Читать книгу "Викарии Христа. Папы Высокого Средневековья. С 858 г. до Авиньонского пленения - Елена Майорова"

Им стал очередной ставленник Карла Анжуйского Симон Монпитье, француз из Бриона, получивший кардинальскую шапку из рук Урбана IV. Он принял имя Мартин IV (22.2.1281–28.3.1285), поскольку ошибочно (как Мартины) были прочитаны имена двух его предшественников — Маринов. Избранный папа был человеком спокойного характера, деятельным и некорыстолюбивым, но в звании папы не выказавшим гениальности. Его прошлое было неразрывно связано с Францией. Он принадлежал к высшей правительственной элите, поскольку служил казначеем Французского королевства. Став папой, Мартин, горячий сторонник профранцузской ориентации, без колебаний отождествил дело Карла Анжуйского со своим собственным.

Упрямые римляне отказались принять французского папу, и он сделал своей резиденцией Орвието.

Король Карл требовал от папы восстановления его сенаторского звания. Этому препятствовал торжественно обнародованный эдикт Николая III, но Мартин IV имел власть «вязать и разрешать» и просто отменил постановление своего предшественника. Разобщенные римляне, уже привыкшие покоряться могущественным государям, не смогли этому помешать.

30 апреля 1281 г. Мартин передал королю Карлу сенаторство на время собственной его, папы, жизни.

Таким образом, вследствие слабости Мартина IV снова были уничтожены ограничения, которые наложил на своего вассала энергичный предшественник.

Родственники Николая впали в немилость и были лишены всех пожалований и должностей. На их место Карл назначил преданных ему провансальцев.

Изменение политического курса папства побудило к действию гибеллинов. Под предводительством Гвидо де Монтефельтро они подняли восстание в Тоскане и, хотя гвельфы сумели взять их под контроль, очаг возмущения уничтожен не был. Ломбардия также перешла на сторону гибеллинов, подчинившись — пусть номинально — королю Рудольфу.

Подстрекаемый Карлом Анжуйским, который намеревался начать войну против Византии, папа грубо принял послов Михаила Палеолога, обозвал его поведение обманом и лицемерием, позволил себе даже порицать гонения на упорных, но искренних схизматиков и предал анафеме греческого императора как еретика. Дело Лионской унии было окончательно загублено. Карл торжествовал. Предполагалось, что под эгидой Св. Престола объединенное войско европейских правителей двинется крестовым походом против православных схизматиков и еретиков. Действительно, Карл Анжуйский и венецианские отряды высадились в Эпире и двинулись на Фессалонику. Но греческий император истребил часть этой армии, а ее остаток взял в плен вместе с военачальником Руссо де Сюлли.

Не все получалось по желанию и велению Карла.

31 марта 1282 г. восстала порабощенная Сицилия: островитяне перебили всех угнетателей-французов. Это избиение получило в истории название «Сицилийская вечерня».

Посланник из Палермо явился к папе, чтобы просить Св. Престол взять остров под свое покровительство. Мартин отказался дать ему аудиенцию. Сицилийцы снова направили к нему своих послов, но испуганный Мартин оттолкнул их от себя. Папа издал буллу об отлучении мятежников и всех, кто их поддержит. Не без оснований полагая, что восстание готовилось не только на острове, второй буллой он отлучил Михаила Палеолога, «называющего себя греческим императором», а третьей — Гвидо Монтефельтро и гибеллинов Северной Италии. Тогда островитяне явили первый в истории пример отказа целой страны от ленной связи с Церковью.

Уже в конце августа король Педро Арагонский высадился в Трапани. При радостных кликах толпы он вступил в Палермо, где и принял от народа корону Сицилии. Зять Манфреда, муж принцессы Констанции, он явился наследником и представителем прав Гогенштауфенов. Карл выступил против него, но лишь для того, чтобы потерпеть поражение.

По всей Италии воодушевившиеся гибеллины взялись за оружие. В Риме Орсини, враги Карла, старались снова захватить потерянную власть. Сенаторство Карла было уничтожено и установлено народное правление. Джованни Малабранка, брат знаменитого кардинала Латино, родственник Орсини, был выбран городским военачальником и защитником, или трибуном, республики.

Таково было воздействие Сицилийской вечерни на Рим.

Гибеллины Северной и Центральной Италии ликовали. В деревнях сжигали изображение ненавистного папы-француза.

Когда Мартин IV в Орвието узнал об этом, он заявил жалобу на нарушение его прав, однако потом вынужден был смириться.

Но за Карла он стоял горой. Мартин отлучил от Церкви его врагов, в том числе короля Педро, и гибеллинские города: Перуджу, Сполето и Ассизи. Он одолжил Карлу деньги из церковных доходов, правда, взамен был вынужден попросить его о военной помощи для защиты своих владений. Для Мартина моральный и военный вопросы были взаимосвязаны: арагонский король и мятежные сицилийцы попрали его авторитет; обязанность всех добрых христиан, считал он, состояла в том, чтобы сплотиться и сокрушить оскорбителей.

В 1284 г. папа объявил о низложении Педро III и передал арагонскую корону Карлу Валуа, второму сыну Филиппа III Французского. Он провозгласил крестовый поход против Сицилии и Педро Арагонского. Тех, кто отказывался принимать в нем участие — например, Венецию — понтифик отлучил от Церкви. Как и ряд последующих походов XIV в. против врагов Папской курии, этот призыв дискредитировал саму идею Священной войны.

Оба монарха, Карл Анжуйский и Педро Арагонский, при обоюдной ненависти не имели средств для полномасштабной войны. Француз предложил испанцу суд Божий — поединок. Встреча должна была состояться на нейтральной территории, в Бордо, принадлежавшем Эдуарду Английскому. Со стороны Карла это был мужественный поступок: ему уже исполнилось пятьдесят пять лет, тогда как Педро был на пятнадцать лет моложе. Карл Анжуйский назначил регентом королевства на время своего отсутствия сына, Карла Салернского.

Папа был откровенно напуган открывшейся перспективой. Не слишком доверяя Божьему суду, он взволнованно писал Карлу, что его поступок неразумен. Он запретил ему участвовать в этом сомнительном предприятии, а английскому королю Эдуарду I — разрешить провести встречу в своих владениях. Сам Эдуард считал поединок проявлением легкомыслия. К радости папы, эта дуэль королей не состоялась.

Мартин поручил королю Филиппу III изъять из парижской казны тамплиеров сто тысяч ливров, собранных для будущего крестового похода, и направить их на финансирование войны с сицилийцами и арагонцами. Сборы церковной десятины, составлявшие пятнадцать тысяч золотом, были переданы сыну Карла, принцу Салернскому.

В начале 1285 г. Карл, для которого потеря Сицилии стала жестоким потрясением, умер в Фоджи. Лишившись его поддержки, Мартин еще некоторое время продолжал проводить прежнюю политику в пользу наследника своего короля, его единственного оставшегося в живых сына Карла Салернского, называемого теперь Карлом II. Он настаивал на передаче арагонского престола Карлу Валуа, интриговал против Педро вместе с его братом Хайме, вассальным королем Майорки, желавшим независимости; воодушевлял французов, направляя в помощь им легатов. Однако гибеллины, бесконечное число раз отлученные от Церкви, не были уничтожены, а Педро Арагонский презирал отлучительные буллы, запрещавшие ему носить корону Сицилии.