Читать книгу "Дорога в Рим - Бен Кейн"

— Ты была права, — признал он.

Фабиола радостно схватила его за руку.

— Он признался, что изнасиловал маму?

— Я его спросил. А он так взглянул в ответ… Он виноват. Точно.

— Я так и знала! — воскликнула Фабиола и, взглянув на окровавленное тело Цезаря, рассмеялась. — Мерзавец теперь за все заплатил! Хвала богам!

Ромул виновато отвел взгляд. Он вовсе не разделял счастья сестры.

Девушка словно почувствовала.

— Ты не рад?

— Не совсем, — не сразу найдясь с ответом, выдавил Ромул.

— Каких тебе надо доказательств? — выпалила Фабиола. — Чтобы мать встала из могилы и указала на насильника?

— Нет, конечно, — напряженно ответил Ромул. — Но все сложнее, чем ты думаешь. Он освободил меня от рабства. Убей ты его несколько лет назад, меня бы сейчас здесь не было. — Ромул знал, что без диктатора убийство носорога лишь отсрочило бы его смерть. — Меня ведь сделали ноксием. Если бы не Цезарь, мои кости уже тлели бы на Эсквилине.

Фабиола не ответила.

Со стороны входа принесся Маттий.

— Толпа собирается, — доложил он.

Ромул пришел в себя.

— Когда они увидят, что тут было, сразу захотят крови. Надо уходить.

Оставив Цезаря под статуей его главного врага, компания двинулась к выходу. Ромул и Фабиола молчали. Каждый силился осознать происшедшее, обоих мучила тяжесть невысказанных слов. Тарквиний не спускал с близнецов темных глаз, однако не вмешивался, Маттий же по юности ничего не замечал.

У порога двое стражников так и лежали без сознания, остальные разбежались. Вместе с сенаторами, не замешанными в убийстве, они уже наверняка разносили по Риму слух о гибели Цезаря. У подножия лестницы собиралась толпа. Не смея подняться и заглянуть в зал, зеваки лишь разражались криками и воплями, подталкивая один другого к входу. Ромул знал, что если толпу охватит безумие, ее не удержать: никто не поверит, что он хотел спасти Цезарю жизнь, его просто не станут слушать. И не пощадят даже Маттия.

— Держитесь ко мне вплотную, — велел он. — Ни на кого не смотрите. Тарквиний, ты замыкающий.

Угрожающе подняв меч, Ромул двинулся вниз по ступеням, остальные не отставали.

Толпа их тут же заметила, раздались злобные вопли.

— Это правда? — крикнул какой-то бородач в бедной тунике. — Цезаря убили?

— Правда, — ответил Ромул, не сбавляя шага.

В толпе поднялся гневный ропот, Фабиола отшатнулась.

— Не отставай! — прошипел Ромул.

— А кто убил? — крикнул бородач.

— Сенаторы. Вы их видели. Они выбежали в окровавленных одеждах.

— Я видел! — завопил кто-то.

— И я! — поддержал его другой голос. Лицо бородача перекосилось от ярости.

— А куда они побежали?

— Вон туда! — ответили из толпы.

Народ, тут же забыв о Ромуле и его спутниках, повернулся к боковой улице, ведущей к садам Помпея и дальше к городу.

— Догнать! — взревел бородач, и народ, потрясая над головой кто кулаками, кто оружием, послушно хлынул за ним.

— Да хранят боги тех, кто подвернется им под руку, — пробормотал Тарквиний.

Фабиола поежилась, вспомнив другую толпу — ту, что захлестнула ее после убийства Клодия Пульхра.

Страх сестры не укрылся от Ромула, однако времени на рассуждения не было.

— Нам туда, — указал он в сторону амфитеатра. — А потом войдем в город через другие ворота.

Едва они двинулись вперед, как в стене амфитеатра открылась дверь, показался небольшой отряд — и Ромул тут же насторожился. Легионеры.

Он прибавил шагу, однако легионеры пустились бегом, стремясь отрезать им путь к нужной улице.

— Стойте, — велел Ромул.

Они с Тарквинием выдвинулись вперед, прикрывая Фабиолу и Маттия, и замерли в ожидании. Вскоре юноша различил и фигуры: два мирмиллона и пара фракийцев. Все в шлемах, с мечами и щитами. «Зачем они здесь?» — пронеслось в голове Ромула, отчаянно жалеющего, что у него с собой один лишь гладиус. Позади бойцов он разглядел человека в белой тоге. Децим Брут! Ромул взглянул на Фабиолу — она расцвела улыбкой, и юноша слегка успокоился. Уж что-что, а драка с четырьмя гладиаторами ему сейчас не нужна.

— Я знал, что это ты, моя любовь! — воскликнул Брут, едва приблизившись. — Хвала Юпитеру, ты невредима! Где ты была?

— В зале, — удивилась девушка. — Хотела своими глазами увидеть, что Цезарь убит.

Брут поморщился.

— Я взял бойцов, чтобы унести его тело. Воздать почести.

Ромул вдруг обозлился.

— Поздновато, — буркнул он. — Чем отвлекать Антония, лучше бы Цезаря прикрыл.

— Как ты смеешь? — возмутился Брут. — Думаешь, все так просто?

Ромул от гнева даже позабыл о сословной разнице.

— Да неужели? Может, ты заодно расскажешь, как присягать правителю на верность, а потом его убивать?

Губы Брута побелели от ярости.

— Благодари богов, что ты брат Фабиолы! Иначе бы я с тобой не разговаривал! Цезарь стал тираном! Он презирал Республику!

— Цезарь покончил с годами вражды и гражданских войн! — бросил Ромул, не в силах скрыть презрение к нобилю: Бруту ведь не занимать силы и мужества, зачем он поддался наветам Фабиолы? — Цезарь привел бы Рим к процветанию, и ты это знаешь! Ты ведь клялся ему в верности!

— Ромул, — шагнула вперед Фабиола. — Перестань.

Юноша в гневе на нее даже не глянул. Он подозревал, что лишь вымещает на Бруте часть своей злобы на Фабиолу — и на себя, — но не мог остановиться.

— Ты себя воином считаешь? Да ты трус!

— Ничтожество! — взъярился Брут. — Бывший раб!

— Ничтожество? Да я хотя бы защищал Цезаря! А ты даже кинжал в него побоялся всадить!

Брут, побагровев, ткнул в него пальцем.

— Прикончить мерзавца! И его дружка тоже!

Гладиаторы, плотоядно ухмыляясь, подступили ближе. Их не заботило, что за люди перед ними.

— Он мой брат! — крикнула Фабиола.

— Мне плевать! — прорычал Брут, на шее которого вздулись вены. — Чтобы всякая падаль оскорбляла нобилей? Зарвавшиеся подонки долго не живут!

— Фабиола, отойди! — бросил Ромул.

— Нет! — Фабиола умоляюще протянула руки к любовнику. — Успокойся, любовь моя! Тиран убит, зачем нам еще кровопролитие?

— Да ты послушай, что говоришь! — Озверев, Ромул обернулся к сестре. — Какой «тиран»? Тебе-то что до политики? Ты хотела одного: отомстить насильнику, который надругался над матерью!