Читать книгу "Сверхчеловек говорит по-русски - Максим Калашников"

Природа, как мы знаем, фрактальна, самоподобна — и человек, как ее часть, подобен Вселенной. Он похож и непохож на нее одновременно. В религии же Бог создал человека по образу и подобию своему. Мы с помощью приборов давно уже ведем научный диалог с Природой, с Единым полем, пользуясь вовсю языком математики. «Бог говорит с нами языком математики», — любил повторять великий Эйнштейн. С появлением Диала научный разговор с Богом перестал быть достоянием избранных жрецов от науки.

Различие религиозных конфессий не может быть препятствием, оно станет мощным источником развития, так же как наличие различных научных школ давно уже стало животворным источником для науки. Научные школы и религиозные конфессии лишь различным образом интерпретируют то Единое Начало, которое одни называют Богом под разными именами, а другие Непознанным, Великим Нечто, Мировой Естественнонаучной Тайной — с отнюдь не меньшим числом имен. Такое взаимообогащающее сотрудничество школ и конфессий вполне возможно — не надо лишь стремиться сводить все многообразие школ и религий к чему-то одному. Скажем, в науке (в области познания) эффективно рассматривать проблемы с самых различных точек зрения. Но так же дело обстоит и в вере, в области практического действия. И тут нужно применять те имена Бога, которые наиболее могущественны в данной ситуации и в данный момент.

Обогащенные универсальным знанием и могуществом истинной веры ученые-миссионеры, воины-философы Великой Руси понесут научное слово Божье людям. И оно будет услышано…

Таков первый ключ к овладению будущим — язык парадоксов и творчества. А каков второй?

Нейтрид — средство космической экспансии

У тех, кто впервые слышит о нейтриде, всегда возникает вопрос: почему такое значение придается развитию именно ядерных, нейтронных технологий? Почему именно ядерное вещество? Почему нейтрид? Ответ прост: сверхчеловек, опередив остальное человечество, все еще упоенно барахтающееся в колыбели мира электронов, выходит на следующий этап развития цивилизации. Нейтроника — фундамент нашей экономики беспредельной космической экспансии. Он — основа возможных феноменальных технических достижений ближайшего будущего.

Давайте посмотрим внимательно: чем занималось человечество все последние столетия? Нетрудно увидеть, что главной его задачей все эти века было освоение различных форм энергии электронов и электромагнитного поля. Короче, энергии, доставшейся нам от Солнца.

Мы живем в эпоху «огневой энергетики». Она началась с изобретением паровых машин и продолжается на Земле и по сей день. На теплоэлектростанциях, в автомобилях, тепловозах и теплоходах использование энергии сгорания топлива представляет собой, как известно, простую «расконсервацию» солнечной электромагнитной энергии, запасенной в лесах каменноугольного периода и «законсервированной» в виде угля, нефти и торфа. Запасенная химическая энергия топлив есть энергия молекулярных связей. То есть, энергия электронов, электронных оболочек атомов вещества. Энергия гидростанций и ветростанций, тоже, как мы знаем, есть производная энергии солнечных лучей. Благодаря чему дуют ветры и текут реки? Благодаря лучам Солнца, согревающим Землю, создающим систему воздушных течений. Испаряя воду океанов, Солнце питает и многоводные реки.

Как же сия энергия используется человечеством? Она идет на выработку электроэнергии. То есть, на приведение в движение тех же электронов по проводам. Электроны, вновь, в свою очередь, оживляют многочисленные электрические и электронные приборы, которыми столь гордится земная наука: электродвигатели, теле– и радиоприемники, телефоны, компьютеры — и прочая и прочая…

А из чего, их каких материалов построена сама земная цивилизация? Все ее «могучие» стальные машины, плотины, здания городов держатся, опять же, на электронных связях атомов и молекул. Именно в этом, в энергии этих связей, таится секрет прочности земных материалов. Именно в этом заключается и главный секрет самих успехов человечества в этой, и пока, к сожалению, единственной области. Со времен открытия энергии электронов топлива (огня) ей противостоит равная электронная энергия прочности материалов. Пламя горит в огнеупорной печи. Воздушно-топливная смесь взрывается в прочном цилиндре мотора. Уравновешивая друг друга, энергии огня и огнеупорных материалов дают возможность человеку пользоваться ими, управлять обоими.

Совершенно очевидно, что человечество по самые уши погрязло в эре электронов или, говоря обобщенно, в «электронике». Вспомните школьную, упрощенную модель атома: вокруг плотного ядра, маленького «солнца», состоящего из протонов и нейтронов, вращаются «планеты» электронов. Они-то все и решают в нынешней реальности.

Небольшое исключение составляет лишь использование ядерной энергии в атомных бомбах и в незначительном количестве неэффективных АЭС. Они используют энергию не электронов, а ядра атома!

Ядерная, запасенная в атомных ядрах энергия в миллионы раз больше энергии электронных оболочек тех же атомов. Однако, земной науке так и не удалось научиться эффективному и безопасному использованию этой поистине гигантской энергии. Причина — отсутствие противовеса разрушительным ядерным силам. Земная наука не располагает материалами, могущими противостоять энергии ядер. Ярким свидетельством тому — руины Хиросимы и Нагасаки. За более чем полвека человечество так и не смогло продвинуться в этом направлении. Стены защиты, столь же толстые, сколь и неэффективные, убийственная радиация, постоянный смертельный риск выхода ядерного джинна из под контроля — все это и до сих пор создает подобным технологиям ореол черной непопулярности.

Вещество атомных ядер, формируемое ядерными же силами, само по себе в миллионы раз прочнее знакомого землянам вещества и вполне могло бы служить необходимым противовесом необузданной энергии ядер. Однако в значительных количествах оно существует лишь в нейтронных звездах, удаленных от нас на тысячи световых лет. Ее недавно никто на Земле не знал, как получить его в лаборатории. Парадоксально: практически вся масса вещества во Вселенной сосредоточена именно в ядрах атомов (электроны в тысячи раз легче), но как раз ее-то и оказалось труднее всего получить в чистом виде!

Ситуация сегодня меняется на глазах самым радикальным образом. На основе нейтронных бозе-конденсатов многими учеными-ядерщиками в считанные годы ожидается получение первых образцов нейтрида — сверхплотного ядерного вещества, состоящего в основном из частиц атомного ядра, нейтронов, и обладающего феноменальными свойствами. Существуют уже и вполне реалистичные идеи насчет того, как наладить его промышленное производство.

Бозе-конденсаты, прокладывающие нам путь к нейтриду, уже и сами по себе являются совершенно новой квантовой, «пятой» формой материи с уникальными свойствами. Бозе-конденсатами, где частицы «когерентны» (то есть, «маршируют в ряд», как единое целое) являются и фотонный луч лазера, прожигающий сверхпрочную сталь, и сверхтекучий жидкий гелий, способный вечно циркулировать в трубах без какого-либо трения, и электронный ток сверхпроводимости, бегущий по проводам без сопротивления.

В 1995 году Вольфганг Кеттерле (Wolfgang Ketterle), ученый из Массачусетского Технологического Института (MIT) США (с 2001 года — и Нобелевский лауреат) смог получить первый бозе-конденсат атомов натрия. Он сделал это с помощью развитых незадолго перед этим методов сверхохлаждения частиц лазерными пучками и магнитным полем. Бозе-конденсат атомов натрия исследователь получил в виде, удобном для исследований и лабораторного анализа. Эксперименты вызвали настоящий фурор во всем научном сообществе. Вскоре сообщения о получении бозе-конденсатов различных атомов посыпались отовсюду. Активности ученых сильно способствовал и тот факт, что установки по получению бозе-конденсатов оказались сравнительно недорогими — эксперименты шли полным ходом даже в Новой Зеландии. Сегодня бозе-конденсаты добывают по всему миру уже и в особых миниатюрных, так называемых «атомных» чипах. Установки для получения бозе-конденсатов даже на заре новой технологии стоили не более 50 тысяч долларов, а теперь они намного дешевле. К настоящему времени только Росфедерация, по-видимому, остается единственной страной, так и не собравшей копеек для революционных научных экспериментов, потрясших весь мир.