Читать книгу "Атомные танкисты. Ядерная война СССР против НАТО - Владислав Морозов"

Я с ними, от греха подальше, не пошел.

Они скрылись в хранилище, и их не было довольно долго.

Потом открылись грузовые ворота хранилища (там действительно был лифт), типы в ОЗК извлекли оттуда одну за другой четыре каких-то продолговатых болванки, покоившихся на электрифицированных тележках-подъемниках. Чувствовалось, что эти самые болванки очень тяжелые. Офицеры в ОЗК с трудом погрузили болванки в кузова грузовиков и сразу же погнали машины назад к вертолетам.

Потом из дверей хранилища появился полкан с Ольгой Смысловой и тремя сопровождающими офицерами в полевой форме. Сопровождающие, закинув автоматы за спины, тащили пачки толстых разноцветных папок.

– Все это замечательно, Ольга Сергеевна, – сказал полковник Смысловой. – Но хоть кого-нибудь надо было все-таки взять живьем…

– Мы очень старались, но они почти успели активировать устройство подрыва входов, – ответила Ольга. – А если бы активировали – мы бы без тяжелой инженерной техники до хранилища точно не добрались. И к тому же они активно сопротивлялись. Уж извините, Владимир Владимирович…

– Да ничего, спасибо вам, капитан, и вам, танкисты, отдельное спасибо.

Последняя фраза была обращена уже ко мне.

Полкан по-отечески похлопал Ольгу по плечу и направился обратно к вертолетам.

Видно было, что болванки из грузовиков типы в ОЗК уже перегружают в грузовые кабины «Ми-8». Интересное получается кино.

– Владимир Владимирович, а можно вопрос? – спросил я полковника.

– Валяйте, – благосклонно разрешил он, остановившись на полпути к вертолету. Видно было, что экипаж «Ми-24» уже сидит на своих местах и ждет только его команды.

– А что это за фиговины, мы таких раньше никогда не видели.

– Вообще-то это военная тайна, ну да ладно. Подписку о неразглашении с вас, если что, возьмут потом, когда все закончится. Эти, как вы выразились, «фиговины» – то, ради чего вы, собственно и штурмовали эту базу. И то самое, из-за чего вы вчера попали под ядерный удар. Эти гады прекрасно знали, что стоит на карте, и именно поэтому не постеснялись применить по вам «последний довод королей». Что такое нейтронная бомба вы, майор, знаете?

– Так точно, – отчеканил я, вспоминая, чему меня столько лет учили. – Вид ядерного оружия, у которого увеличена доля энергии взрыва в виде нейтронного излучения, для поражения живой силы противника и радиоактивного заражения местности. При ограниченном воздействии других поражающих факторов ядерного взрыва, таких как ударная волна и световое излучение. При взрыве выделяется поток нейтронов, которые не задерживаются броней или бетоном долговременных укрытий, плюс наведенная радиация, когда начинает фонить подвергшееся воздействию нейтронного оружия железо. Имеет избирательно-тактическое применение. Только оно же вроде существует чисто теоретически…

– Увы, Андрей Семенович. Мы испытали одно такое устройство малой мощности четыре года назад, в 1978 году. У нас оно производится, культурно говоря, мелкосерийно, а его разработка и распространение жестко регламентированы международными договорами, а массовое производство вообще запрещено. И что же мы видим – оказывается, американцы, нарушая все мыслимые международные нормы, производят это оружие серийно! В первый же день войны в спецхранилище на территории 94-го полка полевой артиллерии армии США, дислоцированного в Западном Берлине, мы обнаружили три полностью готовых к употреблению тактических нейтронных заряда – в виде снарядов для САУ «М-109». А сегодня на этом объекте в Бельгии находим еще четыре аналогичных заряда несколько большей мощности, и опять-таки в полной боевой готовности – ставь на ракету и стреляй. Так что еще раз спасибо вам за их захват. Это лишнее весомое свидетельство военных преступлений американцев, ведь ни о чем подобном они власти ФРГ даже близко не информировали. Я даже не уверен, знают ли президент Рейган и Конгресс США о наличии американского нейтронного оружия на территории ФРГ. Теперь-то же всем ясно, что нейтронная бомба не выдумки, а реальность. Похоже, американцы действительно были готовы применить по реальным целям эти запрещенные всеми международными договорами боеприпасы…

– А почему они их не применили?

– Я уже сказал – их руководство не решается отдать приказ на полномасштабное применение даже тактического ядерного оружия. А кроме того, они в Европе уже, слава богу, остались практически без средств доставки этого самого ТЯО…

– Выходит, мы не зря людей клали?

– Конечно, не зря.

Погрузка нейтронных бомб в «Ми-8» между тем завершилась. Экипажи вертолетов и «сопровождающие лица» полезли в кабины.

– Значит, так, – сказал полкан Владимир Владимирович, давая понять, что наш разговор окончен. – Сейчас я отбываю. Часть моих людей останется здесь, чтобы оприходовать все оставшиеся здесь ядерные и бактериологические боеприпасы. На подходе к вам мотострелковая дивизия, во главе которой идет специальный усиленный батальон радиационной и химической защиты, который по прибытии займется этой базой и ее арсеналом вплотную.

– А мы?

– А вам, майор, новое задание. Карту!

Я вынул карту из планшета и развернул перед ним. Подошла Ольга, очень кстати посветила синеватым фонариком.

– Сколько танков у вас сейчас на ходу?

– Тридцать семь.

– Неплохо, майор. Так вот. Пара не сильно умных штабных «гениев» в генеральских погонах, не знавших об истинной сути вашей операции, накануне отчего-то решили, что ваш сводный отряд прорывается дальше, прямиком на Антверпен. И поспешили приказать выбросить сегодня днем вот тут, в районе Олена, парашютный десант. Когда они узнали о вашей боевой задаче и о том, что вы остановились, менять что-либо было уже поздно – десант высадился. В общем, десантники напоролись на бельгийские танки и несут большие потери. Уже несколько часов с ними нет связи. Вам надо срочно выдвинуться к ним на соединение, тут меньше полусотни километров, а вы ближе всех. Так что немедленно выдвигайтесь в данный район, возможно, еще не все потеряно. С рассветом будет авиаподдержка, а кроме того, к вам на усиление выдвигается свежая танковая дивизия. Задача ясна?

– Так точно, – ответил я, пометив карандашом на карте указанный полковником район, и спросил: – А сколько там этих самых бельгийских танков?

– По докладам десанта – примерно батальон. Но учитывая, что ВДВ, как обычно, вооружены очень легко, для них и этого слишком много. Еще вопросы есть?

– Никак нет!

– Ну и выполняйте.

– А мне что делать? – поинтересовалась Ольга.

– На ваше усмотрение, Ольга Сергеевна. Можете остаться здесь или и далее сопровождать танкистов. Ваше знание местности и обстановки сейчас может очень пригодиться.

– Тогда я останусь с танкистами!

– Не возражаю, – ответил полковник и полез в вертолет.

Створки грузовой кабины «Ми-24» сложились за его спиной, а потом вертолеты запустили двигатели. Мы прибавили освещение, хотя, возможно, это и не требовалось. Один за другим вертушки ушли в летнее ночное небо.