Читать книгу "Идеальный враг - Михаил Кликин"

– А не много ли будет? – с сомнением сказал пучеглазый Лишай.

– Видимо, дело предстоит серьезное, – сказал Черный Феликс.

Две черные тени скользнули на фоне светлого неба. Два геликоптера типа «Лебедь» зависли в воздухе, стали медленно снижаться, винтами своими подняв на земле настоящую бурю.

От куполообразного сооружения к спускающимся транспортникам бежали люди. Вернее сказать, они бежали к одному из транспортников. К тому, на борту которого белой краской был нарисован ровный круг.

Кажется, прибыли важные гости.

Геликоптеры сели на порядочном расстоянии друг от друга. Тот, что был отмечен приметным круглым знаком, сразу выключил двигатели. Винты еще не успели остановится, а бортовые сдвижные двери уже отошли в стороны, и из открывшихся темных проемов на землю стали спрыгивать люди. Они были разнообразны одеты – в костюмы, в джинсы и майки, в комбинезоны. Но никто среди них не носил военную форму. Толпа встречающих смешалась с толпой прибывших, и уже ничего нельзя было разобрать в общей сумятице.

– На подкрепление это похоже мало, – сказал Лишай, тараща глаза так, что казалось, будто они вот-вот выскочат из орбит.

Второй геликоптер удостоился гораздо менее скромной встречи. Двигатели его остановились, когда к грузовому люку, не торопясь, приблизился отряд вооруженных бойцов. Они построились, выставив перед собой оружие, дождались майора, равнодушно выслушали его наставления, и только после всего этого створки люка разошлись. Словно челюсть, отпал широкий трап, ударился о землю, подпрыгнул. В темном чреве мелькнули человеческие фигуры. Кто-то что-то крикнул из тени. Ему ответили.

«Выводи!» – скорее угадал, нежели расслышал Павел.

Несколько минут ничего не происходило. Павел догадывался, что сейчас внутри геликоптера команда сопровождения освобождает штрафников, готовит их к высадке.

– Точно наши, – сказал кто-то позади. – Привезли, словно скотину.

На трапе показался первый человек. Охранник. Сержант. Он не стал сходить на землю, скользнул взглядом по отряду гвардейцев, отвернулся, махнул рукой:

– Пошли!

И люди пошли.

Один за одним.

Словно каторжники, будто рабы из древних времен, они выходили из темного трюма на свет. Невольно замедляли шаг, щурились. Первым делом поднимали лица к солнцу, к небу. Спускались по трапу. Осматривались с любопытством. Бойцы из встречающей команды подхватывали их под руки, отводили в сторону, строили в шеренгу…

– Эй, парни! – вдруг заорал во всю глотку Черный Феликс. – Вы откуда?

Майор в камуфляже резко повернулся. Дрогнули стволы огнеметов, нашли цель. Павел вспомнил, как точно такие же огнеметы спалили его товарищей. Он явственно увидел, как кипит, испаряясь в струе плазмы, земля, как лопаются камни и оплывают, тая. Снова ощутил жар на своем лице и втянул голову в плечи, невольно сжал кулаки.

В правой руке у него была монетка.

– Лагерь три дробь один! – сразу несколько голосов раздались в строю новоприбывших.

– И пятый лагерь! – донеслось вдогонку.

– А мы из шестого!..

Костюмы «Ти-рекс» пришли в движение. Стальные подошвы высекли искры из камней. Рослые гвардейцы, неуязвимые в своих бронированных механизированных панцирях, вклинились в строй штрафников. Удары металлических конечностей сбили с ног нарушителей порядка.

– Тихо! – взревел майор. – Еще один выкрик, и открывший свою пасть отправится к экстеррам без оружия! Голым!

– Он не шутит, – негромко сказал Дизель, посмотрев на Павла и его друзей. Бригадир по личному опыту знал, что неприятностей в первую очередь нужно ждать от новичков.

Стальные стражи неохотно отступили. Черный Феликс поднялся с земли и долго отряхивал колени. Вся левая сторона лица у него была разбита. Но он не обращал внимания на кровь.

Никто не обращал на это внимания.

Выгрузка штрафников продолжалась.

– Пятьдесят… Пятьдесят один… – вяло бормотал Рыжий, зачем-то подсчитывая выходящих из геликоптера людей. – Пятьдесят два, три и четыре…

Он остановился на седьмом десятке. Больше считать было некого.

– Напра-во! – прозвучала общая для всех команда. – Марш!

И они, словно подхлестнутые окриком, вскинули одновременно головы, выпрямили спины, сделали первый шаг, как это было положено по уставу – дружно впечатали подошвы побитых ботинок в камень, в один такт ударили ногами так, что земля вздрогнула. И Павел снова ощутил забытое вроде бы чувство – чувство сплоченности, чувство локтя товарища.

Мощь единения.

Война сплачивает, – подумал он…

Ему показалось, что на высящийся впереди серебристый купол легла узкая тень. Через мгновение он понял, что ошибся. Тень расползалась, ширилась.

Не тень это была, а щель.

Проход.

Купол открывался – словно невидимый великан подцепил лоскут стальной обшивки и тянул его в сторону, медленно, аккуратно отдирая. Намереваясь, кажется, снять целиком всю металлическую шкуру.

Затрепетала земля. Громыхнуло чистое небо.

Все шире расползался купол. Уже оголились внутренности сооружения – балки, трубы, лианы проводов и тросов, галереи лестниц. И уже можно было разобрать, что же прячется в этом огромном сооружении.

В этом ангаре.

– А дело-то, похоже, действительно предстоит серьезное, – обреченно сказал Черный Феликс.

– Что там за штуковина? – через головы друзей обратился к нему Павел.

– «Ковчег», – не сразу ответил Феликс. – Эта штуковина способна долететь до Сатурна и вернуться обратно.

– Сатурн – это страна? – поинтересовался малограмотный Шайтан. – Она далеко?

– Далеко… – вместо Феликса ответил Гнутый. – На чужой территории… На территории экстерров…

5

Первым делом их загнали в баню.

На настоящую баню этот пыточный аттракцион походил мало, скорее он напоминал автомойку – длинный коридор, струи бьющей отовсюду воды, сыплющиеся сверху разноцветные хлопья пены, и упругий поток горячего горького воздуха перед самым выходом.

Вернувшись в раздевалку, они получили новое чистое белье и форму с иголочки – форму без знаков различия. Им позволили взять из запертых ящиков свою старую одежду, но не разрешили в нее облачиться. Лишь для обуви было сделано исключение. Ноги у солдата должны быть здоровые. Потому желающие могли оставить свои привычные разношенные ботинки.

Им теперь многое позволялось: кричать, ругаться, смеяться, иметь любые личные вещи и личное мнение по любому вопросу. Никто не одергивал их, не бил – но за ними всегда следили черные зрачки дульных отверстий…

После бани их отвели в столовую. Сидячих мест на всех не хватило, и многие штрафники ели стоя. Это нисколько их не смущало. Они уже достаточно насиделись, теперь могли и постоять.