Читать книгу "Невеста – такая работа - Берта Свон"

«Очень интересно, — отметила про себя Алиса, повторяя его нехитрый жест, — то есть искусно наложенный грим, плюс явно старящий наряд. И вот, пожалуйста, сразу лет двадцать прибавилось к истинному возрасту. Осталось только выяснить, зачем приживалке и унылой старой деве демонстрировать возможного жениха. Стоп. Тут же патриархат. Как там Витор сказал? “Моя мать — женщина подозрительная, любящая вмешиваться в мужские дела. Она может знать и о порталах, и о других мирах”. Мать. Она и правда слишком уж пробивная. Но эта-то женщина далека от типажа матери Витора. Тогда откуда у нее спутник из нашего мира? Я сейчас додумаюсь до того, что здесь и дети о нашем мире знают. Параноик ты, Алиса…».

Руки неспешно совершали привычные движения, пока Алиса с приклеенной на лице маской наивной провинциальной дурочки размышляла над очередной загадкой этого мира.

— Алиса: — требовательный голос Ортанзы заставил Алису вернуться из размышлений к обществу за столом, — расскажите нам о себе. Вы приехали из…

— Ронтайская провинция, — мило улыбнулась Алиса, наизусть затвердившая свою биографию. — Здесь, конечно, все совсем нет так. У нас и сад свой, и лошади для скачек.

— У вас большая семья?

— Родители, трое братьев, бабушка и старый дед, — «легенду» Алиса знала до мелочей. Разговаривая с Ортанзой, она параллельно наблюдала и за Витором и видела, что тот внимательно слушает, очевидно, запоминает «будущих родственников».

Впрочем, остальные родственники тоже слушали, составляя мнение о выскочке, решившей завладеть тем, что они уже считали своим.

— Чем вы занимались в свободное время? — разговор все больше походил на искусный допрос, а Ортанза — на следователя-профессионала, скрывавшего свою грозную натуру под маской милой матери.

Ответить Алиса не успела — над головами у присутствовавших раздались жуткие звуки: женские то ли стоны, то ли крики, собачий вой и скрежет гвоздя по металлу.

Народ вздрогнул, втянул головы, испуганно заозирался.

«Идиоты, — устало подумала Алиса. — Я же всех предупредила: не лезть в мои вещи. Проклятие наложу».

Глава 14

Мне взором хочется пытливым

Быть вечно в поиске счастливом.

Но мне все видится иное:

Лицо мне видится земное

И грудь, что говорит поэту:

Иного Рая в мире нету.

Гляжу вокруг себя устало,

Где влечь ко многому не стало,

И чтенье классиков нимало

Не вдохновляет, как бывало.

Джон Китс. «Налейте чашу мне до края»

Внезапно раздавшиеся необычные звуки были больше всего похожи на метания неупокоенного призрака. Вот только в замке Витора таких «развлечений» никогда не водилось. А невеста из неизвестного мира очень даже «водилась».

Витор поднялся молча. Ему, нелюдимому затворнику, подобные вольности прощались.

Алиса встала с места следом, попросила прощения и устремилась за Витором.

— Где? — спросил он, выйдя из зала.

— В моей комнате. Кто-то рылся в вещах.

«Кто-то»? Витор был более чем уверен, что этот кто-то приехал в замок сегодня утром. Так оно и оказалось: перепуганная племянница лет десяти, вся в слезах, тщетно старалась оторвать руку от бока чемодана. Увидев Витора с Алисой, она разрыдалась еще громче:

— Я не хотела, правда… Я…

— Кто приказал? — оборвал ее резко Витор. — Ну?

— Мама… Сказала потихоньку посмотреть… Я не брала ничего…

Алиса подошла к чемодану, поводила над ним руками. Племянница наконец-то отдернула руку и со всхлипываниями выскочила из спальни.

— Какие у вас родственники любопытные…

— «Тебя», — поправил Витор. — Жених с невестой редко друг другу «выкают».

— Тебя, — согласилась Алиса. — Факта попытки воровства это не отменяет. У нее теперь неделю точно ладони черными будут. «Проклятие».

— Переживет — раздраженно дернул плечом Витор, раздосадованный нестандартной ситуацией. — С ее матерью я пообщаюсь отдельно.

— А смысл? И так видно, как мне здесь «рады». Я удивлюсь, если чемоданом все закончится.

Витор промолчал.

— Кстати… Женщина, что сидела практически на углу стола, со стороны твоей матери. Она кто?

— Тетка. Вернее, дальняя родственница.

— Мужчина рядом с ней тоже дальний родственник?

Витор нахмурился, припоминая: нет, мужчину он не знал. Если бы не Алиса, и внимания на него не обратил бы.

— Первый раз вижу. Почему ты спрашиваешь?

— Это агент. Такой же, как я. «Жених» напрокат. Ты вроде говорил, что местные женщины о порталах и других мирах понятия не имеют?

Несколько секунд Витор тщательно обдумывал информацию.

— Ошибиться ты не могла?

— Исключено. У нас разработана своя система тайных знаков, чтобы не мешать друг другу. Он — агент, на работе. И «работа» сидела возле него.

Сорванный завтрак Алиса возместила принесенным вышколенной служанкой мясным салатом с куском пшеничного хлеба и стаканом ягодного морса. Пока ела, обдумывала свои впечатления. С матерью Витора следовало держать себя настороже. Она если и не знала точно о порталах, то, похоже, о многом догадывалась и в «мужском мире» чувствовала себя относительно уверенно, хоть и вела себя в соответствии с патриархальными нормами. Сестры и дальние родственники больше всего напоминали Алисе стаю ворон, кружащих неподалеку от поля боя в надежде поживиться падалью. Хотя, если вспомнить местные законы, дальним родственникам ничего не полагалось. Значит, они если и будут стараться сделать гадость, то или «из любви к искусству», или по заданию кого- то из сестер, перед кем хотят выслужиться.

— Гадюшник, — фыркнула Алиса: доев все, что лежало на тарелке. — Эльнар, ты сволочь.

Под ногтями снова замерцали искры.

Алиса выругалась на одном из языков далекой индустриальной планеты. Вот еще неконтролируемой магии здесь и сейчас ей не хватало для полного счастья.

Поднявшись, Алиса склонилась над чемоданом. Галафон она всегда старалась запрятать как можно глубже, среди остальных, обычно малопримечательных вещей.

Набрав нужный номер, Алиса подошла к окну. Голые скалы помогали ей настроиться на нужный лад.

— Ты ж вроде на работе, — насмешливо поприветствовали ее на том конце.

— И я рада тебя слышать, — фыркнула Алиса. — Андрей, можешь пробить кое-что по своим каналам?

— Смотря что именно.

— У кого-нибудь из агентов хоть раз просыпалась магия в чужом мире?

На том конце наступило долгое молчание.