Читать книгу "Скандальный дневник - Джулия Лэндон"

— Неприятности семьи Грей не идут ни в какое сравнение с неприятностями членов королевской семьи, однако у нас есть только один выход. Ты должна вернуться домой.

Эвелин с ужасом ощутила, как по щекам ее катятся слезы.

— Нет, — проговорила она и сомкнула пальцы на его запястье. — Я не вынесу такой жизни — охота, азартные игры и бог знает что еще!

— А здесь, в Лондоне, ты, моя пташка, — он обнял ее одной рукой за плечи и притянул к себе, — будешь порхать по модным гостиным, в надежде погубить мою репутацию. — Он нагнул голову. — Похоже, нам с тобой никак нельзя расставаться, — пробормотал он и поцеловал ее.

Эвелин чуть не задохнулась от ярости.

— Убирайся вон, — произнесла она ровным тоном. Натан размашисто пошел к выходу, но остановился на пороге и нацелил на нее палец.

— На этой неделе, мэм. — С этими словами он широко распахнул дверь и вышел из комнаты.

Глава 5

«Я ее не знаю?»

Натан удивленно пожал плечами. Что за чушь в голове у его жены? Или этому она научилась в Лондоне? Разумеется, он знает собственную супругу: она пьет чай со сливками, любит подолгу гулять летними вечерами и старательно разбирает собственную корреспонденцию.

Он резко встал из-за письменного стола в гостиничном номере и подошел к окну.

— Здесь замешана женщина, я угадал? — внезапно спросил Оливер Уилкс, его старый приятель.

— Понятия не имею, о чем ты, — раздраженно бросил Натан.

Он не настроился на праздную болтовню, так как в данный момент перебирал в памяти все, что знал о своей жене.

Например, ее любимый цвет — голубой. Он был почти уверен в этом.

— Я не видел тебя в таком скверном расположении духа с той ночи, когда ты проиграл четыре тысячи фунтов тому господину из Лондона.

— Его звали Рандберг, — пробормотал Натан. — Я до сих пор должен ему две тысячи фунтов.

— Можно было бы предположить, что ты расстроился из-за карточного проигрыша, но я искал тебя в игорных залах «Уайтса» и не нашел. Поэтому сделал вывод, что в твоем плохом настроении виновата женщина.

— Не просто женщина, а моя жена.

— Леди Линдсей? — удивленно спросил Уилкс. Натан сердито стрельнул в него глазами.

Уилкс тут же вскинул руку, пытаясь успокоить Натана:

— Прости меня великодушно, но ты не упоминал ее имени на протяжении многих месяцев.

Возможно, он и не упоминал ее имени, но это еще не значит, что он о ней не думал. Или не знал, что на внутренней стороне ее левого бедра есть маленькая родинка. Он прекрасно знает свою жену, черт побери!

— Мы встретились, — коротко сообщил он. — Я намерен увезти ее обратно в аббатство, но она не желает ехать.

— Ну и что? Если ты этого хочешь, забери ее, — произнес Уилкс так легко, как будто предлагал Натану прогуляться.

Натан удивленно взглянул на него:

— Забрать?

Уилкс кивнул и, подойдя к буфету, налил виски в два стакана. Один он протянул Натану.

— Ты имеешь на это полное право. Ты ее муж, и она должна слушаться тебя… а не какого-то зеленого юнца, только-только выросшего из коротких штанишек.

Значит, Уилкс тоже слышал о ее романе.

— Если надо, поговори с королем или Георгом, — продолжил он, имея в виду принца Уэльского. — Но обязательно забери ее. Надо положить этому конец. Чем дольше это тянется, тем глупее ты выглядишь в глазах света.

Честно говоря, мнение света волновало Натана не так сильно, как решительный отказ Эвелин.

— Надеюсь, ты понимаешь, что сейчас любой скандал, связанный с очередной супружеской изменой, может стать роковым для всех его участников, — добавил Уилкс. — Чем раньше вы приедете в Истчерч, тем скорее утихнут сплетни вокруг ее имени.

Натан внимательно посмотрел на друга. Уилкс слегка повел плечом, но Натан понял: все лондонское общество уже в курсе, что он рогоносец.

Приятель прав. Если понадобится, он силой увезет жену из Лондона, пока она окончательно не погубила их обоих.

Должно быть, Уилкс догадался, о чем думает Натан. Он поднял свой стакан и провозгласил тост:

— За леди Линдсей!

Натан нехотя чокнулся с другом.

— За мою упрямую жену, — невесело сказал он.

В записке, которая пришла от Пирса в ответ на мольбу Эвелин о встрече, было всего одно слово: «Да».

На следующий день, в половине первого, Эвелин приложила к волосам красную и золотую ленты.

— Что бы ты выбрала? — спросила она у Клер.

— Мужа или любовника? — лениво уточнила Клер. Эвелин покосилась на Харриет, которая копалась в ее шкатулке с ювелирными украшениями.

— Я говорю про ленту, — сказала Эвелин и протянула золотую ленту Кэтлин, своей любимой горничной. Вновь взглянув на Харриет, она улыбнулась. — К тому же он мне не любовник, — добавила она, подмигнув девочке.

Клер лежала на диване и листала модный журнал. Оставив без внимания слова Эвелин, она спросила:

— Интересно, где сегодня принцесса Мэри? Она не любит, когда тебя нет рядом.

«Не любит, когда меня нет рядом, и в то же время отказывается мне помочь», — подумала Эвелин. Мэри попыталась поговорить насчет нее с королем, но тот не стал ее слушать.

— Он озабочен другими делами, к тому же у него болит колено, — объяснила она Эвелин.

Имелось в виду, что принц Уэльский продолжает гнуть свою линию. Вся семья мучилась неизвестностью, гадая, что Каролина расскажет обо всех участниках его похождений.

Эвелин попросила ее обратиться к королеве, но Мэри энергично покачала головой:

— Королева никогда не разрешит тебе остаться. Она считает, что женщина должна находиться рядом со своим мужем.

Эвелин бросила на Клер быстрый взгляд через зеркало. Ей не хотелось обсуждать свою личную жизнь в присутствии Харриет, но Клер никогда не обращала внимания на собственную дочь.

— Жизнь в Лондоне подходит тебе гораздо больше, — добавила она.

Оказавшись здесь, Эвелин долгое время втайне надеялась, что Натан приедет за ней и попросит прощения. Но он не приехал и даже не написал… и тогда она, как в омут с головой, бросилась в суету великосветского лондонского общества, произведя там сенсацию, по крайней мере, в глазах Клер — та постоянно сообщала Эвелин, кто ее заметил, и кто о ней спрашивал.

— А когда вы вернетесь, леди Линдсей? — спросила Харриет.

— А тебе какое дело, Харриет? — рявкнула Клер. — Перестань надоедать леди Линдсей!

— У нее хотя бы есть время для меня, — пробормотала девочка.

— Что?