Читать книгу "Опыты бесприютного неба - Степан Гаврилов"

– Забирай за двести все. На следующей неделе дороже будет! – предлагал он мне каждый день. Шульга крепко садился на ухо, потому что в его окружении люди не читали книжек вообще – рынка сбыта не было.

Целый месяц, каждый день я слышал одно и то же. Но запрашиваемая сумма, вопреки предостережениям, снижалась.

– Отдам за сто двадцать. Не жмись, у тебя недавно днюха была, тебе бабла подарили. Другой вон уже предлагает две сотки. Решайся.

Я спокойно пожимал плечами. Я ждал. Я знал, что это верная стратегия, – его батя должен был вернуться с вахты совсем скоро. И если бы он увидел книги, то начались бы лишние и ненужные вопросы.

В общем, через месяц он сдался.

– Давай перетащим их к тебе. Заплачу. Выручай.

Куча книг переехала ко мне домой. Я долго не упускал возможности подкузьмить Шульгу.

– Меня заела совесть, – сказал я ему серьезно через пару месяцев, – завтра сдаю книги котам. Не могу больше жить с мыслью, что держу дома ворованное.

Он бледнел, потом краснел и что-то мямлил, щупая пальцами воздух. Срабатывало пару раз, потом мне это надоело.

– Они приходили вчера, я ничего им не сказал, – процедил я ему как-то в телефонную трубку.

Он звонил поинтересоваться, почему меня не было в школе. На самом деле я просто приболел.

– Пойдем на улицу, все расскажешь, – отвечал он сдавленным голосом. В этот момент я прям слышал, как его язык прилип к мгновенно пересохшему небу.

– Не могу, я под подпиской о невыезде, – отвечал я как можно тише.

– Они что-нибудь нашли? – выдавливал Шульга обреченно.

– Я не пустил их. У них не было ордера на обыск.

Не знаю, почему его мучили страхи. То, что гордо именовалось «ворованным», на деле было стопкой книг из типичной советской библиотеки. Вспухшие, измазанные в лыжной мази и перепачканные краской, эти книжонки не представляли интереса ни для кого. Но Шульга ссал, и мне приятно было думать об этом.

Я очень завидовал ему. И очень радовался, когда жизнь его наказывала. К моему счастью, это иногда происходило.

Однофамилец прославленного химика, Шульгин однако никогда не пробовал никаких наркотиков. Никогда. Он их боялся. Страх, я уверен, взялся после того, как Шульга пролистнул антинаркотические брошюры. В моем детстве ими были просто завалены школы – каждый депутат, избиравшийся в местную администрацию, считал своим долгом сделать такой проспект во благо подрастающего поколения. В плохо напечатанных проспектах красовались картинки с мальчиками и девочками, изображавшими жертвы наркотической зависимости. Значились длинные списки недугов, которые вызывает наркомания. Как-то наша классная принесла стопку таких брошюр, Шульга схватил одну, пролистнул и сам стал похож на человека под хмурым. Классная отобрала у него книжицу и попросила Шульгу больше не трогать ее.

Лет в восемнадцать он узнал про ЗОЖ и решил встать на путь этой нехитрой идеологии. Тогда Шульга работал в копицентре, но как-то умудрился открыть в той самой лыжной секции небольшую группу по фитнесу. Он показывал домохозяйкам, как правильно приседать, и рассказывал, чем нужно питаться, чтобы с боков не свисало. За это ему платили. Вскоре Шульга уволился из копицентра и стал говорить направо и налево, что теперь работает на себя. На деле он еле сводил концы с концами, потому что снимал квартиру и постоянно покупал недешевые шмотки. Нужно было искать какой-то другой способ заработка. Тогда ему пришел в голову изумительный план.

На стыке первого и второго десятилетий нового века улицы захлестнули спайсы. Барыги больше не прятались, кайф стал доступен каждому. Я помню, как мы покупали пакетики на центральной площади города, в обычном, бывшем хлебном, ларьке. Вот тогда на тихих площадках, на отшибах и далеких пустырях действительно можно было отыскать ребят, очень подходящих для иллюстраций в тех антинаркотических брошюрах – без преувеличения.

Лавочку быстро прикрыли, да и все интеллигентные люди поняли, что синтетика – это слишком мерзко, но барыги не то чтобы попрятались, наоборот, стали виднее. Теперь и это время ушло, только и сегодня на стенах домов в городах России можно заметить номера телефонов, написанные баллончиком. А еще совсем недавно не заметить такие надписи было просто невозможно.

Вырубить было легче легкого: просто пиши по указанному телефону. Тебе присылали всю имеющуюся номенклатуру. Далее через анонимный электронный кошелек ты закидывал деньги и ждал эсэмэс с координатами клада в городе. Потом надо было пройти небольшой квест, отыскать препарат и уйти в страну синтетических грез. Такие вот «казаки-разбойники».

И хотя города были набиты наркотой, кайф, подчеркну особо, от всего этого был самый низкопробный. Люди травились с этих веществ, отправлялись на тот свет, однако же упорно продолжали бахаться несусветной дьявольской мутью. Это было нечто вроде эпидемии – настоящая чума.

И вот Шульга, зожник-то, раздобыв паленых сим-карт и баллончик, под покровом ночи расписал стены в своем районе. На следующий день произошло нечто. Шульге приходило в день эсэмэсок по тридцать – стояла безмазовая зима, народ жаждал покинуть родной неуютный город и навестить родной и неведомый Икстлан. Шульга нащупал потребителя. Получив сообщение, он смело высылал в ответ прайс-лист, и уже через время его счет пополнялся.

Пока молодежь сжигала свои легкие злыми зельями, пока убивала себя адской химией, Шульга все здоровел и наконец-то богател.

Стоит ли уточнять, что наркотиков у него и в помине не было?

Маленький район кормил его примерно месяц, но дальше – больше. Шульга переместился в соседний микраш и там совершил подобную операцию, а после, когда страждущие из этой локации перестали покупаться на примитивный до ужаса развод, мой приятель поехал в областной наш центр.

Я точно знаю, что всякая стремная система схлопывается под действием собственных же сил. Это такой постулат метафизического сопромата. Восстав против тупого, слепого кайфожорства, Шульга не придумал ничего лучше, чем бить своего идейного врага его же перчаткой – это его в дальнейшем и сгубило. Короче, если ты задумал доставать деньги из воздуха – ты уж будь так добр, сумей вовремя уйти, не нервируй порядок вещей и мировую гармонию. Халява не бесконечна – это нужно знать всем халявщикам.

С чего я начал про Шульгу? С того, что я бы не обратился к нему даже под страхом голодной смерти. Я и не обращался, это он ко мне пришел. Так что под страхом голодной смерти я просто принял его предложение.

Это было в период золотого Шульгина, как я это называю. Он приехал в мегаполис, где я уже давно жил, перебиваясь журналистскими гонорарами и рисуя статейки про поехавших головой полкашей. Шульгин предложил мне неплохо заработать. Надо было ночью бегать с баллоном и писать на стенах номера телефонов и пару-тройку волшебных слов, вроде: «соль», «спайс», «быстрый». Согласился ли я? Да. Думал ли я, что делаю плохо? Нет. По этому номеру телефона никто никогда не достал бы ничего, а значит, и не умер бы. Может и наоборот, здоровей бы стал.