Читать книгу "Космическая одиссея Инессы Журавлевой - Юлия Цыпленкова"

А вот рожать мне пришлось в одиночестве. То есть без Ромы и Димы. Будучи в благодушном настроении, я отпустила их развеяться и отдохнуть на денек. И сообщение Серафимы о начале родов застало моих мальчиков в баре на Родее, четвертой планете в той же Солнечной системе, в которой находилась и Хейда. Господин Ардашев сразу впал в треволнение, превратился в легара и разнес на эмоциях бар. Господин Гранин допивал свое пойло, наблюдая за перенервничавшим Горынычем. Если бы в его руке не лопнул стакан, то вряд ли кто-то понял, что он тоже был совсем неспокоен. После этого он спеленал Дмитрия Валентиныча и утащил на «Инессу».

Если кто-то думает, что их не пытались остановить, пропустив бесчинства, то он ошибается. Моих мужиков пытались отловить, но во-первых, они мчались обратно на Хейду, а во-вторых, их отход прикрывали легарийцы. Ага, те самые. После того как потомки рептилоидов поняли, что Ардэн не придет на Легару, Легара пришла к нему сама. Теперь вместо нескольких милых семей с нами по соседству жили легарийцы. Охраняли своего ашайю и его ашасайю. С наличием Грейна они смирились быстро, так что теперь еще и его охраняли как особо приближенного к нашей семье. Ближе ж некуда…

Так вот, мужики примчались к моменту, когда Игореша оглушил своим криком даже Симу. Настюша появилась спустя пятнадцать минут, издав нечто шипящее. На ручках малышки на глазах изумленной публики исчезали чешуйки, и через несколько минут перед нами был самый обычный ребенок, если не считать глазок. В отличие от папы, они у дочки не меняются. Хотя, может, потемнеют позже. Легарийцы чуть не умерли от разрыва сердца на радостях. Целый праздник закатили, на Легаре тоже.

Да, кстати, вас, наверное, интересует, где же папа Ардэна? Отвечаю. Они опять сошлись с мамой Ардэн. Папа не объявлялся, несмотря на то, что его соплеменники уже все углы нам пометили. Как он сам потом сказал, не хотел казаться гадом, который вспомнил о сыне, когда в том проснулась древняя кровь. Дело в том, что он первые несколько лет пытался вернуть и маму Ардэн, и сына. Но самостоятельная женщина сделала все, чтобы он ничего не добился. Она была обижена за собственнические замашки легарийца и сына растила, как аттарийца, не имевшего ничего общего с Легарой. Наконец папа Димы смирился и, по возможности следил издалека за успехами сына и за жизнью своей женщины.

Мама Ардэн сама явилась к нему, когда родилась их внучка. Сначала чтобы показать кровинушку, а когда они уже улетали от нас, все у них и случилось. Родители Димы так и не расстались после этого визита. Свекор обещал дать свободу своей женщине. Свекровь обещала больше не сбегать и уважать некоторые требования своего мужчины. В общем, у нас теперь много бабушек и дедушек, которые не делят детей, как и их отцы.

У нас нет разделения на твой и мой папа, у нас наши папы, наши бабушки и наши дедушки. И главное, бабушки наконец перестали меряться сыновьями, признав их равными. Еще бы не признали, я не оставила им выбора. Или конец войне, или хрен вам, а не внуки. Любовь победила жажду соревнования. Живем, не тужим, и во всем нашем счастье нас прикрывает Серафима, ставшая полноправным членом семьи.

Зайку бросила хозяйка,

Под дождем остался зайка.

Со скамейки слезть не мог,

Весь до ниточки промок.

Я оторвалась от своих размышлений и посмотрела на детей, рассказывавших бабушке выученные недавно стихи. Мама смахнула слезу умиления, я тоже. Сима шумно высморкалась. Дети смущенно шмыгнули носиками. Милота-а-а…

Вечер зажег звезды. Они один в один походили на те, что видно с Земли. Созвездия другие, но звезды те же. Я уложила детей, полюбовалась на их умиротворенные личики и вышла на улицу. Теплый ветер шевелил волосы, ласкал кожу, совсем как губы моих любимых мужчин. Удивительно, время идет, а страсть не утихает, любовь не переходит в привычку, и я продолжаю делать маленькие открытия, наблюдая за Димой и Ромой. И их нежность не исчезла за эти пять лет, что мы живем вместе. Иногда мне кажется, что мы тоже звезды какого-то удивительного созвездия и наши души так же сияют кому-то в темноте, указывая путь и давая понять, что он не один в этой огромной Вселенной.

Я их не увидела, скорей почувствовала приближение тем самым внутренним чутьем, которое появляется только между по-настоящему родными и близкими людьми. Обернулась и теперь наблюдала, как открываются ворота и над землей скользит спайлер. Он замирает, и появляются мои мужчины. Все такие же невероятные, все такие же притягивающие взгляды и все так же запускающие мое сердце вскачь, когда я вижу хоть кого-то одного из них или обоих сразу.

Дима первый успел прижать меня к себе, поднять над землей и уткнуться носом в шею, вдыхая мой запах.

– Инка, – прошептал он, – родная.

Ладонь Ромы коснулась моих волос, скользнула на спину, и он уверенно забрал меня у заворчавшего Ардэна. Заглянул мне в глаза, и я, как пять лет назад, захлебнулась их бездонной синевой.

– Соскучились, – сказал Рома и поймал мои губы.

– И я соскучилась, – ответила я, когда он оторвался, и коснулась ладонями лиц своих любимых.

– Как дети? – Дима снова привлек меня к себе, коротко, но головокружительно целуя.

– Опять скормили детскую няшам, – негромко рассмеялась я. – Уже в третий раз.

– Ты их не сильно наказала? – с легким укором спросил Рома.

– Вообще не успела, мама звонила, – сказала я, открывая двери дома.

За воротами незримыми тенями стоят легарийцы, и теперь за наш покой не стоило опасаться. Именно из-за них мои мужчины начали иногда по старой памяти работать вместе. Поначалу они не хотели оставлять меня одну, и перевозками занимался, то один, то другой. На моих мальчиков работает целый штат пилотов и обслуживающего персонала, но они сами отправляются в космос, он въелся им в кровь так же глубоко, как и любовь ко мне. И пусть сейчас они не вступают в военные действия, хотя иногда им и приходится уходить от посягательств пиратов, если груз ценный, но повторения того ужаса, когда обгорел Рома, больше не случается. Впрочем, это они мне так говорят, а уж как там на самом деле… Я стараюсь не думать о плохом. Мама говорит, если думать о хорошем, оно всегда победит плохое. Вот я и думаю о том, как мы счастливы все вместе.

Однажды они мне признались, что рады, что я не смогла выбрать кого-то одного, потому что терять друг друга им так же тяжело, как потерять близкого человека. Верю. Верю и люблю их за эту дружбу еще больше. Радуюсь, что не разрушила ее и что они нашли в себе силы перешагнуть чувство собственника и попробовать начать отношения втроем. Даже представить не могу, что одного из них могло сейчас не быть со мной. Это так же нелепо, как заявить, что с одной ногой ходить удобней.

– Голодные? – спросила я.

– Ага, – кивнули мои мужики.

– Что будете?

– Десерт, – они одинаково искушающе осклабились.

– А ужин? – не могла не уточнить я как заботливая жена.

– Десерт, – уверенно кивнул Рома.