Читать книгу "Грань. Выбор, которого нет - Майя Молчанова"

желудке, то есть не проснуться вовсе. Наконец-то можно было не вздрагивать от каждого шороха и немного расслабиться.

Каждый привал, я честно пыталась отыскать в себе магию и тоже что-нибудь колдануть. К моему огромному разочарованию — безуспешно… Видимо не просто так ко мне на одиннадцатилетние не прилетела сова из Хогвартса, раз даже в волшебном мире я ничего толком не могу сделать. Неужели мне каждый раз нужно оказываться на грани нервного срыва, чтобы шагнуть за эту самую "грань"? Перспектива, откровенно говоря, не радостная. Так ведь и с ума сойти недолго.

Я пыталась понять, что делаю не так. Вспоминая все просмотренные фильмы, прочитанные книги, услышанные истории, я часами сидела у костра в попытке медитировать. Ноги отсидела, замерзла, устала, но нет: камни взглядом не поднимались, вода по взмаху руки не замерзала. Словом, никакого волшебства, только хихикающая Добби под боком, которая забавлялась, наблюдая за моими безуспешными попытками. Но веселье было недолгим, ведь в итоге именно ей пришлось отвечать на все возникающие у меня вопросы.

— Добби, ты говорила что элементаль — это частица души и стихии, но как это возможно. Разве можно быть лишь частью души?

— Тут дело скорее в том, как мы появляемся. Ты ведь знаешь, что маги — это детище стихий. А, нет, как раз ТЫ не знаешь. Ну, словом, когда маг рождается, одна из стихий поселяет в него частичку себя. За время своей жизни маг развивает свою силу, накапливает ее. А когда умирает, можно сказать выращенная им магия возвращается обратно в мир стихий, становясь элементалью, а душа отправляется дальше, на перерождение. Некоторое время у нас (элементалей) уходит на осознание себя, на путешествия и обучение, а потом приходит время двигаться дальше, развиваться и мы отправляемся в другие миры.

— Но зачем служить магам, можно ведь просто путешествовать?

— Все не так просто… Без привязки мы не можем пройти грань, как и не можем закрепиться в другом мире. Маг — это наш якорь. Например, если с тобой что-нибудь случится, меня выкинет за грань. Поэтому жить тебе долго-долго, поняла!?

— И по возможности, счастливо — прошептала я с улыбкой.

Некоторое время я молчала, но вопросы все так же крутились в голове.

— А что дальше?

— Дальше я ещё не была.

На некоторое время саламандра замерла, словно собираясь с мыслями или решая можно ли мне рассказать кое-что особенное. Но видимо желание выговориться пересилило ее страхи.

— Старшие говорят, что когда элементаль набирает достаточно сил и опыта, она обретает душу и перерождается в своем последнем мире, но уже в виде представителя какой-нибудь магической расы. Именно поэтому у эльфов, русалок, оборотней и всей остальной нечисти, как вы их называете, есть собственный источник силы. В отличие от человеческих магов кстати. Это та самая изначальная частичка стихии, которая остается с нами после каждого перерождения. Проживая тысячи, миллионы жизней такая душа набирает силу, мудрость знания. Она, можно сказать, раз за разом переходит на новый уровень, до тех пор, пока не станет богом.

— Постой… Хочешь сказать, что боги — это эволюционировавшие элементали?

— В большинстве своем да. Но есть ещё одаренные. Я сама не слишком понимаю, как это происходит, но иногда боги берут покровительство над мирами или конкретными людьми и даже родами. Тем, кого посчитают достойными, они наделяют дарами, причем дар этот привязывается именно к душе. Если его развивать, то такая душа может пройти этот же путь. Поэтому все твои потуги напрасны. У тебя дар, а не стихия. Сколько бы ты не старалась, ты не сможешь освоить магию, которой в тебе нет.

— Могла бы и раньше это мне объяснить.

— Зачем? Ты ведь все равно продолжала бы пробовать, пока на собственном опыте не убедилась бы в этом.

— А миры, их тоже создают боги?

— Миры это и есть боги, очень древние боги. И они их не просто создают, они являются их сутью!

— Как это?

— Очень просто. Боги не могут умереть, поэтому, когда устают жить, они разделяют свою душу на крохотные частицы, осколки, из которых заражаются новые души и мир для них. Уникальный, как и его творец мир. А потом цикл начинается заново. Вселенная постоянно расширяется.

— Это удивительно! Даже не знаю, что сказать…

— А ты ничего не говори. Я спать хочу — зевая и зарываясь в ещё горячие угли, проворчала Добби.

А вот я уснуть не могла. Меня не оставляло чувство, что в этом разговоре я упустила какую-то важную деталь. Я лежала, наблюдая за тем, как взмывают в ночное небо красные искорки пепла, перебирала мягкую траву под рукой и все думала. У меня есть дар… Дар, привязанный к душе. Если он часть меня, то должен где то находиться, как сердце, или любой орган. Добби говорила, что это индивидуально.

Я закрыла глаза, пытаясь почувствовать в себе что-то эдакое. Представила грань, эти звёзды, которые сливаются во множество линий и потоков окружающих меня. Я отдалась во власть своих фантазий и даже не сразу почувствовала, как в груди потеплело. Сначала я подумала, что это Добби решила протестировать меня в качестве подушки, но открыв глаза, поняла другое. У меня получилось!

Нет, я оставалась все на той же поляне. Была ночь, шумели ветви, кружили бабочки-мутанты. Вот только теперь все вокруг было опутано светящимися нитями. Словно вены они прорастали сквозь деревья и цветы. Я видела их даже уходящими в корни под землей. Волнами в окружении искристой пыли они омывали все вокруг, а каждое живое существо обрело свою искорку. У одних она была в груди, у других в голове, у бабочек я нашла ее в месте соединения крыльев, и каждый взмах делал ее на миг ярче. Все вокруг действительно было пропитано магией, и я смогла это увидеть! Что бы ни говорила Добби, а для меня одно это — уже чудо.

Я перевела взгляд на саламандру. Она все также спала в костре, скрутившись клубочком, как обыкновенная кошка. Ее искра была маленькой, но яркой и, конечно же огненно-красной точкой в основании шеи. Не терпелось попробовать открыть проход или хотя бы взглянуть на себя по-новому, но Добби оставлять одну не хотелось, да и не безопасно.

Засыпала я со счастливой улыбкой и мыслью о том, что хочу проснуться как можно скорее. А наутро подскочила так, словно мне под ухо положили будильник. Взбудораженная ночными экспериментами я тотчас же нашла тепло в груди и расфокусировала зрение. Миг — и день окрасился множеством радужных бликов и нитей.