Читать книгу "Битва за Дарданеллы - Владимир Шигин"

После его отъезда турки молчали две недели. Поэтому Сенявин отправил к капудан-паше дубликат письма с советником Скандраковым, а чтобы задобрить противника, отпустил два десятка пленных. В ответном письме, переданном через того же Скандракова, капудан-па-ша изысканно оповестил своего русского «визави» о том, что отныне на турецком престоле султан Мустафа Четвертый и он сейчас крайне занят.

– Что удалось вызнать за время поездки? – поинтересовался Сенявин.

– Увы, весьма немного! – развел руками советник. – Капудан-паша не пустил меня к себе на корабль, а принял в крепости.

– Как настроение у турецкого адмирала? Хочет ли он еще раз попытать счастья в споре с нами?

– На словах хвалился, что готов снова на нас выйти, но на деле сегодня последние корабли ушли за мыс Чинак-Калеси. Кроме того, грек-переводчик сказал мне по секрету, что после сражения капудан-паша казнил половину своих капитанов!

Сенявин глянул на карту пролива. Мыс Чинак-Калеси – это весьма далеко от входа в Дарданеллы. Если турки забрались даже туда, значит, о реванше они пока серьезно не помышляют.

Четыре раза Сенявин с Поццо-ди-Борго отправляли капудан-паше письма с предложениями о мире. Четыре раза турки под надуманными предлогами отказывали.

– Зная турок, могу сказать, что нынешнее наше стремление к миру и настойчивость в этом почитаются у них за проявление слабости и разжигают большую воинственность! – заключил Сенявин, видя, что миролюбивые стремления пользы не приносят.

– Восток уважает только силу! – согласился хитромудрый корсиканец.

– Будем отныне действовать иначе! – решили вице-адмирал и дипломат.

Теперь оба стали письменными воззваниями оповещать турецкое население о своих намерениях. Кроме этого, Сенявин разогнал все мелкие суда по окрестным островам и побережьям для диверсий и захвата торговых судов.

В Константинополе сразу же всполошились. Воззвания, диверсии, голод могли спровоцировать новые мятежи доведенного до крайности населения. Капудан-паша письма Сенявина теперь принимал и читал, даже писал ответы, но делал все с соблюдением строжайшей тайны. Парламентеров с российской эскадры в Константинополь по-прежнему не пускали, боясь как народных выступлений, так и гнева всесильного Себастиани.

В своих письмах Поццо-ди-Борго был упорен. Кто, спрашивал он, как не Россия, помогал им во время нападения Бонапарта на Египет? Забыли ли турки все выгоды, которые они извлекли тогда от союза с Россией? Многого ли стоит обещание Парижа помочь в настоящей войне войсками и флотом? Знают ли в Константинополе, что французские силы в Далмации едва превышают восемь тысяч и находятся под постоянной угрозой истребления?

Прознав об этой неофициальной, но весьма интенсивной переписке, заволновался Себастиани. Понимая, что турки в какой-то момент от понесенных военных неудач могут заколебаться, он поторопился встретиться с великим визирем.

– Турки ждут от меня новых обещаний и устных гарантий! – обозначил он секретарю линию своего поведения. – Пожалуйста! И того и другого я могу дать им сколько угодно.

Наготове у французского посла был последний веский аргумент, который он приберегал на самый черный день. Теперь этот день, как посчитал Себастиани, настал. Визирю он при встрече сказал:

– Франция никогда не заключит ни с кем договора без того, чтобы не оговорить в нем независимость и целостность Оттоманский империи, исключив все, что могло бы нанести хоть какой-то ущерб процветанию Блистательной Порты!

Одновременно по всегдашней своей рассеянности посол «забыл» средь ковров мешок с золотом. Последний аргумент убедил визиря больше всего.

Спустя несколько дней Себастиани вручили бумагу, где значилось, что Мустафа Четвертый будет продолжать войну с русскими до полной победы и также никогда не заключит отдельного от Франции мира. Себастиани был доволен.

– Странное дело, – говорил он в посольстве. – Отправляясь сюда, я был столь много наслышан о восточной хитрости и коварстве, сколь много вижу сейчас глупости и наивности! Однако дело сделано, и туркам придется продолжить свою войну.

Голод в столице, однако, так и не был прекращен. Боясь волнений, новый султан требовал от Сеида-Али победы над эскадрой Сенявина. Турецкий флот стал деятельно готовиться к новой битве за Дарданеллы.

На «Твердом» отказ Порты от начала переговоров восприняли спокойно.

– Вероятно, вы еще выбили султану не все зубы! – комментировал за утренним кофе создавшуюся ситуацию Поццо-ди-Борго.

– Отказ от переговоров означает выход в море турецкого флота и новое генеральное сражение! – соглашался Сенявин. – Иного выхода теперь просто не остается! Это будет решающий, а возможно, и поворотный момент настоящей войны! Скорей бы!..

* * *

21 мая греческие рыбаки донесли Сенявину о появившемся в Архипелаге французском корсаре. Француз действовал весьма дерзко и умело, захватывая греческие суда под российским флагом. Последнее место, где видели корсара, была Смирна.

Немедленно к главнокомандующему был зван командир «Венуса».

– Найти и уничтожить! – таков был краткий приказ Сенявина.

В тот же день фрегат покинул эскадру и взял курс на Смирну. Найти там француза особо не рассчитывали, однако можно было надеяться, что удастся собрать хоть какую-то информацию о неуловимом разбойнике. Пока же известно было лишь то, что неприятельский бриг имел 18 орудий и командовал им опытный (еще королевской закалки) морской офицер, прозванный за приверженность к бархату и шелку «виконтом». Не менее опытной была и команда, набранная из видавших виды морских бродяг.

Вместе с «Венусом» в поиск был отправлен и капер «Ирида». Сразу же после выхода Развозов велел переделать «Ириду» под заштатного купца-бедолагу. Пушки прикрыли тюками с «товаром», на парус пришили несколько здоровенных заплат, а матросам велели в случае появления «Виконта» изображать панику. Следовать «Ириде» надо было впереди в пределах видимости, об обнаружении корсара извещать фрегат особым сигналом, после чего ложиться в дрейф и ждать, пока француз подойдет вплотную, после чего открывать огонь, целясь в рангоут. К этому времени должен будет примчаться на всех парусах и «Венус».

В Смирне через лазутчиков удалось получить сведения, что «Виконт», совершив несколько удачных нападений, сейчас отстаивается в порту Сан-Николо, что на острове Ипсеро.

Спустя несколько дней «Венус» в сопровождении «Ириды» уже подходил к порту. Не желая рисковать ни фрегатом, ни капером, Развозов вызвал к себе Броне-вского.

– Тебе Володенька, как всегда, задача ответственная! Забраться в бухту и разузнать, где и в каком состоянии стоит «Виконт». В драку не лезь, твое дело лишь добыть нужные сведения!

Вместе с мичманом поплыл местный грек-лоцман. Едва стемнело, на двух шлюпках незаметно вошли в гавань. Уключины, чтоб не скрипели, обернули тряпками. Грести тоже старались потише, лишний раз не плеская. Верный Трофимов заранее зарядил сразу несколько пистолетов, заботливо положив их возле мичмана.