Читать книгу "Подари мне меня - Зоя Анишкина"

Она выпрямилась и с достоинством направилась к выходу из подъезда, словно из спа-салона шла. Если бы я не видел дрожащих рук, подумал бы, что участвовал в спектакле лично для меня. Но корчить из себя валькирию она могла для кого-нибудь другого.

Открыв сумочку, Вознесенская вручила свою визитку Олегу. Он вопросительно взглянул сначала на меня, потом на ее спину.

— У меня сегодня еще дела. Надеюсь, вы со мной свяжетесь, и мы обсудим, как я могу вас отблагодарить.

И она ушла. Своей фирменной походкой от бедра. Если бы не внешний вид: всклокоченные волосы, грязная и местами разодранная одежда, синяки и ссадины, — то невозможно было бы сказать, что сейчас произошло в подъезде.

Я двинулся за ней. Если она рассчитывает отскочить от меня так быстро, то сильно ошибается. А еще она утащила мой пиджак.

— Макс, стой. — Олег аккуратно придержал меня за руку. — Может, имеет смысл ее сейчас не трогать? Пусть идет в клинику, потом, если надо будет, свяжетесь. Не светись сейчас, это не самое умное.

— Ты сбрендил? Ее едва ли не изнасиловали здесь пять минут назад! Я стащил с нее этого ублюдка, — я пнул валяющееся рядом бездыханное тело, — когда он уже почти начал процесс. Ты ни хрена не понимаешь! Ей домой надо, в ванночку с пеной. А она собралась на процедуру. Больная баба!

Оттолкнув его, я выбрался на свет, чтобы резво отскочить с дороги. Вишневый «мерседес» бодро влетел в арку и свернул в направлении клиники. Ну что ж. Процедуры так процедуры.

Глава 8. Мира

Очнулась я уже на парковке у клиники. Ни пробок, ни машин, перегораживающих дорогу. Марш-бросок до машины стоил мне приличного количества сил. Если сейчас не сменить обстановку, то начнется приступ паники, отходняк. Нельзя этого допускать.

В зеркало я оценила свой внешний вид. Жуть. Напрошусь в душ в клинике, я все равно уже опоздала почти на час. Но пункцию откладывать нельзя. Надеюсь, что овуляция еще не произошла.

Трясущимися руками я открыла дверь авто. Ноги слушались плохо, но мне все же удалось выйти и даже забрать пакет из багажника. Полгода назад я кинула туда сменный комплект одежды и белья на всякий случай. Случай настал.

С неестественно прямой спиной я дошла до дверей и попала внутрь. Черт. Витя.

Он стоял и орал на моего врача, Марию Сергеевну.

— Да мне плевать на это! Где моя жена? Если вы покрываете ее саботаж, я забираю все деньги и сравниваю тут все с землей! Да я вас…

Он отвлекся и взглянул в мою сторону. Ни капли удивления. Словно так и было задумано.

Только сейчас я поняла, что, скорее всего, обронила телефон. И уже час не выхожу на связь. Сделала вдох-выдох, подошла к стойке регистрации.

— Добрый день, Мария Сергеевна. Прошу прощения за опоздание. Надеюсь, вы разрешите мне принять душ и переодеться перед пункцией. И можно на секунду ваш телефон?

Она отмерла не сразу. Врач побледнела, кивнула и протянула разблокированный старенький китайский смартфон.

Руки все еще тряслись, но я по памяти набрала номер отца. Он снял трубку далеко не сразу:

— Да! Кто это? У вас есть три минуты.

Этот номер был личный и только для экстренных случаев.

— Папа, это я. На меня напали с целью изнасилования около клиники. Все обошлось. Их доставят в ближайший отдел полиции. Пришли туда ребят, пусть разберутся. Это, скорее всего, был заказ.

На том конце повисло долгое молчание. Про себя я молилась, чтобы он вспомнил о том, что я его дочь и я живой человек. Больше всего на свете мне хотелось уткнуться в его плечо и разреветься. Чтобы он обнял меня и наказал этих ублюдков. Молчание прервалось:

— Хорошо. Но ты могла бы сама позвонить в службу безопасности. Зачем отвлекать меня и устраивать сломанный телефон?

Я что было мочи сжала телефон. В тишине холла его слова слишком громко прозвучали, отражаясь на лицах случайных свидетелей. Большинство опустили глаза. Лишь муженек с Марией Сергеевной смотрели на меня. Она — сузив от возмущения глаза, он — торжествующе.

Я молча отбила звонок. Передаст в службу безопасности сам. Если что, вытрясу информацию от своего спасителя. Отдав телефон, я было хотела попросить провести меня в душевую, как муж решил, что сегодня я еще недостаточно натерпелась:

— Совсем сдурела, да?! Какое, нахрен, изнасилование? Да кто позарится на тебя, ледышка чертова? Небось подстроила все, чтобы откосить от ЭКО…

Закончить он не успел. Отработанным ударом я направила кулак ему в нос. Послышался хруст. Витюша завопил, как истинная истеричка. Он бы бросился на меня, но его удержал внезапно возникший главврач.

Я же молча кивнула Марии Сергеевне и пошла за ней по коридору.

Шли мы в полной тишине. Несмотря на внешнюю холодность, я кипела как никогда в жизни. Первый раз за двадцать восемь лет я осознала, в каком дерьме увязла. Это даже не золотая клетка — это золотой гроб!

Меня начало трясти, трясло все сильнее, пока перед расплывающимся взором не возникла душевая кабина.

Я не сразу поняла, что сзади хлопнула дверь и теплые руки снимают с меня пиджак. Я его так и не вернула. Без этой последней защиты я почти рухнула на пол и позорно разревелась. Выла белугой, пока с меня стаскивали разодранное платье.

Я плохо помню следующие полчаса. Мария буквально силком затащила меня в душ, смыла всю грязь, терла кожу так, что она покраснела и загорелась. Несколько сеансов контрастного душа немного успокоили. Истерика улеглась, и я лишь изредка всхлипывала.

Девушка завернула меня в большое пахнущее чистотой махровое полотенце и принялась обрабатывать ссадины.

В дверь пару раз стучали, один раз даже ломились, но Мария всех прогоняла.

Потом в руках у меня оказалась кружка чая. С чабрецом, как я люблю. Девушка села рядом и положила передо мной начатую коробку конфет. Потом посмотрела на меня и убрала подальше, закинув себе в рот сразу две.

— Это на случай, если тебе все же захочется делать пункцию.

Она внимательно смотрела на меня. Я же уставилась в кружку. Да пошли они все! Это моя жизнь!

— У вас же в клинике есть доноры спермы? Ты сможешь использовать их? — я смотрела прямо на нее. — Я не хочу ребенка от этого урода, никогда не хотела. Маша, ты сделаешь, что я прошу? Безусловно, я заплачу.

Девушка скривилась. Потом встала и села совсем рядом со мной.

— Мирослава Илларионовна. От этого урода пусть рожают дуры силиконовые. И вообще, такие, как он, размножаться не должны! — она осеклась и виновато посмотрела на меня. — Я тут вам кое-что сказать должна…

Я ее перебила. Хватит с меня на сегодня потрясений. Не хочу пока ничего знать. Маша мне нравится, вот потом как-нибудь и расскажет.

— Зови меня Мира. Не надо сегодня ничего говорить. Это терпит. Потом, все потом. Просто скажи: поможешь?