Читать книгу "Инстинкт убийцы - Карин Слотер"

— Прости, — сказал он, разведя руки и передернув плечами. — Но послушай… Будет лучше, если ты узнаешь, во что можешь впутаться.

— Это последнее, чего я ожидала, — призналась Фейт.

Ей никак не удавалось осмыслить то, что она только что услышала.

— Я рассказывал тебе о ее дерьмовом характере. — Он поднял руку, показывая шрам от гвоздепистолета. — И ты должна иметь в виду, что Аманда не берет пленных.

Фейт потерла лоб. До нее постепенно доходила вся важность решения, которое предстояло принять.

— У меня в ушах до сих пор звучат щелчки спускаемого курка, когда Уоррен пытался в тебя выстрелить. — Она помолчала, пытаясь взять себя в руки. — Он мог тебя убить. И тогда я убила бы его, — добавила она.

— А как по мне, это было очень круто, — попытался пошутить Уилл. Подражая Фейт, он воскликнул высоким фальцетом: — Брось пистолет, паскуда!

Она почувствовала, что краснеет.

— Наверное, это вырвалась наружу живущая во мне женщина-полицейский.

— Пеппер Андерсон была сержантом.[16]Ты детектив.

— А ты — полное убожество, раз тебе известна эта разница.

Уилл улыбнулся и потер подбородок.

— Да, пожалуй, ты права. — Он выждал несколько секунд, прежде чем добавить: — Я серьезно, Фейт. Если ты откажешься, я не обижусь и не приму это на свой счет.

Она сразу перешла к сути дела:

— Я не уверена, что смогу выполнять эту работу каждый день. По крайней мере, работая в убойном отделе, я знаю, где и кого искать.

— Бойфренд, супруг, любовник, — произнес Уилл знакомую присказку. — Я не буду тебе лгать. Эта работа вынимает всю душу.

Фейт вспомнила Виктора Мартинеса и его бесчисленные звонки. Джереми наконец-то покинул дом. Она познакомилась с мужчиной, который, возможно, ею заинтересовался, несмотря на то что она ощущала свою мучительную неготовность к взрослым взаимоотношениям. Ей даже удалось добиться определенного уважения со стороны коллег по убойному отделу, хотя высшей похвалой на сегодняшний день была фраза «А ты не так уж и тупа для блондинки».

Хотела ли Фейт еще больше усложнять свою жизнь? Может, стоило просто честно отработать в полиции, после чего перейти во вневедомственную или частную охрану, как это делает, выходя на пенсию, большинство полицейских?

Уилл огляделся.

— Пол что, просто исчез? — спросил он, и Фейт поняла, что этот вопрос задан для того, чтобы немного разрядить обстановку.

Она с радостью вернулась к привычной теме.

— Я его не видела.

— Как это на него похоже!

Фейт развернулась на стуле и внимательно посмотрела на Уилла. Кровоподтек все еще украшал его нос, под правым глазом протянулась синяя полоса.

— Ты и в самом деле вырос без родителей?

Он, казалось, не услышал ее вопроса. Его лицо сохраняло привычное бесстрастное выражение.

— Прости, — извинилась она одновременно с прозвучавшим ответом «Да».

Уилл наклонился вперед и оперся локтями о колени. Фейт ожидала, что он что-то скажет, но он, похоже, ожидал того же от нее.

— Мамочка, которую хочется трахнуть.

— Что?

— В тот первый день после разговора с Джереми… Ты спросил меня, что такое МКХТ. Это означает «Мамочка, которую хочется трахнуть».

Уилл прищурился, видимо пытаясь понять, о чем она говорит. Должно быть, он вспомнил тот разговор, потому что у него вырвалось:

— Блин!

— Угу, — согласилась Фейт.

Уилл взглянул на часы. Вместо того чтобы завести ничего не значащий разговор, он просто смотрел на пол. Она увидела, что туфли его изношены, а края штанин облеплены грязью, в которую он выпачкался, пролезая под забором во двор дома на Норт-авеню.

— Что тебе сказал Уоррен? — спросила она. — Я знаю, он что-то сказал. Ты переменился в лице.

Уилл продолжал смотреть на пол. Она подумала, что он не собирается отвечать, но он наконец произнес:

— Цвета.

Фейт поверила ему не больше, чем в первый раз.

— Он имел в виду цвета папок?

— Это такой прием, — ответил он. — Помнишь, что говорил Бернард о том, как дислексики умудряются скрывать свою проблему от окружающих? — Он поднял голову и теперь смотрел ей прямо в глаза. — Цвета подсказывают, какой материал находится в той или иной папке.

С учетом всего, что произошло за последние несколько часов, Фейт почти забыла о своем открытии относительно проблем Уилла с чтением. Но сейчас она вспомнила о заключении, которое Уилл ткнул Уоррену в лицо. Перечисляя выводы психолога, он касался разноцветных точек. Уилл даже не смотрел на слова. Его вели цвета.

— А как насчет последнего бланка? — спросила она. — Уоррен был функционально безграмотен. Он умел немного читать. Почему он не увидел, что это служебная записка насчет экипировки?

Уилл, не мигая, смотрел на противоположную стену.

— Когда ты расстроен, читать труднее. Слова как будто двигаются. Они расплываются.

Значит, Фейт не сошла с ума. Уилл действительно страдал какими-то проблемами с чтением. Она вспомнила, как каждый раз, когда требовалось что-нибудь прочитать, он начинал похлопывать себя по карманам, словно в поисках очков. Он не заметил адрес зоны доставки почты в сельскую местность на правах Адама и не смог прочитать веб-страницу на компьютере Бернарда, на которой говорилось о пенсионных программах для учителей. Все же она вынуждена была признать, что при сравнении его профессиональных качеств с качествами Лео Доннелли или любого другого сотрудника убойного отдела Уилл выглядел гораздо предпочтительнее.

— Какие другие приемы должен был использовать Уоррен? — спросила она.

— Цифровой диктофон. Компьютерные программы, распознающие голоса. Программу проверки орфографии.

Фейт спрашивала себя, как она могла быть настолько слепа. Она была детективом, но не заметила того, что происходило у нее под самым носом.

— Поэтому Уоррен так зациклился на цветах? — уточнила она. — Он увидел разные цвета твоих папок и вычислил, что ты…

— Цвета, — перебил ее Уилл. — Он сказал «цвета».

Его лицо расплылось в широкой довольной улыбке.

— Вот что пытался сказать мне Уоррен.

— Что?

Уилл вскочил. Волнение заставило его напрочь забыть об усталости.

— Надо ехать в копировальный центр.

Глава 22

Уилл шел по коридору мимо камер, не глядя на полицейскую ленту в открытом дверном проеме камеры, в которой повесился Уоррен Гриер. Он чувствовал холодные взгляды заключенных, провожавшие его до самого конца коридора. Его окружали привычные звуки тюрьмы: одни заключенные матерились, другие плакали.