Читать книгу "Дипломатия и дипломаты. Из истории международных отношений стран Запада и России - Коллектив авторов"

назвав его образованным, опытным, знающим чиновником министерства[125].

В качестве консула России в Бостоне А.Г. Евстафьеву пришлось не только выполнять свои служебные обязанности и использовать свои разносторонние таланты для налаживания научных и культурных контактов между Россией и США, но в 1824 г. даже отстаивать в суде свою честь и достоинство. Он обвинил редактора журнала «New England Galaxy» Дж. Т. Бакнигхэма в публикации клеветнических статей. В одной из них Евстафьев усмотрел насмешку над собой, хотя его имя не упоминалось, а говорилось о «представителе императора России» как о «грубом русском медведе»; в другой статье утверждалось, что Алексей Григорьевич якобы плохо обращается со своей дочерью[126].

Речь идет о старшей дочери дипломата Элизе, которая с детства была очень музыкальной и участвовала в музыкальных вечерах в Бостоне, восхищая своим мастерством публику. Вероятно, склонность к музыке передалась ей от отца, который сам хорошо играл на скрипке, аккомпанировал во время нескольких первых концертов бостонского музыкального Общества Генделя и Гайдна и 13 января 1816 г. стал его почетным членом[127]. Дж. Т. Бакнигхэм слышал игру Элизы, восторгался беглостью виртуозного исполнения, но полагал, что само по себе это будто бы не было проявлением таланта девочки. Он обвинял ее отца в излишней строгости в бесконечных занятиях музыкой в ущерб здоровью; лучше бы Элиза научилась играть простую мелодию «с действительным вкусом, чувством и экспрессией»[128]. Однако некоторые бостонские любители музыки даже сравнивали ее с юным Моцартом.

Вероятно, не случайно, находясь в Европе, ей довелось познакомиться с самим великим польским композитором Фредериком Шопеном. Она встретилась с ним в Париже в доме американского банкира С. Уэллеса. По словам самой Элизы, ее близкое знакомство с Шопеном состоялось уже после замужества[129]. Композитору очень понравился муж Элизы, он часто обедал в доме посла, а потом мадам Перуцци и Шопен музицировали дуэтом на двух фортепиано. Она также вспоминала, что была знакома с великим Н. Паганини и однажды супруги пригласили его послушать игру Шопена[130]. В связи с началом в ряде стран революций 1848–1849 гг. чета Перуцци вернулась в Тоскану.

Через свою среднюю дочь Сесилию (1811–1843) А.Г. Евстафьев породнился с состоятельным купеческим семейством Тарди из г. Нью-Йорка. Ее мужем стал Джон Альфонсо, сын главы семейства Джона Г. Тарди, имевшего швейцарское происхождение[131].

Сын А.Г. Евстафьева Александр Алексис, как отмечает историк В.Н. Пономарев, сначала тоже был дипломатом и в 1828 г. причислен сверх штата к генеральному консульству России в г. Нью-Йорке. После самовольного получения гражданства США его исключили «из службы» и лишили в России всех прав состояния[132]. В 1832 г. А.А. Евстафьев переехал в г. Буффало (штат Нью-Йорк), затем некоторое время работал в городах Детройт и Нью-Йорк, занимаясь банковской и брокерской деятельностью. В 1848 г. он вернулся в Буффало и стал работать в сфере страхового бизнеса, особенно в области страхования судов. Нельзя не отметить, что в середине 186о-х гг. на Великих озерах в районе Чикаго один из буксиров водоизмещением 23 тонны, построенных компанией братьев Джона, Уильяма и Дэвида Дональдсон, был назван «А.А. Евстафьев» (позднее переименованный в «МакКормик»)[133].

Его первой женой была уроженка Лондона, переехавшая в США в 14-летнем возрасте, Эмили Уилсон (1819–1872). В этом браке родились два сына и четыре дочери. Второй женой А.А. Евстафьева стала американка Сара У. Карпентер (1836–1892); в 1877 г. у супругов родился сын. Долгие годы А.А. Евстафьев являлся прихожанином Епископальной церкви.

В заключение следует отметить, что деятельность российского дипломата А.Г. Евстафьева в Англии, и особенно в США, в первой половине XIX в. была многогранной. Работая в годы Наполеоновских войн и позднее, он приложил много усилий в развитие разнообразных межгосударственных культурных и научных связей, защиту интересов России и добивался несомненных успехов. Несмотря на возникавшие подчас трудности, А. Г. Евстафьев снискал уважение не только со стороны властей, но и самых разных людей по обе стороны Атлантики. Обстоятельства сложились так, что большую часть жизни дипломат провел за границей, но старался по мере сил познакомить британцев и американцев с историей России и современным состоянием дел, разрушал сложившиеся стереотипы, помнил о своей малой родине. Можно также предположить, что благодаря своей дочери, графине Перуцци, семья А.Г. Евстафьева была связана с Италией, а вторая дочь и сын уже практически стали американцами. В целом думается, что следует продолжать изучать деятельность этого замечательного человека и его потомков, по возможности расширяя поиск новых архивных документов и вводя их в научный оборот.

Глава 3

Дипломат-славянофил Александр Семенович Ионин

Н.С. Иванов

В российской историографии творчеству посла в Болгарии, Бразилии, Аргентине, Уругвае, Швейцарии, действительного тайного советника Александра Семеновича Ионина (1837–1900) уделено немало внимания[134]. Однако, главным образом ученые анализировали его «латиноамериканский» этап деятельности, итогом которой стал четырехтомник «По Южной Америке», изданный в 1892–1902 гг. Книга пользовалась большой популярностью у русских читателей, была переведена полностью на немецкий язык и частично, в виде отдельных глав – на французский и испанский языки. В 1897 г. четырехтомник, ставший фундаментом зарождавшейся российской латиноамериканистики, удостоился премии Российской Академии наук. В данной главе акцент делается на освещении деятельности А.С. Ионина на Балканах, а также его политических взглядов.

А.С. Ионин родился в небогатой дворянской семье в деревне Варваровка Воронежской губернии. В 1854 г. окончил Лазаревский институт восточных языков, затем особое «учебное отделение» Азиатского департамента Министерства иностранных дел, куда допускались только выпускники по первому разряду специальных классов Лазаревского института.

В 1856 г. он отбыл по месту своей службы в русскую миссию в Константинополе, а на следующий год был назначен драгоманом (переводчиком с дипломатическими функциями) российского консульства в Сараеве. С 1864 г. служил консулом в Янине, в 1869–1875 гг. работал консулом, а в 1875–1878 гг. генеральным консулом в Рагузе (ныне Дубровник)[135].

Александр Семенович Ионин (1837–1900)

Как и многие русские интеллигенты, Ионин с сочувствием и горячей симпатией относился к освободительному движению южных славян против турецкого ига. Русские дипломаты на Балканах, прежде всего российский посол в Константинополе, будущий министр внутренних дел граф Н.П. Игнатьев и консул Ионин видели главную причину волнений в турецком гнете. Они и их сторонники в МИДе, выступавшие с консервативно-славянофильских позиций, сталкивались с яростным противодействием «западников» – Н.К. Бирса, В.Н. Ламздорфа, П.П. Убри и др., стремившихся уступить роль «монополиста» в балканских делах Австро-Венгрии.

Вместе с другими дипломатами-славянофилами А.С. Ионин обсуждал планы организации помощи братским народам задолго до начала активных действий. В 1867 г. будущий герой-доброволец освободительной