Читать книгу "Земля – лишь ферма - Артем Мироненко"

Отец велел остановиться и, обогнув нас, уверенно направился к блокпосту.

Тот, что в проходе, взял отца на мушку и прокричал:

– Стоять! Куда собрался?!

– Тихо-тихо, я же свой! У меня к вам поручение! Вы вообще рацию включаете?! Вас уже полчаса дозываются! – замедлив ход, во все горло заорал отец. – Вот меня и прислали проверить, все ли у вас в порядке! Я, конечно, могу повернуть назад и доложить, что вы меня отшили, но тогда, ребятки, пеняйте на себя!

Продолжая идти, он приподнял над головой автомат.

– А их зачем сюда притащил?!

– Вам на замену, ребятки! – Отец громко и фальшиво рассмеялся. – Из-за вас не успел отвести куда надо, вот теперь и приходится таскаться с ними!

Вояка опустил оружие, а двое других вышли из укрытия. Лихо их отец развел. В армии за такую тупость им как минимум светила бы гауптвахта. А здесь – смерть! Заслуженная смерть!

Мать сжала мою кисть и, перекрестившись, что-то пробурчала.

– Началось! – заявил я.

– Что?

Первый, тот, который в проходе, получив прикладом по физиономии, отлетел назад, сбивая с ног второго. Отец начал стрелять. От серии пуль голова третьего превратилась в месиво, забрызгав кровью лобовое стекло машины, ранее его оберегавшей.

Второй выбрался из-под первого и, оставаясь в лежачем положении, поднял автомат и нажал на спусковой крючок. Но не умолкающий «калаш» отца настиг его быстрее. Грудь защитил бронежилет, а вот горло неизлечимо пострадало. Захлебываясь кровью, он продолжал жать на крючок, расстреливая воздух. Перед тем как рожок лишился последнего патрона, автоматная очередь поразила лампочку на фонарном столбе, неплохо освещавшую блокпост и конец улицы. Нам это было только на руку.

– Ты так и не ответил. Что началось?

– Ну, в общем, отец всех вырубил.

– Всех троих?!

– Да!

– Как?

– Да какая разница, вырубил, и все!

– Ладно, и что же дальше?

– Отец крикнул: «Бежать!» И мы рванули! Но воякам хватило несколько секунд, чтобы сообразить, что к чему, и броситься вдогонку. Оравой целой! Человек десять точно будет. В их шайке сразу же отыскалась пара недоумков, которым жуть как не терпелось пострелять в нашу сторону. И свое желание они удовлетворили в полной мере, – пули засвистели. Причем одна из них просвистела прямо возле моего уха.

– Ужас.

– Отец занял оборону за одной из машин и начал отстреливаться, а мы оставили позади блокпост и до самого леса слышали, как он кричал. Хотя «кричал» – это еще слабо сказано. Скорее вопил. Причем с такой силой, что даже на фоне горланящих бандитов и грохочущих автоматов каждое его слово отчетливо распознавалось. Раз за разом отец прокручивал одни и те же фразы: «Родные мои! Не останавливайтесь! Не оглядывайтесь! Бегите! Бегите! Бегите!» О, нет… твари… как так?! Мы же почти уже добрались…

В виртуальной реальности я разрыдался, а в настоящей, сквозь гипнотический сон, почувствовал, как из правого глаза покатилась слеза, проложив себе дорожку к уху.

– Что-то случилось с отцом?

– Нет, с матерью. Хотя и отцу, само собой, не жить.

Забежав в лес, мама резко остановилась, а я по инерции сделал еще несколько шагов. Примерно шесть-семь. И где-то столько же мне понадобилось, чтобы подойти к ней. Ее тело лихорадило, а одышка сопровождалась стонами и громкими хрипами. Выпрямившись, насколько это представлялось возможным, она попыталась выдавить из себя какие-то слова, но смогла лишь прокашляться.

То ли от осознания своего бессилия, то ли от приближения чего-то зловещего, я испуганно застыл на месте. Полумрак не позволял разглядеть ее лицо и уж тем более проявляемые им эмоции, но это было и необязательно. Я и так чувствовал ее боль, страх. Всем своим нутром чувствовал.

Потеряв равновесие, мать оперлась ладонью на мое плечо и приподняла голову. Устремляя взор на звезды, она сначала повалилась на колени, а затем упала на бок и замерла. Присев рядом, я потормошил ее за руку, взахлеб произнося: «Мама, что случилось?! Мама, вставай!» – но в ответ получил лишь молчание. Она больше не двигалась. И не дышала.

– Они убили ее?

Заливаясь слезами, я наклонился к матери и обнял, уткнувшись лицом в плечо. Но, проведя ладошкой по ее спине, сразу же отпрянул. Ветровка была пропитана теплой вязкой жидкостью. Не сомневаюсь, что даже тогда, будучи еще десятилетним ребенком, я без труда догадался, что к чему.

– Убили.

– Боже мой, как мне жаль… милый.

– Да, мне тоже.

– Как она погибла?

– Ранение в спину, – собравшись с мыслями, вымолвил я. – А была ли это одна шальная пуля или несколько, не знаю. Знаю лишь, что и отца больше нет среди живых.

– Как ты это узнал?

– Бандиты к лесу приближаются. Фонариками светят. Глотки рвут. Если бы отец был жив, то вряд ли бы им это позволил. Хотя он и так долго их сдерживал.

– Да, твой отец настоящий герой.

– Знаю.

– Как ты? В состоянии дальше продолжать?

– А, собственно, и продолжать-то нечего. Дальше я побежал куда глаза глядят. Благо мать одела меня тепло, да и в карманах куртки кое-какой провиант оказался. Яблоко и жменя барбарисок. После случившегося меня уже не пугали ни шатающиеся деревья, ни звуки животных, ни даже одиночество и темень, я просто брел. Брел не останавливаясь. А к утру вышел на шоссе и уже никуда с него не сворачивал. Добрые люди, встречавшиеся на пути, подкармливали меня, рублем выручали. Но куда я шел? Зачем? Понятия не имею. Просто шел, и все. Итог ты знаешь: я очутился в столице.

– После такого еще и целую ночь в лесу провел… сам… такой маленький…

– Да, как-то пережил… самую ужасную ночь в своей жизни.

Ну и каким теперь будет заключение моего психотерапевта? Что во мне тогда что-то надломилось? Что схемы какие-то перемкнуло или шестеренки с винтиками полетели, отвечающие за нормальное функционирование определенных участков мозга, в том числе и памяти?

На счет три докторша вывела меня из гипнотического состояния.

Открыв глаза, я вскочил с дивана и схватил со столика свой мобильный. Перекидывая его из одной руки в другую, я метался по комнате и выкрикивал матерные слова, приходившие мне на ум. Сказать, что я был не в себе от бешенства, – это все равно что ничего не сказать. Если бы в эту минуту в мои руки попался кто-нибудь из виновников той трагедии, я бы разорвал его на куски. На множество крохотных кусочков!

Сообразив, что телефон мне ни к чему, я с силой швырнул его на диван. Тот отпружинил, потерял в воздухе крышку и, упав на ковролин, лишился и батареи. Поглядывая на меня с опаской, Натали подошла к нему и молча собрала воедино. Ее перепуганное личико меня зацепило. Пришлось пересмотреть свои варварские замашки, взять себя в руки и немного успокоиться.