Читать книгу "365 дней - Бланка Липинская"

- Я не буду держать тебя в плену, но рискнешь ли ты сбежать?

Он поднял меня за веревку, которую Доменико взял у него, совершенно не тронутый всей этой ситуацией. Массимо сунул пистолет за пояс штанов и вышел из комнаты, бросив на меня предупреждающий взгляд.

Молодой итальянец широким жестом указал мне дорогу и двинулся по коридору, ведя меня за «поводок», который соорудил мне Массимо. Пройдя лабиринт коридоров, мы добрались до комнаты, где я проснулась несколько часов назад. Доменико развязал мне руки, кивнул и закрыл дверь, выходя. Я подождала несколько секунд и схватилась за ручку - дверь не была заперта на ключ.

Я не была уверена, что хочу переступить порог. Я села на кровать, и в моей голове пронесся поток мыслей. Он говорил все это серьезно? Целый год без семьи, друзей, без Варшавы? При мысли об этом я залилась слезами. Сможет ли он сделать что-то жестокое с моими близкими? Я не поняла его слов, и, одновременно, не хотела проверять, не блефовал ли он. Волна слез, которая залила мои глаза, была как катарсис. Не знаю, сколько я плакала, но в конце концов от усталости уснула.

Я проснулась, свернувшаяся калачиком, все еще одетая в белый махровый халат. На улице еще было темно, и я снова не знала, тянется ли еще эта ужасная ночь или это уже, может быть, другая.

Из сада доносились приглушенные мужские голоса - я вышла на балкон, но никого не увидела. Звуки были слишком тихие, чтобы говорящие могли находиться рядом. Я подумала, что что-то происходит на другой стороне особняка. Я неуверенно взялась за ручку двери - она по-прежнему не была заперта. Я вышла за порог комнаты и некоторое время раздумывала, сделать ли мне шаг вперед или все-таки отступить. Победило любопытство и я пошла через темный коридор в сторону влекущих меня голосов. Стояла душная августовская ночь, легкие занавески на окнах развевались на душистом морском ветру. Дом погрузился в мрак, было тихо. Интересно, как он выглядел днем? Без Доменико потеряться в путанице коридоров и дверей было довольно легко, и уже через некоторое время я понятия не имела, где нахожусь. Единственное, на что я ориентировалась, следуя вперед, - я слышала все отчетливее звуки мужских разговоров. Проходя мимо слегка приоткрытой двери, я добралась до огромного лобби с гигантскими окнами, которые выходили на дорогу. Я подошла к стеклу и оперлась руками об огромную раму, частично скрываясь за ней.

В темноте я увидела Массимо и несколько людей, стоящих рядом. Перед ними стоял на коленях человек, который что-то выкрикивал по-итальянски. Лицо его выражало ужас и панику, когда он смотрел на Черного. Массимо стоял спокойно, засунув руки в карманы просторных темных брюк. Он пронзил мужчину ледяным взглядом и стал ждать конца всхлипывания. Когда мужчина умолк, Черный сказал спокойным голосом ему одно, может, два предложения, после чего вытащил из-за ремня пистолет и выстрелил ему в голову. Тело мужчины упало на каменный пандус.

При этом виде из моей груди вырвался стон, который я подавила руками, прижав их к губам. Но он был, однако, настолько громким, что Черный отвернулся от лежащего перед ним человека и посмотрел на меня. Взгляд его был холодным и бесстрастным, словно на него совершенно не произвело впечатления действие, которое он только что совершил. Он взял за глушитель и передал оружие мужчине, стоявшему рядом с ним. Тогда мои ноги подкосились и я опустилась на пол.

Я отчаянно пыталась поймать воздух, но, увы, безрезультатно. Я слышала только все более медленное биение своего сердца и пульсирующую в голове кровь, в глазах начало темнеть, а желудок ясно сигнализировал, что через минуту на ковре окажется выпитое ранее шампанское. Трясущимися руками я нервно пыталась развязать ремень халата, который, казалось, все сильнее затягивался, преграждая мне возможность сделать вдох. Я видела смерть человека, в моей голове, как заевшая пластинка, крутились кадры этого выстрела. Повторяющаяся сцена привела к тому, что кислород уже полностью ушел из моего тела.

Я сдалась и перестала бороться. Остатком сознания я зафиксировала, как ремень моего халата ослабевает, два пальца на моей шее пытаются нащупать слабый пульс. Одну руку я ощутила за спиной и под шеей, пока она схватила меня за голову, а другую - под моими наполовину согнутыми ноги. Я почувствовала, что двигаюсь - хотела открыть глаза, но не смогла поднять веки. Вокруг послышались какие-то звуки, до меня отчетливо донесся только один:

- Лаура, дыши, дыши, дыши!

Этот акцент, подумала я. Я знала, что меня охватывают руки Массимо, руки человека, который минуту назад отнял у кого-то жизнь. Он вошел в комнату и пнул дверь, закрывая ее. Когда я почувствовала, как он уложил меня на кровать, я все еще боролась с дыханием, которое, хотя и становилось ровнее, все еще не было достаточно глубоким, чтобы доставить мне столько кислорода, сколько мне было нужно.

Массимо открыл мне одной рукой рот, а второй сунул под язык таблетку.

- Спокойно, девочка, это лекарство для сердца. Врач, который заботится о тебе, оставил его на случай, если что-то произойдет.

Через некоторое время мое дыхание стало более ровным, больше кислорода стало поступать в мое тело, и мое сердце замедлилось до ритма спокойной прогулки. Я упала в кровать и уснула.

ГЛАВА 3

Когда я открыла глаза, в комнате было уже светло. Я лежала в белом белье, на мне была футболка и трусы, хотя, насколько я помнила, я засыпала в халате. Неужели Черный меня переодел? Для этого ему нужно было сначала раздеть меня, что означало бы, что он видел меня голой. Эта мысль не показалась мне слишком приятной, несмотря на то, что Массимо был изумительно красивый мужчина.

Перед моими глазами проносились события прошлой ночи. В ужасе я глубоко втянула воздух и прикрыла лицо одеялом. Вся эта информация про триста шестьдесят пять дней, которые он мне давал, про мою семью, неверность Мартина и смерть этого человека - это было слишком много для одной ночи.

- Это не я тебя раздевал, - услышала я приглушенный одеялом голос.

Я медленно убрала одеяло с лица, чтобы посмотреть на Черного. Он сидел в большом кресле рядом с кроватью. На этот раз на нем был, безусловно, менее официальный костюм - серые спортивные брюки и белая майка на широких бретелях, которая облегала его широкие плечи и красиво вылепленные руки. Он был босиком, а его волосы были взъерошены; если бы не тот факт, что он выглядел свежо и аппетитно, можно было бы подумать, что он только что встал с кровати.

- Мария сделала это, - продолжил он. - Меня даже не было в комнате. Я обещал тебе, что без твоего согласия ничего не произойдет, хотя не буду скрывать, что мне было интересно и хотелось посмотреть. Тем более что ты была без сознания, такая беззащитная, и, наконец, я был уверен, что в этот ты раз не ударишь меня по лицу. - Говоря это, он изумленно поднял брови, и я впервые видела, как он улыбается. Он был беззаботным и довольным. Он, казалось, совершенно не помнил о драматических событиях прошлой ночи.

Я приподнялась и прислонилась к изголовью деревянной кровати. Массимо, по-прежнему с молодой игривой улыбкой, повозился слегка в кресле, закинул правую ногу на левое колено и ждал первых слов из моих уст.