Читать книгу "С любовью, Старгерл - Джерри Спинелли"

В этот момент она стояла совсем близко от меня, но внезапно отступила сразу шагов на пять и сощурила глаза: «Это что?!»

Дело в том, что я успела достать Корицу из кармана и усадить на плечо.

– Моя домашняя крыса Корица.

– Ты держишь дома крысу? – Она искривила губу так, словно в нос ей ударил неприятный запах. Только Винни-Пух как ни в чем не бывало светился счастьем.

– Это лучшая ручная зверушка на свете, – говорю. – На, погладь ее.

Она опять ткнула пальцем – явно в меня, а не в Корицу.

– Знаешь что? Ты тоже чокнутая. – И Эльвина, решительно перейдя проезжую часть, продолжила свой путь, бормоча на ходу: – Все в этом городе чокнулись…

Я сделала небольшой крюк, завернула к Марджи, купила пончиков и отвезла их Бетти Лу. Мне удалось уговорить ее приоткрыть дверь настолько, чтобы я могла протиснуться внутрь. Мы мило поболтали и договорились: теперь, когда ей снова «будет плохо», она станет вывешивать за большим окном красную тапочку, а мы с Пусей будем начеку и сразу поймем, что в этот день Бетти Лу нуждается в нашей заботе.

Пока я была у миссис Ферн, перед моими глазами стояла фигура того мальчика у нее на крыльце. Это его лицо мы с папой видели, когда развозили молоко. Возле мусорного бака.

19 апреля

Рассвет.

Он не выходит у меня из головы с тех пор, как мы развозили молоко с папой. С тех пор как пришло письмо от Арчи. С тех пор как я вернулась к первой странице этого послания к тебе, которое грозит стать Длиннейшим в Истории Человечества, и перечитала первую фразу.

Поэтому я решила очищать разум на Волшебном холме регулярно, раз в неделю, на рассвете.

Нельзя сказать, что родители этому обрадовались. Им не особенно нравится, когда я ухожу из дома одна в кромешной тьме. С другой стороны, они ценят, что я серьезно отношусь к подобным вещам. Мы разработали план. Купили «воки-токи» – переносные рации, одну мне, другую маме. И фонарик для меня. Буду ходить на холм по четвергам. Начала с сегодняшнего дня.

Мама, кряхтя, выбралась из постели, уселась на крыльце и провожала меня взглядом до конца Раппс-Дэм-роуд. Заниматься этим, конечно, выпало ей, поскольку папа – молочник и к этому часу давно уже ушел на работу. Фонарик я не гасила, и мама не теряла меня из виду почти до самого шоссе № 113. Там я пересекла дорогу и уже через минуту стояла посредине Волшебного холма. Первым делом сообщила маме по рации, что со мной все в порядке. Было еще довольно темно, но небосвод с каждым мгновением становился светлее. Я села на старенький коврик из ванной, который взяла с собой, повернулась лицом к востоку, закрыла глаза и распалась на атомы. Через некоторое время по яркому блеску над веками я поняла, что солнце уже встало и пора уходить.

Возвращаясь домой, я ожидала застать маму клюющей носом на крыльце, но нет – она была свеженькой, как огурчик. Улыбнулась, обняла меня и говорит:

– За что мне такое наказание – жить в доме с двумя людьми, которые бродят где-то по ночам?

Мы посмеялись и разошлись по кроватям. Очень надеюсь когда-нибудь стать такой же хорошей мамой, как она.

23 апреля

Мне хочется оставить на кладбище пончик для того человека – Чарли, вдовца Грейс. Но я сомневаюсь. Не нарушу ли я его личное пространство? Только представь себе: Старгерл – и боится показаться навязчивой!

24 апреля

Ну, ладно, решилась. Сделаю что задумала. Купила у Марджи пончик. Сахарно-коричный. Сегодня ночью оставлю его у могилы Грейс, чтобы Чарли нашел его завтра, как придет. Надо будет положить кулек рядом с плитой, ни в коем случае не на нее!

25 апреля

Струсила.

26 апреля

Сдюжила. (Пончик пришлось купить свежий.)

27 апреля

После двенадцати была на кладбище. День теплый, чудесный. Воздух прямо благоухал. Он сидел в сером свитере. Шарф в красно-желтую клетку висел на спинке раскладного стула.

Я нареза́ла круги позади. Держалась на расстоянии. Белого кулька не было видно. «Значит, он взял!» – взволнованно думала я. Но потом заметила кулек за несколько надгробий от Грейс. Похоже, его никто не открывал. Более того, он валялся прямо под надгробием, словно Чарли с досады просто швырнул его туда. Возможно, даже пнул.

Назойливая, настырная, пронырливая, бесцеремонная, сующая всюду свой нос глупая хлопотунья. Вот кто я такая.

30 апреля

Попробовала снова.

1 мая

Тот же результат. На сей раз он забросил его еще дальше. Надо оставить эту затею?

4 мая

Мы с Пусей соприкасаемся пальцами – это наш тайный знак привязанности. Прямо как мы с тобой когда-то. И я с грустью размышляю о том, о чем рассказывал Арчи: пересмешники, возможно, «записали» в своих трелях и донесли до нас голоса вымерших птиц.

19 мая

Кизиловый фестиваль![11]

Он идет с понедельника, но сегодня – суббота, главный день фестиваля.

Сначала парад. Люди выстроились вдоль Главной улицы от центра до самого парка «Бемус». Музыкальные группы. Фаерщики. Танцевальные группы. Ребята из Малой лиги[12]. Клоуны на одноколесных велосипедах. Местные политические деятели из кабриолетов разбрасывают конфеты. Королева Кизила[13] и придворные дамы. Распорядительницей парада стала ведущая прогнозов погоды на телевидении.

Пуся охотилась за конфетами, снуя туда и сюда, словно огромная белая акула среди крошечных гуппи. Всякий раз, когда какой-нибудь трехлетка тянул ручку за лакомствами, она успевала ухватить их первой. Девочка набивала ими рот и карманы. Конец этому я решила положить, когда она приклеила себе на нос маленький «тутси-ролл»[14]. Выдернула Пусю из гущи событий, отлепила «тутси-ролл» и встряхнула ее за плечи.

– Послушай, ты ведешь себя как хрюшка и хулиганка. И между прочим, перечеркиваешь этим все хорошее, что совершила на первое апреля!

Она взглянула на меня, развернула ириску «Мэри-Джейн» и сунула ее в рот. Но весь остаток парада раздавала конфеты трехлеткам.

В парке «Бемус» собралась настоящая толпа. С продуктовых лотков торговали буквально всем – от сахарной ваты и шашлыков до пирожных, пирожков и, конечно, пончиков «от Марджи». Бросив пару монеток в специальные лотки, можно было выиграть металлическую золотую рыбку или получить предсказание судьбы в шатре у гадалки. Для маленьких детишек работали аттракционы, для прочих – «дом с призраками» и «открытый микрофон» на специальной эстраде в форме ракушки, где каждый мог спеть что хотел.