Читать книгу "Возвращение атлантов - Александр Михайловский"

– Мистер Смит, – Шумилин встал со стула, и вслед за ним вскочил до того мирно лежавший на коврике Сникерс, – я полагаю, что вы все поняли, а потому я больше не задерживаю вас. Если у вас нет желания совершить путешествие по России, то вы можете на ближайшем торговом судне покинуть Петербург и отправиться домой. Думаю, что вы донесете все мною сказанное до ваших покровителей. Счастливого пути…

* * *

Первым желанием императора, которому Шумилин рассказал о «заморском госте», посетившем его на дому, стало желание загнать наглого островитянина далеко-далеко – туда, куда Макар телят не гонял. Но потом, выслушав внимательно доводы Шумилина, он решил не спешить.

– Вы правы, Александр Павлович, – согласился Николай. – Надеюсь, что вы приставили к нему молодцов из команды майора Соколова. Пусть они узнают все об этом наглеце – как его настоящее имя, как он попал в Россию, и кому он в Петербурге нанесет визиты. Думаю, что, узнав имена его знакомых, мне следует подумать – а так ли нужны эти люди на своих высоких постах? И не пора ли им отправиться на отдых желанный в свои имения.

– Ваше величество, – ответил Шумилин, – я успел отдать команду, и к пальто мистера Смита лакей прицепил «жучка» – устройство, которое будет какое-то время сообщать нам, о чем этот господин будет разговаривать со своими собеседниками. А еще один человек из III отделения, постоянно дежуривший в моем доме, отправился вслед за незваным гостем. Сегодня утром мне принесли донесение, в котором подробно расписан маршрут мистера Смита с его визитами к частным и государственным лицам. Очень любопытный документ. Как говорят у нас, информация к размышлению.

– Вот как, – император заинтересованно поднял брови, – и кто же эти господа?

– Как мы и ожидали, – ответил Шумилин, – это «птенцы гнезда Нессельроде». У Карла Васильевича хватило ума самому лично с британцем не встречаться. Он сказался больным, и слуги его всем посетителем заявляют, что граф никого не принимает.

А вот с дочерью Нессельроде Еленой Карловной, которая замужем за графом Хрептовичем, находящимся в данный момент в Лондоне, где он служит старшим секретарем нашего посольства, этот мистер Смит виделся. И разговоры они вели далеко не светские. Если, ваше величество, вы желаете перечитать стенограмму их разговора, то я ее предоставлю вам сегодня же.

Николай недовольно поморщился. Хотя он и понимал всю полезность работы сотрудников III отделения, но в душе испытывал чувство неловкости, словно подслушивал тайком чужой разговор.

– Нет, Александр Павлович, – сказал император, – вы мне лучше расскажите об их разговоре своими словами – о чем беседовали графиня Хрептович и ваш незваный визитер.

– Суть разговора, ваше величество, – ухмыльнулся Шумилин, – сводится к тому, что порядочные и уважаемые люди должны приложить все усилия к тому, чтобы удалить подальше от вашего двора авантюристов и злодеев, которые неизвестно откуда появились, и настраивают государя против верных слуг трона. В данном случае под верными слугами трона подразумеваются граф Нессельроде и его верные клевреты в Министерстве иностранных дел.

Император нахмурился. Шумилин коснулся предмета, к которому он был весьма чувствителен. А именно – сомнения в его способности самому управлять государством и принимать самостоятельные решения. Николай считал себя человеком, по Божьему предначертанию поставленным во главе России. И если после знакомства с будущим он вполне адекватно относился к советам, которые давали ему люди XXI века, то от своих подданных вмешательств в государственные дела он не терпел.

– Значит, Александр Павлович, вы говорите, что эти «слуги трона» желают удалить вас от моего двора? А не лучше ли будет удалить от двора их самих? Впрочем, продолжайте – мне любопытно будет узнать, о чем они далее так мило беседовали.

– Ваше величество, – сказал Шумилин, – если бы только речь шла об обычных придворных интригах, когда вельможи пытаются оттеснить друг друга от самодержца и используют в таких случаях сплетни и клевету, то в этом я не вижу ничего страшного. Подобное происходит везде и во все времена. Сказать честно, и в нашем будущем власти предержащие иногда стараются подставить ногу своему конкуренту.

Плохо другое. В борьбе за влияние на внутреннюю и внешнюю политику России они прибегают к помощи иностранных государств, которые не испытывают добрых чувств к нашей стране. В данном случае я вижу связь между отправленным в отставку графом Нессельроде, его дочерью, ее мужем и людьми из британских правящих кругов, которые через них пытаются повлиять на настроение петербургского высшего света. Вы понимаете, насколько это опасно?

Николай молча кивнул. Он прекрасно знал, чем закончилось нечто похожее в марте 1801 года, когда на британские деньги был организован заговор, закончившийся убийством в Михайловском замке его отца – императора Павла I.

– Знаете, Александр Павлович, – с грустью сказал он, – порой я даже жалею о том, что вы открыли мне глаза на наше будущее. Лучше бы мне всего этого не знать. Правильно говорится в Книге Экклезиаста: во многой мудрости много печали. А с другой стороны…

– А с другой стороны, – ответил Шумилин задумавшемуся императору, – как написано в Евангелии от апостола Матфея, «Отче Мой! Если не может чаша сия миновать Меня, чтобы Мне не пить ее, да будет воля Твоя».

– Аминь, – сказал Николай и перекрестился. – Я все понял, Александр Павлович. Если Господь взвалил на меня этот крест, то я должен нести его до самой Голгофы.

– Именно так, ваше величество. – Шумилину стало немного даже жалко этого сильного и мужественного человека, который после пятнадцати лет правления вдруг понял, что многое из того, что он до этого времени делал, оказалось напрасным. – Вы можете рассчитывать на нашу помощь. Эта помощь будет не только моя и моих друзей, но и помощь нашего государства.

Впрочем, вы уже успели убедиться, что помощь и поддержка, которую вам обещали руководители нашего государства, вполне реальны. Мы смогли принять меры и ограничить поступление мятежным горцам оружия и боеприпасов. И если судить по поступившим с Кавказа боевым донесениям, сопротивление их значительно ослабло. А что касается происков британцев…

Шумилин неожиданно улыбнулся:

– Ваше величество, скоро мы будем иметь счастье лицезреть мистера Шекспира.

Увидев недоумение на лице императора, он пояснил:

– Именно Шекспира, только не Вильяма нашего, а Ричмонда. Именно такую фамилию носит один британский разведчик, который, впрочем, тоже выдает себя за путешественника. Этот лейтенант был направлен в Хиву, якобы для поиска другого британского шпиона, Джеймса Эббота. Он должен был уговорить хивинского хана Аллакула стать союзником британцев – то есть вассалом – и сподвигнуть его на войну с Бухарой, хан которой в настоящий момент лоялен в отношении Российской империи.

– И что делает этот самый Шекспир в наших пределах? – поинтересовался Николай.

– То же самое, что он делал в Хиве, – ответил Шумилин. – Шпионит и старается поставить себе в заслугу освобождение наших людей, захваченных кочевниками и находившихся в неволе у хивинцев. После похода генерала Перовского – пусть и неудачного – Аллакул все же струхнул и приказал освободить русских рабов и отправить их в Оренбург. А этот Шекспир, видимо, обладая фантазией и воображением своего предка, заявляет, что их освобождение – дело его рук. Дескать, он сумел уговорить хивинского хана отпустить на волю русских невольников.