Читать книгу "Северная граница - Владимир Мясоедов"

— Не понял?! — Искреннее изумился Олег, да и Стефан, который до этого момента практически полностью игнорировал гостя, отбросил в сторону свое обычное презрение к служителям древних славянских богов, перестал изображать из себя статую Будды, которую кто-то оживил и отправил отжиматься на грядках. — У Саввы кончились ученики и последователи?! Нет, их конечно здорово потрепало войной, но я уже после снятия осады с Ростова-на-Дону видел и обладателей пятого ранга вроде тебя, и даже парочку волхвов-магистров!

— И никто из оставшихся ни черта не понимает в авиации! Самим бегать по облакам — всегда пожалуйста, а вот с какого бока подходить к летучим кораблям как-то не уверены. И даже я не исключение. Сам же знаешь, учитель старался не допускать в Стяжинск всякую сложную технику. У него были на это действительно серьезные причины, ну так и что с того? — Огненная голова сплюнула в сторону, и пылающий белым огнем комочек с шипением принялся погружаться куда-то в глубины земли, проплавляя на своем пути и землю, и мелкие камешки. В голове Олега само собой всплыло осознание того, что молодой волхв очень хочет по чему-нибудь со всей дури стукнуть кулаком. Но не может. Поддержание разговора с находящимся от него за несколько километров собеседником дается Мстиславу отнюдь не просто, и любое неосторожное движение может разрушить созданный из негорючих материалов ритуальный круг, внутри которого сейчас находится раскаленный докрасна язычник. — Последним, кто вроде как умел водить в бой летучие корабли, был магистр Борех…Которого чуть ли не на твоих глазах турки выкопали едва живого из под обломков его же линкора и сразу на месте в жертву демонам принесли. Да и не так много сейчас тех, кто действительно боеспособен, если честно. Вот когда ты меня видел последний раз, каким я был?

— Очень злым, на костылях и пышущим жаром, как кузнечный горн, — припомнил Олег свою мимолетную встречу с молодым волхвом, когда они едва-едва обменялись приветствиями.

— Правильно. Я и сейчас такой, поскольку те чертовы планарные молнии мне взболтали ауру как гоголь-моголь! — Огненная голова сплюнула вторично, проделав в рядах подрастающей морковки настоящую обугленную просеку. Кажется, младшего магистра серьезно бесила сложившаяся ситуация, поскольку раньше подобных привычек Олег за ним не замечал. — Я с трудом могу дойти от своего дома до другой стороны улицы, да вдобавок вынужден постоянно поддерживать частичную трансформацию себя в пламя, поскольку иначе мой же огонь начинает сжигать мое же тело. А когда сплю — чары удерживает парочка подмастерьев.

— Понимаю, самого тогда неслабо припекло, — Олег дотронулся до бинтов, по-прежнему скрывающих собою его лицо. Одаренным четвертого ранга занимался лучший целитель, который только нашелся в Ростове-на-Дону, но несмотря на всего искусство из-за серьезных повреждений ауры для выздоровления требовалось время. Как и для восстановления прежней магической мощи тоже. Возможно, исправить все и сразу сумел бы какой-нибудь архимаг или там медик в мантии обладателя седьмого ранга, да только таких на данном участке фронта не было. — Мстислав, ты конечно извини, но предложенную тобою должность я не потяну. Заклюют за слабость и неумение вести дела. Пусть формально я соответствую четвертому рангу и неплохо наловчился управлять своим летучим кораблем, но авиация всей Дальневосточной армии — это уже совсем другой уровень. Там надо уметь и документами крутить, и взаимодействие с другими родами войск организовывать, и квалификацию подчиненных проверять да повышать если понадобится, и снабжение контролировать, и с господами генералами правильно разговаривать, где надо прогибаясь, а где надо давя…Вот с последним точно возникнут нерешаемые сложности. Высшей магией даже близко не владею, мой уровень — взять созданный на голой воле комок пламени, вкачать побольше силы и шарахнуть получившимся фаерболом как дубиной.

— По крайней мере, ты понимаешь, что там надо дела организовывать и какие сложности могут возникнуть в процессе. А то у половины моих собратьев по учителю мысли не идут дальше, чем дать указание солдатам подготовить все необходимое, помолиться истинным богам об удаче, да кинуться в бой. Ну и наказать потом тех кто сильно оконфузился, если выживут. — Тяжело вздохнула огненная голова, а после в третий раз плюнула на землю пламенем, которое на сей раз оказалось не сфокусировано в маленький комочек, а прошлось по земле расширяющимся конусом. За один миг оно нанесло маленькому огородику больший ущерб, чем любые другие возможные сельскохозяйственные вредители, погубив весь созданный немалым трудом урожай. Если посчитать всех одаренных, которыми над ним колдовали, то в общей сложности выходило где-то под половину сотни. А стоимость человечасов у любого волшебника была солидной, погубленная на корню морковь могла считаться если и не золотой или серебряной, так по крайней мере медной. — Олег, ну реально некого на должность поставить!

— Мстислав, я едва-едва могу колдовать, и в форму приду месяца через два, не раньше. А то и целый год уйдет, если выздоровление будет плохо протекать. Меня сейчас имеет шансы уделать какой-нибудь ретивый ученик, у которого ума нет, но зато есть непомерный гонор, хорошие боевые рефлексы и знание дуэльного кодекса. — Покачал головой Олег, печально рассматривая результат вспыльчивости пироманта пятого ранга, так характерной для профессиональных любителей проиграться с пламенем. А ведь в составе Дальневосточной армии таких много, поскольку её номинальным начальником считается архимагистр Савва, чьей второй специализацией помимо жречества является именно огонь, и командные должности он укомплектовывал свои учениками. А те тащили с собой собственных подручных, которых те учили тому, что сами знали. И пусть чародея уверяли, будто никаких долговременных последствий энергетическому телу перенесенные испытания не нанесли, однако до чудесного мгновения исчезновения всех последствий удара высшей магии требовалось сначала дожить. Чародей допускал, что работавший с ним целитель мог чуть-чуть лукавить в сроках или тяжести его текущего состояния, однако наглая ложь одаренным пациентам имеет обыкновение приводить к фатальному завершению карьеры самоуверенного доктора. Даже если тот действует из сугубо лучших побуждений. Следовательно, капитан «Тигрицы» рано или поздно должен вернуться к прежней форме, позволяющей на равных общаться если и не с сильными мира сего, так по крайней мере с их близкими слугами. — Нужны мозги, так найди какого-нибудь отставного ветерана и поставь советником при самом благоразумном из твоих коллег, пускай даже он слабоват в деле управления авиацией. А лучше двоих или даже троих старых зубров найди и омолоди в качестве аванса, чтобы каждый человек занимался сугубо своим делом: ведением документации, материальным обеспечением эскадры и тактикой ведения воздушного боя.

— Я не умею омолаживать. Лечу хорошо, диагностирую отлично, проклятья щелкают как семечки, но вот откатывать возраст людям так и не научился, в этом плане ты меня обскакал, — чуть заметно смутился младший магистр, который знал и умел многое…Но все-таки далеко не всё. — Да и с благоразумными у нас в штабе тоже проблема. Одни погибли либо в Китае, либо когда с японцами дрались, либо уже тут на южном фронте. Вторые сейчас сидят в тылу на таких местах, которые без надзора не оставить, поскольку если что — то лучше уж тут полный разгром, чем там большие неприятности. А третьим дубину доверить страшновато: ладно еще сломают, но ведь додумаются же от большого ума использовать как-нибудь не по назначению…Олег, соглашайся. На такую должность чужака ведь не пустишь, а надо, чтобы он еще и воевать умел. Не то ведь враги быстро сделают так, что опять нового командующего авиацией искать придется. И хорошо еще, если только его одного, а не в компании с летучими кораблями взамен уничтоженных или захваченных. Их у нас и так маловато осталось, а новые когда еще построят, лишние потери мы сейчас себе позволить просто не в состоянии.