Читать книгу "Хлопок одной ладонью. Том 2. Битва при Рагнаради - Василий Звягинцев"

— Я, — не стала спорить Дайяна. — Вы никак не поймете, у нас совершенно разные психологические установки. Я вот считаю: для чего работать, если уже знаешь, чем все кончится? Вы, очевидно, мыслите как-то иначе. А переход в новенькую, никем не тронутую реальность — великолепные перспективы. Вы, мужчины, — обвела она взглядом всех троих, — объясните, отчего вас так привлекают девственницы? На самом деле опытные женщины гораздо лучше. Рационально — не можете? И я не могу вам передать, сколь необходимо мне заниматься единственным делом, для которого я предназначена, причем в условиях полной непредсказуемости итога. Вот и вся разгадка. Я разыскала вышеупомянутую реальность, послала в нее Валентина, вернулась на Таорэру. База, как видите, здесь сохранилась, часть необходимого оборудования — тоже. И уже успела сделать достаточно много… Увы, не все…

— А разве это — та реальность? — спросила не вымолвившая до сих пор ни слова Ирина. — Я тоже кое-что посчитала, пока вы разглагольствовали. — Она показала свой «портсигар». — Между пятым годом и этим местом просто перемычка. Совсем не здесь находящаяся. Мы по-прежнему на «Главной исторической». Если поедем к форту — увидим. Значит, вы все же нарушили договоренность, решили сломать наше время и вновь захватить весь веер... Восстановить Базу, снова запустить инкубаторы...

Друзья смотрели на Ирину с недоумением, Дайяна — с гораздо более сильным чувством.

— Вы говорили Сильвии, она пересказала мне, я запомнила и задумалась. Случайно у вас, может, вырвалось: «У меня есть несколько юношей и девушек, заканчивающих первоначальную подготовку по программе координаторов…»

Роковая для вас проговорка. Если были «заканчивающие», куда делись — «начинающие»? Аут Цезарь, аут нихиль[160]! Учебно-воспитательная зона находилась за пределами Базы, в нулевом времени. Если она уцелела, там человек полтораста-двести должно быть. Приличная гвардия для «второй попытки». Лет пять пройдет — все будут готовы к работе. Здесь — пять, у нас — неделя, месяц. И снова вторжение?

«Ох и молодец, Ирка, ох и молодец! — чуть не вскрикнул Новиков. — Молчала, слова никому не сказала, а все продумала. Эффектно сыграла. Знай наших!»

— Так это мы сейчас! — тут же отреагировал он. — Три робота, семь автоматов. Я не помню, Си, мы на вертолете час летели? Километров двести до инкубаторов? Поехали?

— Подождите! — вскочила с места Дайяна. Только сейчас, наконец, достали до ее больного места.

— Подождем, — неожиданно легко согласился Андрей. — Часом раньше, минутой позже… Про ваши идеи мы все поняли. Увы, только сейчас. А я, дурак, дергался, дергался, сообразить не мог, кто же власть в России брать будет! Бандиты, олигархи, генералы? Теперь ясно. Две сотни ваших мальчиков и девочек — здорово. И все с шарами, блоками, гомеостатами? Трудненько б нам с корниловцами и «печенегами» пришлось. Москву в щебенку разнести, обороняясь? Жалко. Уж проще здесь. Но пока вы на месте — ничего не начнется? А то я могу и бомбардировщики вызвать…

— Нет, не начнется. Вы ж все межвременные переходы сожгли. Не думал, что это возможно, — сказал Лихарев.

— Слава богу! И вам лучше, и нам грех на душу не брать. Но посмотреть, какую вы себе гвардию готовите, все равно придется. Глядишь, кого-то еще и перевоспитать можно, — не оставил сомнений в своих намерениях Новиков.

— Теперь последнее нам объясни, Валентин, и будем итог подводить, — предложил Шульгин. — С Татьяной ты что сделал?

— Да ничего страшного, успокойтесь вы. — Все время обращался к Александру на «ты», а тут снова на «вы» перешел, понял, значит, субординацию. — Сто раз уже повторял. Против вас мы ничего не затевали. Свои здесь разборки, внутренние… Настроил я ее немного, чтобы между князем, Чекменевым и Тархановым агента вне всяких подозрений иметь. А у нее мозги «неправильные». Плохо программу держат. Срыв за срывом.

— Этты ошибочку допустил, — вставил Левашов свое слово. — Не просек, что в другой реальности работаешь. Ты в Россию когда попал? В двадцать втором, в советское уже общество. Шестнадцать лет отдежурил, в сталинских кругах вращаясь. Менталитет усвоил. Под него и программы клепал. Не задумался, почему лейтенант Власьев большевикам не продался, почему Шестаков, стоило Сашке его чуть взбодрить, из ярма выскочил? Белые поручики к стенке спокойно становились, красные маршалы сопли по протоколам размазывали и прощения на суде просили. У Татьяны — личность от века свободного человека, вот и стала программа зависать. Как говорят математики — ошибка в первом знаке!

— Да, она нам подробно рассказала, как ты над ней упражнялся, — подтвердил Новиков. — Сама ничего понять не успела, а факты запомнила. И в окно, заметь, решилась выскочить. Перестарался, братец, нельзя человеку все его воспоминания и комплексы в душу по второму разу валить, да еще и сапогами притаптывать…

Сразу вдруг наступила тишина.

И Андрей замолчал на полуслове, и никто из друзей ничего не добавил. Дайяна с Лихаревым тоже не стали оправдываться или выдвигать условия, как совсем недавно пытались.

Какие условия?

Кейтель, например, понял, в каком положении оказался, только перед столом союзнической делегации в Карлсхорсте.[161]

Шульгин, уловив провисание сюжета, кивнул стоящему у пустого дверного проема роботу. Тот сдвинул автомат за спину, отщелкнул пряжку полевой сумки, протянул Александру очередную фляжку.

— Ну, победители, проигравшие, за вечный мир или за перемирие?

И первым подал посудину Лихареву.

Тот, не чинясь, глотнул. И так далее по кругу.

Даже Дайяна приложилась, хоть совсем не гармонировал этот солдатский жест с ее одеянием и внешностью.

— Так на чем мы договорились? — спросила она, закурив свой любимый «Ротманс», запасы которого у нее, очевидно, были неисчерпаемы. В тридцать восьмом, как помнила Сильвия, «хозяйка» курила именно его. Судя по лицу и тону агррианки, она вообразила, будто все худшее позади, дальше пойдет цивилизованный разговор «на равных».

— На чем, на чем? — допил, что осталось, Шульгин. — Наворотили вы столько, что по нормальным законам на высшую меру тянет. Однако, поскольку мы все в той или иной мере не совсем нормальные, те законы не про нас. Обезвредить же вас в любом случае необходимо. Для собственного спокойствия. Базу вашу мы, разумеется, взорвем. Как ставку Гитлера «Вольфшанце». Всю пригодную для агрессии аппаратуру изымем. Воспитанников не тронем. Будут вам помощники в предстоящей жизни. Трудной, но честной. Устроите сельскохозяйственную коммуну имени Антона Макаренко. Необходимую литературу и инвентарь мы вам подвезем…