Читать книгу "Мир миров - Павел Майка"

Казалось, будто энергия пыталась открыть двери в другой мир. Земля истощилась за несколько минут, высохло большинство деревьев в окружающих садах и посадках, а люди сгорбились и забыли о своей прежней жизни. Они бросили работу, уселись возле своих домов и смотрели вдаль, бормоча что-то о приближающемся конце. Когда божественный десант, наконец, прибыл, вместо того чтобы черпать энергию из разбуженной веры, они столкнулись с бесконечным маразмом. Боги, совсем как люди, захирели. Уменьшились, почернели, превратились в демонов с красными глазами, светящимися под черными фуражками. Они брели по полям в своих кожаных плащах, докучая таким же мрачным коренным жителям, не причиняя им, впрочем, никакого вреда. Как люди забыли о своей жизни, так и боги забыли о своей миссии. Как выяснилось позже, они стали удивительно похожи на красных комиссаров, однако в 1916 году никто и мысли не допускал о начале Вечной Революции.

Их до сих пор можно встретить. Со временем они одичали и стали еще опаснее. Они странствовали, таская за собой целые ватаги обращенных в собственное подобие людей. Пойманных неудачников либо вербовали, либо сжирали. Они все еще светились странной могущественной энергией и мешали появлению традиционных божественных алтарей. Здесь не росли мрачные опасные леса, даже звери очень нехотя забредали сюда. Команде Кутшебы пришлось путешествовать по вымершим землям, где пейзаж разнообразили только мрачные заросли сухих деревьев, насыпанные во время войны валы и руины старых домов и форпостов.

Среди этой пустыни существовал только один оазис зелени, окружающий Курган Ванды, который противился странным энергикам и одряхлевшим богам.

Вместо того чтобы поехать на машине, Кутшеба, к нескрываемой радости Чуса, выбрал лошадей. Он взял с собой все еще обиженного Яшека и Грабинского, который сейчас был пьян в стельку. Благодаря алкоголю бывший комиссар железной дороги держался в седле ровно, имел острый глаз и твердую хватку.

Путники не выпускали из рук карабинов, которыми снабдил их Новаковский. Изготовленные в немецкой части Республики Наций, на заводах, принадлежащих одной из присвоенных марсианами мануфактур, они представляли собой новейшее изобретение оружейной инженерии. Их магазины вмещали по тридцать патронов, дальность составляла четыреста метров, а карабин мог выстрелить и сто раз в минуту, если бы только стрелок успевал его перезаряжать. Посеребренные пули (по словам Новаковского) способны сразить даже бешеного зубра, что могло пригодиться, если им придется идти сквозь Вековечную Пущу.

Кутшебу совсем не удивило, что во время тренировки на стрельбище лучше всего стрелял Грабинский. Он всаживал все пули в центр мишени, независимо от того, делал ли одиночные выстрелы или опустошал магазин очередями. В стрелковых умениях Грабинского было что-то сверхъестественное, хотя сам он утверждал, что все это только вопрос практики.

Кутшебе новые карабины не понравились. Он высоко оценил их силу огня, однако, несмотря на показательное выступление Грабинского, критично отнесся к меткости. Он предпочитал свой старый карабин Браунинга, однако вынужден был согласиться, что при встрече с черной ватагой скорострельное марсианское оружие, безусловно, будет более уместно.

– Время для нашего похода подходящее? – спросил Грабинский, когда, не побеспокоенные демонами, они углубились в Могилу настолько, что видели уже зеленеющий над коричнево-серой местностью курган. – Кажись, там по несколько раз в год пробуждаются какие-то кельтские духи.

Яшек инстинктивно перекрестился. Его жест озадачил Кутшебу. Действительно ли он был связан с христианством или просто заучил дома этот жест как один из многочисленных охранных знаков? В самом христианстве не было ничего плохого, однако там, куда они ехали, этот жест был очень нежелателен.

– Нет здесь никаких кельтских духов, – успокоил он Грабинского. – Разве ты не знаешь, что марсиане пробудили не настоящих богов, а только то, во что верили люди? Тут никто не помнит о кельтах. Пробудилась только Ванда, которая оберегает это место.

– Я это знаю, сынок, – петушился Грабинский. – Я что, не знаю азов? Я спрашиваю об этом, потому что разные ученые тут топтались и могли внести свои коррективы.

С учеными, исследователями древних культур, действительно война обошлась наихудшим образом, но они и сами натворили бед. Когда люди поняли, с чем им пришлось столкнуться, в армии по всему миру стали вербовать археологов и этнографов вне зависимости от возраста. Седые старички, которые до этого окапывались среди стопок книг в своих кабинетах, попадали в штабы, а порой и на передовую. Они объясняли ополоумевшим офицерам, с какими существами их отрядам придется столкнуться и как их нужно убивать или приручать. Если они были достаточно убедительны и могли вдохновить целый отряд, то им удавалось трансформировать оживленных энергиков или пробудить новых, вид и привычки которых обычно составляли сумму академических знаний и солдатских суеверий. Сформированные таким образом создания оказались отличными, хотя и устрашающими союзниками в борьбе с марсианами. Однако своим создателям они почти всегда приносили смерть.

Но тех, кто погиб на фронте, их коллеги, запертые в тайных военных лабораториях, считали счастливчиками.

– Здесь ученые ни в чьих головах не ковырялись. Если мы попадем в границы владений Ванды, ничто, кроме ее гнева, нам не грозит.

– А эта светлейшая госпожа часто гневается? – поинтересовался Яшек. – Мы тут с немецкими карабинами едем. Она не разозлится из-за этого?

О нелюбви Ванды к немцам ходили легенды, это был один из элементов ее силы. Даже когда древняя княжна хотела оказать немцам теплый прием, сила, которая создала ее, не позволяла этого сделать. Боги, равно как и демоны и разного рода чудовища, были узниками своих легенд. Правилам сказок вынуждены были подчиняться даже боги, прибывшие с других планет, и это послужило одной из причин того, что человечеству удалось отвоевать у марсиан ничью.

– Ванда в основном спит, парень. И не имеет ничего против немецких изделий, если они находятся в польских руках. Помни только: держи себя в руках и не крестись.

– Ванда не любит этого? – удивился парень. – Мне говорили, что она христианка.

– Ванда действительно уважает крест. Но тот, к кому мы едем, не слишком… его любит.

Курган окружал деревянный частокол, охраняемый мужчинами с арбалетами и примитивными самострелами, в обмундировании и шлемах, которые, похоже, помнили еще времена Пяста. Из-под длинных кожаных плащей, крепившихся на плечах пластинами из стали, выглядывали кольчуги, об которые бились десятки амулетов из кости, стекла, дерева, металла и ракушек, вплетенные в магические жгуты из девичьих волос или грив чудовищ.

– Господин Новаковский, Страж Кургана Крака, хочет засвидетельствовать свое почтение, – быстро прокричал Кутшеба, прежде чем стражники, согласно обычаям зараженных земель, начали общение с отстреливания собеседников. – Мы прибыли с поклоном для Светлой Госпожи, Вечной Девы Ванды!

Высокий толстый мужчина с большой буквой «В», вытатуированной прямо на лбу, приказал им спрятать карабины и выехать за частокол, подняв руки над головой. Ему явно очень понравилось их современное оружие, и он с радостью приказал бы убить прибывших. Однако фамилия марсианина и имя отца хранительницы сыграли свою роль.