Читать книгу "Богами не рождаются - Татьяна Устименко"

– Скорее, техническая сложность,– отозвалась машина.– «Врата» настроены на личный код капитана Ники, и первой процедуру телепортации может пройти только она...

– Так в чем проблема? – недогадливо удивился аналитик.– Вполне стандартный подход к решению любой задачи. Мы уже вполне привыкли к тому, что капитан у нас всегда впереди Вселенной всей! Прошу, леди! – Он галантно взмахнул рукой, предлагая мне вступить в зону действия устройства.

Я иронично усмехнулась – они еще ничего не поняли, не почувствовали… Невероятно, как буднично, незримо и небрежно Смерть наконец-то вплотную подкралась к своей долгожданной жертве и по-хозяйски уверенно встала за моим правым плечом. Меня уже обжигало ее ледяное дыхание...

– Телепорт не прошел «обкатки»… – равнодушным тоном предупредил компьютер.

– Странный термин! – прерывающимся от недобрых предчувствий голосом сказал Верховный Навигатор.– Как его следует понимать?

Интересно, умеют ли машины сопереживать подобно нам – людям? Помнится, когда-то я сильно растерялась, обнаружив у «Ники» наличие юмора, обычно совсем не присущего кибернетическим существам. Юмор, подобно всем прочим человеческим эмоциям, не заложен в характеристики искусственного интеллекта. Но клянусь, сейчас в голосе компьютера прозвучало неприкрытое злорадство:

– Опытный образец, переместившийся через телепорт, послужит средством его отладки и не сможет восстановиться на приемном конце. Он умрет!

В наступившей тишине раздался резкий звук, похожий на пистолетный выстрел. Это сломалась ножка кресла, не выдержав богатырского веса нашего штурмана. И сразу же все отмерли, забегали, заохали, заговорили, намеренно стараясь перекричать друг друга так ненатурально, словно проводили некий отвлекающий маневр. А я неподвижно стояла в центре растревоженного человеческого муравейника, улыбаясь спокойно и чуть отстраненно. Час моего главного испытания пробил…

– Нет! – протестующе выкрикнул Алехандро, хватая меня за руку.– Только не ты, любимая!

– А кто тогда? – Я задумчиво склонила голову набок. Мои глаза смеялись.

Ответа не последовало.

– Это чудовищно неправильно! – сдавленно пискнула Кристина, заливаясь слезами.– Это какая-то глупая ошибка!

Я подмигнула Антонио, и юноша, повинуясь вполне понятному приказу, крепко обнял девушку, увлекая в сторону.

– Девочка моя! Я… – хрипло начал Навигатор, но я решительно оборвала его некстати намечавшуюся исповедь, беззвучно пошевелив губами: «Не время».

Фен смотрел на меня с каким-то новым, хищным прищуром.

– Нет! – вдруг по-звериному взвыл Айм.– Это же форменное убийство нашего капитана, я отказываюсь в нем участвовать! – Он сполз с кресла оператора и забился в угол комнаты, свернувшись в позе эмбриона и жалобно всхлипывая.

– Все, «финита ля комедия», сдулся наш циник! – печально констатировал Фен.– Крись, вколи ты ему что-нибудь успокаивающее.

Биологиня поспешно забрякала шприцами, абстрагируясь от собственных переживаний.

Рей и Риф с двух сторон крепко держали виконта, тело которого сотрясала крупная дрожь. Я отвернулась, избегая умоляющего взгляда дико вытаращенных глаз любимого мужчины. Со временем он поймет, что я предпочла умереть ради него, ради будущего всех людей…

– Ты обещал мне помочь,– напомнила я Фениксу.

Друг клацнул зубами и прикусил нервно подергивающуюся нижнюю губу. На его подбородок стекло несколько капель крови.

– Ты обещал, вспомни! – усилила я нажим.

Штурман медленно кивнул.

– Нажмешь пуск, когда я прикажу,– не оборачиваясь, велела я, вступая на пандус, ведущий к Вратам.

Три ступеньки пологого пандуса, всего-то три ступеньки… Такие короткие и одновременно такие длинные… отделяющие бытие от небытия. Перед моим лицом заплескалась тонкая пленка энергетического поля. Смерть пощекотала мой затылок своим зловонным дыханием и требовательно подтолкнула в спину. Я взмахнула рукой, подавая знак Фениксу, зажмурилась и шагнула в арку Врат…

Я отчетливо помню, как еще на первом курсе Школы мы усиленно пытались понять – что же представляет собой смерть? Особое состояние тела или души? Конец всему или, наоборот, начало чего-то нового? Но теперь я не гадала – я просто сделала свой выбор, и мое решение умереть являлось абсолютно добровольным и непринудительным. Таким же, каким стал выбор Захарии и Порфирия, каким являлся выбор великого кракена, старого Хизли и крылатых рыцарей Имлира. Смерть одного – во имя спасения многих. Решение, достойное не бога, но – человека. Выбор своей судьбы, ибо в то краткое мгновение я наконец-то четко осознала, что же это все-таки значит на самом деле – быть человеком!

Я стала светом…

Светом, пронизывающим каждую частичку моего хрупкого тела, разложившим меня на атомы, превратившим меня в мельчайшую звездную пыль: невесомую, летучую, холодную и неживую. Оказалось, что это совсем не больно – всего лишь одно мимолетное дуновение испепеляющего солнечного ветра – и вот твоей физической оболочки уже нет. От меня остался только крохотный сгусток незримой материи, называемой бессмертной душой. Те пресловутые четыре грамма, на которые каждое мертвое тело всегда легче своего живого аналога. Я свободно парила в эфире… Я видела своих безутешных друзей, столпившихся вокруг Врат и взирающих на них в немом отчаянии. Нашла звездолет «Ника», обрабатывающий запутанную информацию сугубо медицинского характера, и Дину с Неей, нещадно эксплуатирующих кибернетический разум корабля. Я мысленно наблюдала за Змеем и Драконом, добросовестно муштрующими целый полк мускулистых монахов, и даже за самим Кардиналом, благосклонно взирающим на тренировку с высоты мраморного монастырского балкона. Обнаружила гигантский транспорт «Ковчег», прикрытый силовыми щитами, зеркальная поверхность которых отражала сияние космических светил, создавая эффект защитной невидимости…

Но все эти действия давались мне с огромным трудом, потому что звезды притягивали и манили меня к себе. Теперь я точно знала, что где-то там, дальше – вне привычного для нас измерения – находится та светлая обитель, куда устремляются все отлетевшие души. Именно там они обретают настоящую, долгожданную свободу. В том мире не существует богов – одна лишь энергия разума в своей самой совершенной и чистой форме...

– Иди к нам, Ника! – мелодично напевали голоса многочисленных звезд, звеневшие хрустальными колокольчиками.– Мы ждем тебя, наша крылатая сестра!

И я, не раздумывая более ни минуты, воодушевленно полетела на их зов…

Тело скрутила невыносимая боль…

«Тело? – изумилась я.– Какое тело? У меня уже нет тела!»

Но самовнушение не сработало, а непереносимые ощущения все нарастали. Я уподобилась куску податливой глины, положенному на вращающийся гончарный круг бытия. Кто-то незримый и всесильный прикоснулся ко мне своими узловатыми, натруженными пальцами и начал мучительный процесс воссоздания моей разрушенной плоти.