Читать книгу "Клятва Ганнибала. Жизнь и войны величайшего врага Рима - Джон Превас"

Но не все сенаторы одобряли действия Ганнибала и приветствовали начало войны. «Партию мира» возглавлял Ганнон — давний противник политики Гамилькара, тот самый сенатор, что был резко против назначения Ганнибала в Испанию. В силу почтенного возраста и влияния он пользовался большим уважением, и все притихли, когда он взял слово. И хотя было ясно, что большинство одобряет штурм Сагунта, его выслушали. Он напомнил, как много лет назад предостерегал сенат не отправлять молодого Ганнибала в Испанию. И вот этот день настал — развращенный властью и движимый непомерным самолюбием, он атакует Сагунт вопреки договору, и не ровен час Карфаген будет осажден римскими легионами. Посланники Рима, продолжал он, прибыли с целью урегулировать конфликт, тогда как сенат, на котором лежит ответственность за судьбу города, не осознает в полной мере опасность положения, в которое их поставил Ганнибал своими действиями. Ганнон напомнил всем о страданиях, что претерпел Карфаген во время Первой Пунической войны и восстания наемников: «Развалины Сагунта обрушатся нам на головы!» — заключил он.

Ганнон ненавидел Гамилькара, а теперь боялся его сына, который, «подобно фурии, разжег эту войну» и одержим духом своего отца[19]. Если не передать Ганнибала римлянам, настаивал Ганнон, то его следует «увести куда-нибудь за крайние пределы земель и морей, заточить в таком месте, откуда бы ни имя его, ни весть о нем не могли дойти до нас, где бы он не имел никакой возможности тревожить наш мирный город». По меньшей мере сенат должен приказать Ганнибалу отвести войска от Сагунта, выплатить компенсацию за причиненный ущерб и людские потери, а затем тотчас же отправить посольство в Рим, чтобы принести извинения и восстановить отношения. Когда Ганнон кончил свою речь, весь сенат, за редкими исключениями, остался целиком на стороне Ганнибала. Все сошлись на том, что сагунтийцы сами развязали войну и им некого винить в своих бедах, кроме самих себя. Сенаторы предостерегли римских послов, что те рискуют совершить серьезную ошибку, пожертвовав ради Сагунта своим старинным союзником — Карфагеном. Сенат решил спор в пользу Ганнибала, и легаты вернулись в Рим.

Сагунт пал после восьми месяцев осады. Сагунтийцы использовали всевозможные способы для отражения атаки. Они выливали горящее масло, бросали смоляную паклю на головы пунийцам, поджигая солдат и осадные орудия. Но армия Ганнибала неумолимо продолжала наступать. В один из решающих моментов осады Ганнибал, желая вселить в солдат отвагу, повел их в безрассудную и яростную атаку на хорошо укрепленном участке городской стены. В результате он был сильно ранен копьем в бедро и упал. Вероятно, в него попали фаларикой — тяжелым копьем с длинным древком и железным наконечником, длиной около 90 см. Зачастую копье посередине обматывали паклей, пропитанной смолой или серой, и поджигали, а копья большего размера метали с помощью машины, напоминавшей здоровенный арбалет.

Зрелище падающего во время битвы Ганнибала вызвало панику среди воинов. Быстро прознав о случившемся, солдаты впали в «смятение и ужас», Ганнибала оттащили с поля боя, и наступление прекратилось. Следующие несколько недель пунийцы не решались атаковать крепость, ожидая выздоровления своего главнокомандующего. Руководство осадой было поручено одному из командиров, Магарбалу, который впоследствии сыграет решающую роль в битве при Каннах, произошедшей во время похода Ганнибала в Италию, и станет одним из его ярых критиков.

Во время осады Сагунта Ганнибал выступил в роли классического героя гомеровского эпоса. Сама эта фигура отсылает к эпохе Микенской цивилизации XI в. до н. э. и войне между греческими полисами против Трои. То было время царей-воителей и легендарных подвигов таких героев, как Ахиллес, Одиссей, Аякс, Агамемнон и Менелай. То были цари, правившие благодаря своей отваге. Во время войны они вступали в схватку с противником один на один, воодушевляя тем самым своих воинов. Цари-воители превыше всего ценили честь и храбрость во время боя, не боясь смерти, так как верили, что обретут бессмертие в памяти своего народа. Как победа, так и поражение зависели от действий этих людей, которые, прежде всего, искали славы и воплощали воинский идеал, чтимый греками от классической эпохи до времен Александра Македонского.

Из царей-воителей вышли бы эффектные герои боевиков, но никак не эффективные полководцы. По ходу своей карьеры Ганнибалу удастся превратиться из первого во второго. Вместо того чтобы командовать своими войсками и направлять их, царь-воитель ввязывается в самую гущу битвы. Под Сагунтом Ганнибал, повинуясь импульсу, атаковал надежно укрепленные позиции врага, и это чуть не стоило ему жизни. Вместо того чтобы руководить боевыми действиями с относительно безопасной командной позиции, он поставил под удар себя и всю операцию, поведя воинов за собой. Умри Ганнибал в тот день, и осада Сагунта могла бы изменить ход войны и всей истории. А он был на волосок от смерти.

Оправившись от полученного ранения, Ганнибал оставил Сагунт и с небольшим отрядом отправился подавлять мятеж иберских племен в область Кастилья-ла-Нуэва, регион в Центральной Испании, который сегодня составляют провинции Ла-Манча и Мадрид. Эти племена отказались предоставить своих воинов на службу Ганнибалу и напали на его посланников, прибывших собрать отряды. Ганнибал хотел преподать всем урок. Задушив мятеж, он вернулся в Сагунт, по словам Силия Италика, неся прекрасный, сделанный галисийским мастером бронзовый щит с рельефным изображением всей истории Карфагена. Орнаментом и мастерством исполнения щит напоминал те, что ранее принадлежали эпическим героям вроде Ахиллеса и Александра[20].

Вернувшись в Сагунт, Ганнибал обнаружил, что под руководством Маграбала его войскам удалось ослабить укрепления одной из стен. Когда под напором 500 африканцев, прорывших туннели под стеной и таранивших ее с земли, а также катапульт и баллист один из участков стены наконец обрушился, Ганнибал повел войска через брешь прямо на город, а сагунтийцы пытались дать ему отпор. Во время краткого затишья после битвы к Ганнибалу отправили двух представителей для переговоров об условиях заключения мира. После восьми месяцев осады те жители города, которым удалось спастись, находились в ужасающем состоянии и вынуждены были даже употреблять в пищу тела умерших[21]. Посланцы умоляли Ганнибала пощадить женщин и детей, и он отказал им с безжалостностью, давшей основания античным историкам говорить, что в военное время он был способен на «нечеловеческую жестокость». Он потребовал, чтобы все золото и серебро в городе было отдано ему, а взамен он позволит выжившим покинуть город безоружными и взяв лишь по одной одежде на человека. Заняв Сагунт, он укажет им место, куда они отправятся в изгнание. Ни о каких переговорах не могло быть и речи. Услышав это, один из сагунтийцев пришел в такой ужас, что немедленно сдался на милость Ганнибалу, тогда как второй вернулся в город передать условия врага.

По прошествии месяцев стало очевидно, что военная помощь из Рима Сагунту не придет и что с разрушенной стеной городу долго не продержаться. Когда переговорщик объявил требования Ганнибала, толпа пришла в негодование. Жители соорудили гигантский костер на центральной рыночной площади, стали спешно собирать все свое золото и серебро и, как только пожар разгорелся, принялись бросать все в огонь. Когда те стали плавиться, в огонь начали кидать неблагородные металлы, чтобы испортить золото и серебро и не дать Ганнибалу ими воспользоваться. Паника в предчувствии скорого конца охватила город, и, когда под напором вражеских армий обрушилась другая часть главной стены, образовав пролом, многие жители вместе с детьми стали бросаться в пылающий костер.