Читать книгу "Невинная вдова - Анна О’Брайен"

— Нет! — неожиданно взорвалась я и сама изумилась вспыхнувшей в моей груди ненависти к Кларенсу. — Она не заслужила пожизненного заточения. Моя мать не сделала ничего дурного. Предательство совершил граф. — Мне больно было это признавать, но я это сделала. А потом я не удержалась: — И если мне не изменяет память, ваша светлость, вы тоже в этом участвовали. Вы отлично поладили с графом, прежде чем предать и его.

Кларенс побелел от ярости.

— Ах, чертовка! Ты защищаешь предателя, объявленного вне закона…

Но тут вмешался Ричард.

— Довольно, Кларенс. Возьми себя в руки. Ты говоришь с моей женой, а значит, обязан демонстрировать положенное ей по сану уважение. Кроме того, тебе не удастся лишить ее того, что положено ей по законам нашего королевства.

Горячие и сильные пальцы Ричарда сдавили мою кисть так сильно, что я не могла не понять молчаливый приказ: Предоставь это мне. Я сам с этим разберусь.

— Ах, закон! Я покажу тебе закон! Ты не получишь ни одного золотого из этого наследства. Ни одного акра земли! Ни одного замка! Все это достанется моим наследникам!

— Твои наследники будут очень разочарованы, — усмехнулся Ричард.

Он ничего им не сказал. Не сказал, что я жду ребенка. Почему он этого не сделал?

— Я тебе не уступлю…

Глаза Кларенса сверкали. Ричард сделал шаг вперед, и его рука скользнула на рукоять меча. Но тут между братьями встал Эдуард.

— Успокойтесь. Сейчас не время для кровопролития. Вопрос с наследством Анны еще не решен. Я обязательно это сделаю, но не сейчас. Мы совсем забыли о невесте. — Отняв мою руку у Ричарда, он ловким движением развернул меня так, что мы с ним оказались между двумя братьями. — Моя маленькая сестричка, позволь мне тебя поздравить. — Сначала Эдуард поцеловал мне руку, а затем расцеловал в щеки. — Сейчас мы должны праздновать, а не ссориться. Думаю, нам следует позвать королеву и поднять за ваш союз кубки с моим лучшим бордо. Ну и что с того, что раннее утро? Это гораздо более приятный способ провести время, чем читая письма из Бургундии, в которых идет речь о вероломстве короля Людовика.

Вот каким был мой свадебный пир.

Ричард держался уверенно, но не спускал глаз с молчаливого и явно раздраженного Кларенса. Разглядывая своего зятя, я решила, что он напоминает мне не кошку, а скользкого противного угря. Я никогда не любила угрей, даже приготовленных с молоком и шафраном. Эдуард излучал радушие, но искренности в нем тоже не было. Он смеялся слишком громко и слишком долго и пил ароматное вино как простое пиво. Королева была приветлива, но язвительна, и не скрывала изумления тем фактом, что ей пришлось возглавить пир в собственных покоях. Следует признать, что она оказалась на высоте положения, несмотря на наспех наброшенный на плечи пеньюар и отсутствие прически. Она не удержалась от иронического замечания, заметив, что мне потребовалось слишком много времени, чтобы воспользоваться ее советом. Но лучше поздно, чем никогда, и теперь, по ее мнению, мне следовало обеими руками держаться за своего королевских кровей супруга и выжать из своей победы максимум выгоды. Я отвечала уклончиво, чувствуя, что ею руководит антипатия к Кларенсу, а не симпатия ко мне. Когда мы наконец подняли кубки с вином, я решила, что на этом странном семейном празднике не хватает лишь несчастной Изабеллы.

И, разумеется, графини. Ее отсутствие ощущалось так же отчетливо, как и злоба Кларенса, но я продолжала улыбаться и весело отвечать на обращенные ко мне пожелания.

— Редкостное для моих родственничков радушие, — прошептал Ричард мне на ухо. — Но нам, пожалуй, пора.

Годы, проведенные при дворе, позволили ему довести до совершенства искусство незаметно и изящно покидать утомительные приемы. Вот и сейчас он взял меня под руку и повел к двери, намереваясь проводить в собственные покои.

— Почему Кларенс настроен против моей мамы? — шепотом спросила я.

— Ей принадлежит наследство, на которое он положил глаз, — просто объяснил Ричард.

— Боюсь, что король на стороне Кларенса.

Оглянувшись, я увидела, как Эдуард и Кларенс подняли кубки, выпили и самодовольно расхохотались.

— Вполне возможно, — отозвался Ричард, проследив за направлением моего взгляда. — Сейчас Эдуард озабочен восстанием в Уэльсе, а значит, нуждается в поддержке Кларенса. Но так будет не всегда. Все, что нам необходимо сделать, это убедить короля принять нашу сторону.

Наше бегство не удалось.

— Одну минуту, Глостер. — Как будто разгадав наш замысел, король повысил голос, заставив нас замереть на пороге. — И ты тоже, Кларенс!

Заметил ли Ричард изменившийся голос короля, говорившего теперь официальным тоном? Эдуард уже не улыбался. От этой внезапной перемены я содрогнулась и по моей спине пополз холодок.

— Я сыт по горло вашей враждой. — Взгляд Эдуарда перебежал с Глостера на Кларенса и обратно, демонстрируя отсутствие какого бы то ни было фаворитизма. — Дело о наследстве Бошамов-Диспенсеров следует рассматривать в суде. — Вдруг он лукаво сощурился. — Вот что я сделаю. В следующем месяце вы оба предстанете перед моим советом. Это даст вам возможность изложить свои доводы передо мной и уважаемыми советниками. Вы должны будете сделать это лично. — Брошенный на Кларенса взгляд ясно давал понять, что тому не удастся прислать вместо себя изощренного законника. — Я вас обоих выслушаю. А потом приму решение. И это решение будет окончательным. Вы согласны?

— Я не понимаю, почему… — в голосе Кларенса зазвучали жалобные нотки.

— А тебе и незачем это понимать, — безапелляционно заявил, как отрезал, король. — Такова моя воля.

— Ну хорошо, если так… — съежился под тяжестью королевского гнева Кларенс.

— Глостер?

— Я согласен, и я приму любое решение, каким бы оно ни было, — немедленно откликнулся Ричард.

— Да будет так.

Удовлетворенно кивнув, король вернулся к вину и доброму расположению духа.

— Ты сказал, что примешь его решение, — обернулась я к Ричарду, едва за нами затворилась дверь. — Что, если оно будет не в нашу пользу?

— Мне следует позаботиться о том, чтобы мои доводы звучали убедительно.

Я подняла глаза на его задумчивое лицо и в который раз пожалела, что не умею читать его мысли.

— Ты не сказал королю, что я жду от тебя ребенка.

— Верно.

Наконец-то меня ожидала настоящая брачная ночь, которую нам предстояло провести в уединении спальни Ричарда в Вестминстере. Большего контраста с тем, что происходило во Франции, и представить себе невозможно. Никаких ритуалов. Никаких сальных шуточек. Никаких священников возле кровати. Да и я мало походила на трепещущую от ужаса девственницу. Прикосновение рук Ричарда, его губ и тела, его осведомленность о моих секретах — все это доставляло мне неизъяснимое наслаждение. Лежа на кровати под дамастовым пологом, мы могли позволить себе стать самими собой, просто любящими друг друга мужчиной и женщиной, которые никому ничего не должны.