Читать книгу "Стекло и дерево - Сергей Буянов"

И результат визита в психушку – никакой.

Профессиональная гордость была задета, и капитан до поры затаился.

Дулина замерла в ожидании. Так себя чувствует браконьер, бросивший в закрытый водоём мину с замедленным действием: в предвкушении потирает руки и вожделенно ожидает взрыва.

Время идёт, мина опробована и надёжна – результат не заставит себя долго ждать! Можно расслабиться, пусть себе резвятся обречённые рыбёшки!

Только вот, не заметил удачливый браконьер рыбинспектора, скрывающегося за опушкой леса.

56

Не по дням, а по часам Москва становилась всё жёстче и жёстче. Ещё вчера с Кариной Львовной любезно разговаривали, разъясняли ей ситуацию, а сегодня вовсе отшили! Чего ожидать от завтрашнего дня?! Обычно, чем дольше достаёшь чиновника, тем больше он проникается. Проникается, проникается, а затем выдвигает собственные условия. А тут никаких тебе условий: Карина Львовна, всё уже сказано, занимайтесь своей профессиональной деятельностью!

– Я лишена возможности ею заниматься в таком подвешенном состоянии, – пробовала возразить Липутина.

– Вы должны работать в любом состоянии! – вскипел старичок. – И вообще, что вы тут делаете? Ваша кафедра находится в Москве? Или здесь симпозиум какой идёт? Или что? Почему вы отдела лытаете?

Карина Львовна благоразумно удалилась.

– Ничего, ничего, – утешал её дома Евгений Львович. – Во все времена нам приходилось переживать гонения! Такова участь интеллигенции. Всё образуется, не волнуйтесь, дорогая!

– Но как? Как образуется?

– Всё будет хорошо, или вы не верите людям?

– Смотря каким людям.

– Нашим людям. Своим. Мы никак не можем бросить в беде товарища, – Полянский обнял Карину Львовну.

– Я верю, но время, время!

– Что и сказать? Времена тяжёлые, но не навечно.

– Неужели ничего нельзя сделать прямо сейчас?

– Пока, увы, – развёл руками Полянский. – Но не стоит так переживать, ещё ничего не случилось.

– Но почему они не берут?

– Карина Львовна! – с дружеской укоризной протянул Полянский.

– Я не так выразилась?

– Да вспомните этого старичка!

– Даже не желаю!

– А напрасно! Вы обратили внимание, во что он одет?

– Да какая разница, – досадливо отмахнулась Липутина.

– Э! Не скажите, не скажите. Он же в довоенных брюках! Это говорит обо всём!

– Что такого? – размышляя, произнесла Карина Львовна. – Обычный старик.

– Нет, это необычный старик! Этот из «тех».

– Из «тех»? – шёпотом спросила Липутина.

– Вот именно! Это не обычный старик, он из тех, что дожил до такого возраста, когда вновь стал ребёнком.

– Ничего себе ребёночек! Никакой погремушкой не успокоить!

– В своё время его вышвырнули на свалку истории, а теперь извлекли на свет. Вот и старается. А, знаете Карина Львовна, дети – самые жестокие создания! У них нет чувства жалости, с удовольствием они разламывают надоевшую погремушку, не думая, что она ещё пригодится!

– Что же делать?

– Карина Львовна, помимо этих воскресших детей, существуют и другие люди. Тоже дети, если хотите! Только вот, воспитаны они иначе. Скоро, очень скоро они начнут играть в войну между собой.

– Да о чём таком вы говорите? – испугалась Липутина.

– О! Не волнуйтесь, они станут играть под контролем взрослых. Так что не нужно опасаться! А во всякой войне, даже игрушечной, есть победители и побеждённые!

– Я понимаю мысль, но если победят именно «эти»?

– Карина Львовна! Войнушка всё-таки детская, игрушечная! Повоюют-повоюют, да разойдутся по домам. А на утро – снова начнут, и победителями станут другие!

– А мы воспользуемся плодами победы.

– Верно, дорогая Карина Львовна! И сделаем за ночь так, что результаты их стычки станут необратимыми!

– А что же делать сейчас? Ждать?

– Вовсе нет. Нам нужно подбросить идею! А поэтому, Карина Львовна, вам придётся потрудиться.

– Я готова. Что от меня требуется?

– Подготовительный этап мы уже прошли. Вы показались во всех отечественных учреждениях. Что ж, теперь мы устроим вам обмен!

– Как это?

– А вот так, поедете преподавать в США. Ненадолго, на полгодика от силы.

– В качестве профессора?

– Конечно! Там в кого ни плюнь, то и профессор! В результате получите документ, что в международном масштабе выполняли профессорскую нагрузку!

– Замечательно! А когда ехать?

– Уточним. Сходите-ка вы завтра по следующему адресу, – Евгений Львович продолжил посвящать соратника в свои хитроумные планы.

И вновь закипела жизнь в столице!

57

А на периферии события продолжали идти своим черепом. Пользуясь отсутствием мамы, Эвелина часто пользовалась своим ключом от квартиры Любимова. Рима заставала редко, на ночь больше не оставалась, опасаясь разрушить впечатление от первой ночи.

Квартира постепенно приобрела блестящий вид. Всё размещалось на своих местах. Рим с удивлением отметил: как много свободного места! Эвелина не переставала удивлять его: приходит, уходит, обижается по пустякам, быстро остывает и как ни в чём ни бывало вновь заводит разговор, словно только что прервалась на полуслове. Рим не знал, что и думать. Та неделя, когда Карина Львовна была в городе, показалась Риму нескончаемой. Почему? Это привычка? Любовь?

Любовь. Интересное слово. Только ли слово? Чувство! А чувствует ли он Эвелину? Вспомнилась картинка с тремя розами. Возможно, это любовь. А вот если бы они тогда занялись любовью, осталась бы эта картинка в памяти? Рим вдруг ощутил вкус губ Эвелины, вспомнил её в разной одежде и, почти без неё – завёрнутую в простыню. Да ведь она красива! Не просто симпатична – такой можно считать и собачонку. Линочка сказочно совершенна! А почему бы ей не сказать это? А то она не знает! Конечно же, не знает! По крайней мере, он ещё ни разу не сказал об этом вслух, а ведь подсознательно думал с самой первой встречи. Тогда Эвелина казалась Царевной-несмеяной, полуувядшим от недуга цветком с временно растерянной живостью, но с вечно присутствующей красотой. Тогда Рим так не думал, его душа рвалась на части от одной мысли, что Липутину, возможно, придётся перевести на традиционные методы лечения. Это было бы катастрофой! Всё равно, что взять увядающий в негодной почве цветок – спасти его, – временно поставив в сосуд с водой, а затем закачать воском. Получится плотный, иллюзорно живой цветок, но не настоящий. Тогда как необходимо пересадить его в добротный грунт. Слава Богу, Рим тогда был ещё никем, и г-жа Дулина сквозь пальцы смотрела на его деятельность. Видать, такова воля Провидения: никто не вмешался в спасение Эвелины.