длинноухий! Или клянусь Дланью Создателя, я уничтожу эту книгу.

- Если, ты действительно хоть что-то понял в этой книге, то должен знать о нилоквено.

Этли кивнул, он знал, нилоквено - нерушимая клятва, вот только с одной особенностью.

- Я произнесу нилоквено, - продолжил эльф, - где пообещаю, что тебе не будет причинен никакой вред.

Этли рассмеялся:

- Ты произнесешь нилоквено, эльф. Но только пообещаешь покинуть Киерлен сейчас же. Нилоквена - клятва на день, а ложь - не к лицу бессмертным. Проваливай! Я не боюсь смерти, а вот твоей сестричке весьма неуютно в Запределье. И поверь мне, жигудина, твой ритуал Инеллугойи - фуфло! Хоть полгорода перебей, а как ее драли демоны, так и будут драть. Клянись!

Этли отнял одну руку, и страницы фолианта зашелестели над бочонком.

Эльф медленно вложил меч в ножны. И без того бесстрастное лицо застыло камнем. Алебастровая кожа потемнела, даже в темноте можно было разглядеть.

- Атайа мета нилоквено, - прохрипел он ритуальную фразу. – Я сейчас же покину Киерлен.

Бессмертный шагнул в ночь.

- Иногда, - услышал его голос Этли, - наше бессмертие слишком дорого обходится.

Эльф скрылся за поворотом. Этли не сомневался, такую клятву остроухий не нарушит.

***

Получилось! Более, чем за десять лет получилось! И дело не в том, что он обманул эльфа. Проклятье не сработало! Он прервал порочный круг! "Любой, кто запал тебе в душу", про грубияна Вигду такое не скажешь, но ведь когда-то он был, словно старший брат. Пускай он и отринул "Один строй - одну судьбу", и думает, что сам по себе. Этли не дал ему погибнуть. Возможно, проклятие сгинуло. Дай-то Триединый!

Этли побросал в мешок свои пожитки, достал из бочонка лист и бросился к дому оружейника.

- Вигда! - затарабанил он в дверь. - Муфлон, сожри тебя бесы, открывай. Нам больше ничего не грозит, да ты же сам в окно видел.

Щелкнул засов и дверь, с пронзительным скрипом приоткрылась. Этли увидел пляшущие тени в отблеске свечей. Он толкнул дверь. За дверью стояла Неллия. Бледная, с распахнутыми глазами, она бессмысленно таращилась на Этли.

За спиной женщины, на столе, горела свеча. В ее колеблющемся пламени Этли разглядел, что руки Неллии в крови. На полу, с ножом в груди, лежал Вигда. Неллия повернулась и взглянула на тело мужа. Под воротом платья Этли увидел четкий, словно выведенный искусным художником, отпечаток губ. Чернеющий даже в ночи. «Поцелуй эльфа», что лишает людей воли и подчиняет их разум. Без сомнения, эльф оставил его, когда "спрашивал дорогу к храму".

Неллия вновь обернулась к Этли, на этот раз ее взгляд был наполнен ужасом и непониманием. Она попятилась, взмахнула руками и дико завизжала.

Этли бросился прочь.

Кто поверит в байку об эльфе? Да, со времен войны, остроухие не появлялись в городе. А вот то, что нищий головорез убил зажиточного оружейника ради наживы - тут никаких сомнений не будет. Да еще, того, который днем отказывался признавать в нем своего боевого товарища.

***

Ночь Этли провел в какой-то подворотне, раздумывая как быть дальше. Наверное, лучше всего, отправится на Нищий двор, где обитают все попрошайки Киерлена. Затеряться среди голытьбы, а дальше видно будет.

Как только первые лучи рассвета коснулись неба - Этли отправился в путь. Он шел по пустым улицам, несколько раз заходил в тупик, возвращался и двигался вновь. Петляя по лабиринтам улочек Этли, неожиданно для себя, оказался в богатых кварталах.

Если он все правильно помнил, то пройдя их окажется недалеко от Нищего двора, там уже надо будет спрашивать. Из невеселых мыслей его вывел злобный выкрик:

- Да, вон он же! Братцы, держи его!

Обернувшись Этли увидел того самого толстяка-стражника, от которого вчера убегал. Вместе с ним были уже не старик и юный сын коменданта, а два ражих молодца.

Этли не стал дожидаться пока стражники настигнут его и бросился бежать. Петляя по улицам, он быстро понял - в этот раз ему не уйти, нога разнылась, да и устал он до смерти. Топот тяжелых сапоги раздавался все ближе, Этли задыхался. Можно было бросить мешок и попытаться выиграть несколько шагов, но там лежало "Запределье". Презрев боль, Этли ускорил бег, нырнул в какую-то арку и выбежав, оказался на широкой улице, заполненной всадниками.

Почти полсотни людей, хорошо одетых и вооруженных, готовились к отъезду. Одни уже сидели верхом, другие проверяли подпруги, кто-то негромко беседовал с соседями. В центре этого воинства, на белом жеребце, находился глава отряда. Его бордовый, расшитый серебром, плащ падал на круп коня, голову венчал черный шаперон, с замысловато завернутыми лентами. Заметив Этли и его преследователей, человек повернулся и Этли узнал Гневира Турмала.

Бывший командир наемников постарел за эти десять лет. Лицо стало мясистым, потеряв четкие очертания, некогда угольно-черные усы тронула обильная седина. Только цепкий взгляд голубых глаз остался прежним. Сам Турмал потяжелел, но держался в седле ровно и величественно.

- Господин Турмал! - выкрикнул Этли. - Помогите мне!

Ему на перерез бросились телохранители. Этли выхватил из мешка бумагу, бросил его на землю и замер.

- Я служил пикинером в вашем полку!

Турмал что-то сказал одному из своих людей и тот крикнул телохранителям:

- Подведите его сюда, господин хочет узнать, что нужно этому человеку.

Схватив Этли за руки, телохранители подвели его к своему хозяину.

- Кто ты такой, и чего тебе надо от меня? - сведя брови к переносице, спросил Турмал.

- Я Аскель Этли, пикинер второй линии. Эти люди, - Этли мотнул головой в сторону стражников, - хотят отправить меня в тюрьму за самозванство. Я прошу вас, господин Турмал, поручиться за меня и подписать бумагу.

- Медальон есть?

- Да, на шее.

Ладонь одного из телохранителей потянула за шнурок, и