Читать книгу "Темная королева - Сьюзен Кэррол"

Арианн с нескрываемым раздражением уставилась на пожилого человека и подумала было послать его к месье графу с резким посланием, но поняла, что толку от этого не будет.

Она устало оперлась об ограду стойла, наблюдая, как Туссен любовно ухаживает за конем. Глубоко презирая себя, не удержалась, спросила:

– Как… как он, Туссен?

– Ну, точно не знаю. – Старик внимательно посмотрел на нее. – Но, судя по тому, когда я видел его последний раз, осмелюсь сказать, что у парня такой же жалкий вид, как и у вас.

Арианн принялась, было заносчиво это отрицать, но поняла, что это не в ее силах. Обман Ренара вывел ее из себя, она была так зла и расстроена, что сказала себе, что страшно рада тому, что он уехал. Но, говоря по правде, его ей так не хватало, что она испытывала чувство, близкое к физической боли.

Туссен, сбавив тон, предложил:

– Если уж вы так сохнете по весточке от Жюстиса, то вы в состоянии получить ее намного скорее меня, мадемуазель. Все, что от вас требуется, так это надеть на палец колечко и…

– Нет! – затрясла головой Арианн, хотя раньше боролась с соблазном поступить именно так. Теперь же, зная, что кольца фактически выкованы злой рукой, она даже не дотронулась бы до этой полоски металла.

Туссен издал разочарованный вздох.

– Ей-богу, я начинаю верить, что в предсказании Люся о том, что вы предназначены друг другу судьбой, что-то есть. Потому что я в жизни не видел, чтобы мужчина и женщина так подходили друг другу своим упрямством. – В голосе зазвучали убеждающие нотки. – Нельзя ли уладить это недоразумение между вами, просто поговорив с ним? А еще лучше, минуя разговоры, просто поцеловаться.

Арианн не могла удержаться от улыбки при виде усилий старика играть роль свата, но грустно возразила:

– У нас с графом больше чем просто недоразумение. Он… он…

– Да, знаю, сказал вам неправду о своей бабке. В свое время Люси совершила ужасные вещи. Но можно ли винить парня за то, что он хотел скрыть свою связь со всем этим?

– Но я… – Арианн осеклась. Чуть было не сказала, что любит Ренара, правда, теперь она уже не так уверена в этом. – Я хотела выйти за него замуж. Ему следовало быть со мной откровенным.

– Возможно, но Жюстису не всегда это дается легко. Когда-то парень был совсем другим, абсолютно открытым и доверчивым.

При этом воспоминании лицо Туссена смягчилось, но, когда он продолжил разговор, снова помрачнело.

– Все переменилось довольно скоро, когда Люси позволила его деду забрать его к себе. Бессердечие старого негодяя и насмешки его считавшихся знатными приятелей быстро научили Жюстиса скрывать свои чувства и тайны. Если у парня и оставалась какая-то вера в людей, Люси положила этому конец, когда он обратился к ней за защитой, а та отказалась ему помочь.

– Я знала, что он чувствовал себя преданным бабкой, – произнесла Арианн, – но не понимала, почему он считал, что она сможет ему помочь. Правда, я тогда не знала, что она Мелюзина.

– Я, кажется, никогда не мог представить ее в этом качестве. Для меня она навсегда останется Люси.

Его лицо посветлело, и то, что Арианн прочла в его глазах, поразило ее.

– Вы… вы любили Мелюзину?

– Нет, любил ясноглазую девушку по имени Люси. После того как ее бунт не удался, она уже не была колдуньей, бежавшей скрываться в горы, искавшей моей помощи и защиты. Она была всего лишь беззащитной, легко ранимой молодой женщиной. Ждала ребенка, ее возлюбленным был один из ее боевиков, которого убили королевские солдаты. Люси уходила от разговоров о нем. Но по ночам она, бывало, сидела у огня, и я видел, что ее преследовали воспоминания о нем и других, погибших за ее дело. И – это сущая правда – ее тоже мучили вина и раскаяние за то, что она натворила. – С вызовом взглянув на Арианн, Туссен угрюмо продолжал: – Она не была дурной женщиной, что бы ни говорилось о ней на свете. Если… если бы только ее можно было убедить оставить колдовство и все ее безумные честолюбивые замыслы. Но, в конечном счете, за все свои недобрые дела, и она заплатила страшную цену, разве не так?

– Да, думаю, что так, – тихо промолвила Арианн, вспомнив рассказ Ренара об ужасной смерти его бабки.

Глаза пожилого человека наполнились слезами. Как бы Арианн ни относилась к Мелюзине, она не могла в знак сочувствия не пожать Туссену руку.

Часто моргая, он снова энергично принялся чистить коня.

– После того, что произошло с Люси, я не шибко горел желанием, чтобы Жюстис имел дело с какой ни на есть магией. Несмотря на пророчество Люси, мне особенно не нравилась мысль, чтобы он добивался вашей руки… руки еще одной знахарки. Вам, может, не особенно приятно слышать это, мадемуазель, но у вас много общего с моей Люси. – Арианн возмущенно глянула на старика, но Туссен поспешил добавить: – О, я совсем не имею в виду черную магию. В отличие от Люси вы благоразумно избегаете всего этого. Но в других отношениях вы обе одинаковы: женщины, страшно гордые и независимые и ничуть не стремящиеся душой и сердцем покориться мужчине.

– Отдать всю свою жизнь и свое счастье кому-то другому – для женщины вещь нелегкая, – заметила Арианн.

– Да и для мужчины совсем нелегко, – ответил Туссен. – Но для Жюстиса вы были благом. Вы снова сделали его самим собой, и я не думаю, что он был совсем уж плох с вами.

– Нет, он много раз спасал жизнь мне и моим сестрам.

Но тут Арианн обнаружила, что ее мысли занимал не Ренар, скачущий к ним на помощь, а воспоминания о том дне, что она провела в его объятиях, о слиянии их двух сердец. Каким образом мужчине удавалось внушить к себе доверие, чувствовать себя с ним так надежно и спокойно и в то же время позволять душе парить на свободе?

Она видела, что Туссен наблюдает за ней. Потом, помедлив, он сказал:

– Хочу, чтобы вы сделали мне одно одолжение, мадемуазель.

– Какое?

– Если вы не в силах простить ему его неискренность и снова ему поверить, не мучайте его тщетными ожиданиями и надеждами. Верните ему кольцо. Можете ли вы мне это пообещать?

Вернуть кольцо было вполне справедливо и честно. Но когда Арианн согласно кивнула, то оказалось, что труднее в жизни ей не давалось ничего.

Арианн опустилась на колени перед сундуком у кровати. Голова была занята недавним разговором с Туссеном, в сердце смятение. Она не знала, что делать, но хотела хотя бы взглянуть на кольцо, связывавшее ее с Ренаром.

Она подняла крышку сундука и онемела. Все постельное белье, ее сорочки, вся одежда, которые она всегда тщательно складывала, были в полнейшем беспорядке, будто кто-то в них рылся. Может, Габриэль искала что-то поносить? Но такое объяснение имело мало смысла: у Габриэль все было куда более изысканным, чем у Арианн.

Девушка принялась складывать вещи, в то же время обеспокоенно пытаясь найти кожаный комочек, в который положила кольцо. Она почувствовала большое облегчение, взяв его в руки.