Читать книгу "Великая смута - Николай Плахотный"

Иван Михайлович снова заговорил, теперь уже без всхлипов, без придыхания:

— Ну, как ты тут? Как зиму-то провела, моя хорошая?

Мне показалось, в ответ она что-то пролепетала своими веточками, понятное только им двоим.

Мы неспешно разоблачились. Сбросили ватные куртки, расстелив на земле. Под яблоней было тепло, уютно, сухо. Вскоре к нашей компании присоединился пернатый друг и ради встречи выдал на своей жалейке сладкозвучное соло. Слушая нежную мелодию зяблика, Демьянов в такт водил пальцами по слежавшейся листве, сквозь которую пробивались острые шильца пырея и шелковистые букетики сныти. Потом запустил руку поглубже, малость там поворошил. С улыбкой фокусника разжал пальцы:

— Накось, держи, — и высыпал мне на ладонь горсть перезимовавших кругляшей. Все были как на подбор, один к одному, величиной с крупное яйцо перепелки. Да и цветом схожие: с коричневыми разводами и крапинками.

Мне так заранее скулы свело:

— Они же дикие!

— Дак и хорошо, — сказал Демьянов, кладя за щеку сразу два яблочка.

Нерешительно последовал я примеру. Но едва зуб проколол тугую кожицу, во рту разлился духмяный, вяжущий сок с привкусом перебродившего хмеля. Напоминало хороший марочный сидр. Хотя чему, собственно, удивляться. Исходный материал да и технология соответствовали таинству производства данного продукта виноделия.

— В лесу, братец, не пропадешь, — с детской улыбочкой изрек Демьянов, доставая еще одну горсть яблочек. — Во время Отечественной войны наш дедушка Савелий целых три месяца скрывался от оккупантов в Кулиге. Жил на подножном корму. И хоть бы хны. Досе живет.

В ту достопамятную весну я так и не дождался цветения садов в Иловке. Срочные дела позвали в город. И долго потом не было пути в дорогую сердцу сторонку.

А тут недавно что-то в башку плеснуло. Сердце защемило. Бросил свои столичные дела и делишки. Покатил в Придонье первым же подвернувшимся поездом. Интуиция не подвела.

За время долгого отсутствия моего лесная красавица преобразилась до неузнаваемости. Стала повыше ростом, раздалась в плечах. По человеческим меркам, теперь это была не юница, а женщина в поре. Щедро одарила ее мать природа отменной статью, жизненной силой, кроме того, великолепными пропорциями как главных, так и вспомогательных ветвей. Как всегда на посту оказался ее старый поклонник, голосистый певун. Верно нес свою кавалерскую вахту.

В одну из музыкальных пауз мне показалось: само дерево поет. Звуки исходили вроде бы из-под земли, затем растекались по древу, по каждой веточке и по цветочку. Боже, уж не галлюцинация ли? Затаив дыхание, я сделал шаг-другой. Ну чудеса! Это жужжали пчелы. Их было несметное число. Они плотно облепили дерево со всех сторон, от макушки до нижних ветвей. Явилась шальная мысль: дескать, это проделки хозяина урочища — озорника лешего. Опьянев от весеннего воздуха, набросил он на хрупкие плечи лесной красавицы поверх бело-розовой кисеи соболиную мантию. Думалось, что сей истинно царский подарок принят был с подобающим достоинством. Ни единым листочком не дрогнула.

Я был потрясен, ошеломлен. От волнения не мог найти слов, точнее тех, что прошлый раз легко сорвались с уст звеньевого тракториста Демьянова:

— Дикарочка. Красавица. Природы совершенство.

Хорошо помню: ехал я в Иловку в расстроенных чувствах.

Возвращался в столицу бодреньким. Со спокойным сердцем. И с великим желанием поведать об этой прекрасной встрече другим людям.

СВАДЬБА В ИЛОВКЕ

Свадьба редко приходит неожиданно. Зарождается она тихо, исподволь. Тем не менее в селе есть человек, который «во вкусе» первей отца родного с матерью. Не успело с губ сорваться заветное слово, а уж кумушке досужей известно все. Да не в общих чертах, в подробностях. И что самое поразительное — ошибаются крайне редко. В назначенный день, в урочный час, словно ракета на орбиту врывается на сельскую улицу очередная свадьба. Как у Дуси Дворяцких и Вани Ходыкина.

После того, как сваты побывали в доме невесты, где стороны заручились честным согласием, я спросил Дусю:

— Вы с Ванятой давно знакомы?

— Сколько помню себя.

Иван подтвердил:

— Отцы наши в одной бригаде плотничали. Мы к ним с Дусей на стройки бегали. Обеды носили. Малость подсобляли. До восьмого класса вместе учились.

За годы дружбы бывали разлуки, размолвки, ревность. Но верх всегда брала любовь. И теперь, глядя на эту парочку, люди в один голос говорили:

— Княгиня достойна князя.

Будто заря майская озарила свадьба заснеженное село. С шумом, звоном, пением голосистым несся по улице свадебный кортеж. Сани от верха до полозьев украшены кумачом. Дуги тоже красные. Ленты в гривах коней огненные. Щеки иловских красавиц горят натуральным румянцем. Ради такого дня из рощ на улицы явились расфуфыренные снегири, облачились в малиновые жилеты, в тон колокольчиков и бубенцов щебетали по-весеннему. Далеко окрест разносился смех девичий, «приказания» свашек, разодетых в пух и прах, в одежды стародавние.

В Придонье гуляют свадьбы по уставу исконно русскому — с размахом, с затеями и «черемониями». Всякий раз это неповторимый спектакль с интермедиями. Например, бытует обряд поднесения жениху рубахи, невестин дар. Прежде действительно дарили одну лишь рубаху. Теперь же, пользуясь «случаем», преподносят ворох добра. И непременно костюм модного покроя.

Особая статья — невестин сундук. Это настоящее произведение искусства. Бывали и с музыкой. Матери хранили в нем главные свои сокровища и потом делились с дочерьми. Теперь молодежь сундуки не признает, предпочитает шифоньеры. Тоже вещь! И более практичная.

Свадебный поезд катит вкруговую. На перекрестках остановки: порезвиться, повеселиться, размяться. Гармонистов обычно несколько, играют без перерыва. Мороз хоть и не велик, а стоять не велит. Ноги сами в пляс идут. На свадьбах пляшут не «молчачка» (не молча), а с голосом, то есть в сочетании с частушками. Большинство — хлесткие да заковыристые. Словно занозы. Застрянет в памяти — годами сидит. Вот как эта:

Я гуляла по садочку,

Наступила на жука.

Не везет мне на парнишек,

Полюблю — ка мужика.

Естественно, что соперница моментально дает ответ.

Объехав село вдоль и поперек, свадебный поезд на рысях подкатывает к храму. По полному чину проходит обряд венчания. Сельсовет напротив, широко распахнуты двери. Тут уж свой ритуал, официальный. Каждому свое: власти — властное, Богу — Богово.

Свадьба — народная игра, но не забава. В этом красочном обряде переплетается старина языческая с элементами современного крестьянского быта. Открыто или подспудно тут происходит своего рода кавээнный поединок, соревнование сторон в остроумии, ловкости, расторопности. Тон, как правило, задает главная сваха — «золотая голова».