Читать книгу "Шелест 4 - Константин Георгиевич Калбанов"

обдало чистым горячим дыханием.

— Тебе ещё нельзя вставать. Дурашка, — я почувствовал как щеки коснулись горячие, и влажные губы.

Секунда, и Мария уже целует мои губы, а я ощутил солёный вкус её слёз. Вот оно значит как. Выходит я не умер и не вернулся в родной мир, а был лишь ранен, и теперь нахожусь в объятиях любимой. Хм. А вот интересно, как я тут оказался, и сколько времени валяюсь? По идее, с уровнем местной медицины, это не могло быть долго.

Я ответил на поцелуй Марии, и открыл глаза. Она отстранилась от меня, сквозь слёзы вглядываясь в моё лицо. Я же поначалу видел лишь смутный образ, но картинка постепенно менялась в лучшую сторону. Наконец мне это надоело и я активировал плетение «Лекарь». Понятно, что я не целитель, но в качестве первой помощи и чтобы избавиться от неприятных ощущений, самое то.

Ага. Картина прояснилась. Я находился в богато обставленной комнате, с большими остеклёнными стрельчатыми окнами, сквозь которые лился солнечный свет. Вот и стегануло по глазам, после кромешной тьмы.

— Сколько времени я был без сознания?

— Трое суток. Евграф Степанович погрузил тебя в сон, и сказал, что это для тебя лучшее лекарство.

— Последнее, что я помню, это то, что я попал под копыта лошадей, — заметил я.

— Как только твои компаньоны поняли, что ты не смогу уйти порталом, они вернулись к месту схватки и вырвали тебя из рук ногайцев. Хорошо хоть не стали сами пытаться исцелить, а прямиком направились сюда, к Евграфу Степановичу. И время не упустили, и навредить не успели. Ну и себя благодари за то, что на целителей волколаков не жалел.

— Что Батал-паша?

— Твои компаньоны славно поработали. Кружили над ним как коршуны, клевали со всех сторон. Словом, им удалось его задержать, и он был вынужден остановиться в десятке вёрст от брода. Ночью Воронин выдвинулся с двумя батареями гаубиц и с предельной дистанции сделал четыре залпа градами по турецкому лагерю, нанеся существенные потери. Ближе к полудню армия подошла к переправе, но были встречены отрядом капитана Заброды, засевшим в укреплении. В лобовой атаке Батал-паша понёс серьёзные потери. Ногайцы пытались обойти с флангов, и им так же изрядно досталось от твоих компаньонов которые атаковали их прямо в воде. На другом фланге, эскадрон гусар обратил в бегство двухтысячный отряд ногаев. Те были сильно удивлены тем обстоятельством, что не могли сразить ни лошадей, ни всадников, в то время как те безнаказанно расстреливали их и рубили в капусту. Как результат, воины степи предпочли податься в бега.

— То есть, Батал-паша не смог переправиться?

— В результате смог, но значительно северней, и Уфимцев получил необходимые ему сутки, чтобы провести штурм Азова. Тут всё прошло без неожиданностей. Я с Астафьевой и Столбовой вполне сумели заменить твой отряд в качестве поддержки с воздуха. Кстати, Павел Александрович был по-настоящему впечатлён этой твоей идеей. Ещё бы иметь способ как-то ускорить полёт «Шаров», а то с большой дистанции они слишком долго добираются до цели. Но если бить ими массированно, расчищая путь пехоте, то получается на загляденье.

— То есть, мы сейчас не в Черкасске, а в Азове, — ничуть не сомневаясь в своей правоте, произнёс я.

— Во дворце Арслан-бея, — озорно улыбнувшись, подтвердила она.

— А турки?

— Потеряв половину крепости Арслан-бей запросил переговоры, и согласился на почётную капитуляцию.

— Не слишком ли великодушно, при том, что половина крепости была уже захвачена?

— Я согласилась на прежние почётные условия, если Батал-паша уведёт свою армию к Анапе. Так что, вполне приемлемые условия.

— И турки пошли на это?

— Они потеряли слишком много сильных одарённых. При штурме редута у переправы сразу пятеро десятого и одиннадцатого ранга прошли порталами за валы. Но там их встретили твои холопы с ружьями и пистолетами заряженными «Пробоями». Правда, эта вылазка стоила жизней двенадцати драгунам и двум офицерам. Лиза в порядке, — поспешила она заверить меня. — Был момент когда, как ты говоришь, «Панцирь» ей просадили почти в ноль. Но вовремя подоспел твой молочный брат, и дуплетом из ружья сразил байрактара.

Ну, Лизе я ещё выпишу. Илюху поощрю, чем-нибудь увесистым по горбу. А так, всё становится на свои места. Пять одарённых десятого-одиннадцатого ранга, это реально серьёзно. Наша четвёрка была куда слабее, и то, мы устроили туркам кузькину мать. Так что, ничего удивительного в том, что потеряв такую ударную силу, Батал-паша предпочёл согласовать с султаном отход. Ни за что не поверю, что подобное решение было принято им единолично.

С другой стороны, сильных одарённых не составит труда переправить посредством порталов. Ну и какого тогда? А может причина в персах? Они частенько цапаются с турками. Да и арабы не отстают, дай только повод подумать о собственном превосходстве, как тут же вцепятся в загривок. Счёты у них давние. Так что ослаблять свои силы на других направлениях никак нельзя. Проще подвинуться здесь, чтобы не получить войну на два фронта.

К нам они конечно же ещё вернутся, но позже. Пока же попытаются выяснить о нас всё то, что упустили раньше, чтобы больше не допустить сегодняшнего просчёта. А это значит, что мы со своей задачей справились, и Турция в этом году на Россию не нападёт. Как впрочем и в следующем, потому что глупо ввязываться в войну, не покончив с нами.

Хм. А вообще, всё страньше и страньше. Пять одарённых столь высокого ранга. Да ещё парочка имелась в Азове, причём со слов атамана Ефремова напрашивается вывод, что они тут были на постоянной основе. Получается семь. Семь! Хрен-на себе! На секундочку в Российской империи это уровень родовитого дворянства, причём ближе к преклонному возрасту. А тут сразу семь, и все в расцвете сил. Чудные дела творятся у турок.

— У нас потери большие? — поинтересовался я.

— Ещё двоих потеряли гусары, и восьмерых во время штурма. Итого два офицера и двадцать два нижних чина.

— А как с пополнением?

— Вместе с гребцами на галерах, фрегатах и торговых судах, из рабов девятьсот семьдесят два мужчины, сто пятьдесят женщин, и двести пять мальчиком и девочек. В Азове осталось пятьдесят семь греческих семей, двадцать восемь русских и десять армянских. Тут даже небольшая православная церковь есть, представляешь.

— Ну, турки создали многоконфессиональную империю, так что я этому не удивляюсь. Хм. А ведь у нас получилось, а