Читать книгу "Тьма. Закат Тьмы - Сергей Тармашев"

— Не слишком ли ты строг к Людям, Трэрг? — нахмурился клыкастый гигант. — Как по мне, так в подозрительности и недоверии к ним ты превзошел даже старого Гнурда Пронзительный Взгляд.

— Ты просто недостаточно хорошо изучил их, брат. — Шаман лишь покачал головой. — Они не такие, как мы. Скорее, они ближе к к'Зирдам, ибо двуличны если не во всем, то во многом уж наверняка. Орку всегда будет сложно понять Людей, потому что они всегда стараются спрятать свою гнилостность под личиной праведности. Некоторые вещи можно заметить, только наблюдая изнутри, а для этого Орку придется долго прожить среди Людей, чего никто из нас делать не станет.

— Звучит слишком туманно, — отмахнулся Гронг. — Уточни, ибо мне они таковыми не кажутся.

— Это уже само по себе пример, — на губах Трэрга заиграла усмешка. — Ты судишь о Людях лишь по тем, с кем знаком. Но с кем же ты знаком? Давай же посмотрим! С магами? Но чародеи — не Люди, у них даже мозг устроен иначе, это тебе любой скажет. С доблестными Рыцарями? Я и сам горжусь, что дружен со столь доблестными воинами, но таковых единицы на многие десятки тысяч человек. В общей массе народа Людей их количество ничтожнее ничтожного. С кем же ещё ты знаком? Получается, что более ни с кем. Я же путешествовал по их Королевствам, при этом ничем от них не отличаясь. И я увидел многое. Люди ведут себя свысока и надменно, пока считают себя выше тебя. Если же ты кажешься им ровней, то зачастую в ходу завуалированное панибратство с толикой намека на то, что из вас, двух равных, умнее и качественнее всё же не ты. Если же они узнают, что ты маг, то уважения к тебе прибавляется, и уже никто не отваживается тебя сердить. А если вдобавок к тому ты маг высокого ранга или, вот ведь ужас-то, вообще Король, то уважение возрастает до небес, и в нем становится легко разглядеть обычный страх, но чаще — ещё более обычную для Людей зависть. Ибо большинство из них ненавидят тех, кто лучше их. Причем для ненависти ничтожествам не нужны всамделишные причины. Им хватает того, что кто-то в чем-то их превосходит. Один родился высоким и сильным, второй — маленьким и чахлым, вот и повод для ненависти. Одна девица выросла прелестницей, вторая же не столь породиста — вновь ненависть, да ещё какая, будто в её непривлекательности и действительно виновата не слабая кровь родителей, а именно соперница. И даже если от рождения двое были равны, но после один добился многого, второй же — меньшего, то и здесь ненависть! Ибо более успешный, разумеется, подло выслужился или ему просто незаслуженно повезло! Обязательно незаслуженно, Гронг, потому как, с точки зрения завистника, заслуженно повезти может исключительно ему. Однако едва Люди видят пред собой представителя иного народа, как сразу же пытаются выглядеть лучше, нежели есть. Они даже друг перед другом так поступают, если из разных Королевств, а уж когда человек встречается с Орком, да ещё в тот миг, когда Орда пришла его спасти, то, как я погляжу, благороднее помыслами, нежели Люди, вообще существ не бывает.

— Если простые Люди суть ничтожны и гнилостны, а знатные сплошь стяжатели и подлецы, как же их народ до сих пор выживает? — хмуро вопросил Гронг Неотразимый Удар. — Не могут же маги и горстка благородных Рыцарей вечно спасать столь огромное человеческое племя от гибели. Ведь Закон Предков гласит, что разобщенный народ обречен погибнуть.

— Вот Люди и гибнут. — Трэрг пренебрежительно скривился. — Посмотри вокруг, брат! Их земли заполонены к'Зирдами, города лежат в руинах, жители бредут в рабских оковах! Ни благородные Рыцари, ни благородные чародеи в этот раз не смогли спасти человеческое племя. Им даже недостало мудрости и решительности объединиться друг с другом наперекор воле монархов и аморфности бесполезной человеческой массы.

— Но рано или поздно наступит зима, и к'Зирды уйдут, — изрёк Гронг. — Люди возродятся.

— И, как всегда, возродятся те из них, кто выжил, — согласился Трэрг. — Только выжили те, кто пораньше забился в нору поглубже, бросив остальных на произвол судьбы. Сие значит, что в человеческих землях вновь расплодятся лишь гнильё и убожество, средь которых благородные представители будут возникать редко и в трагически малом меньшинстве. То есть вновь всюду, где станут появляться Люди, они принесут с собой подлость, предательство, стяжательство, кражи и прочие прелести народа, в коем каждый за себя. И вновь Дети Ругодара будут ходить в рейды на Человеческие Королевства, дабы в славных битвах возвеличивать благородный народ Орков!

— Может, раз так, — Гронг Неотразимый Удар комично выпучил глаза и скорчил нарочито глупую рожицу, — то нам не надо их спасать? Не то ещё станут благородными, как на подбор! С кем тогда сражаться нашим детям?! Песочников сейчас перебьём, пиратов уже перебили, что делать?! Предлагаю немедленно бежать отсюда, пока эти Люди не вернулись!

— Ты не поверишь, брат, но сию угрозу от нас уже отвели! — рассмеялся Трэрг. — Ни за что не догадаешься, кому народ Орков обязан сохранением добрых традиций!

— А что тут гадать? — хмыкнул могучий Орк. — Ты толкуешь о маге Эманоре.

— Ого! — удивился Трэрг. — А ведь ты прав, Гронг Неотразимый Удар! Как ты понял его замысел?

— Ну… — клыкастый гигант несколько замялся. — Честно говоря, замысла его я не понял. Но понять, что ты говоришь о нем, было несложно. Сам посуди: кто сейчас способен изменить существование Людей? Правители Королевств либо пали вместе со своими Королевствами, либо зализывают раны за спиной у лавин Ругодара. Вакри до Людей нет дела, Орки пошли на Альянс с Людьми лишь ради победы над к'Зирдами, ибо будущее кланов превыше многовековой вражды. Эльфы с превеликим удовольствием оставили бы всё как есть, ибо это всё суть их рук дело. Некромосы жаждут человеческой крови и уж точно не станут заниматься их мироустройством, разве что понастроят везде сверхволшебных бараков для рабов. Из известных мне фигур остается только Эманор. Тем более что твоя будущая супруга рассказывала о его планах создания идеального Королевства.

— С чего это ты решил, что я собрался взять в жены Белого Мага? — Трэрг сделал большие глаза.

— С того, что уже давно пора, — парировал Гронг. — И потом, ты же сам сказал полчаса назад, что испросил совета у отца с матерью. А в твоем положении в их совете может нуждаться лишь один выбор: жениться на Белом Маге или отсечь ей голову, дабы бедняжка не мучилась. Но Белый Маг жива и спит в своей каюте, стало быть, ответ очевиден.

— Мы понадеялись на неё в морской баталии, а в результате едва не утонуло множество Орков и магов, — пробурчал Трэрг. — Быть может, я спрашивал у отца, как с ней поступить?

— Ага, ага, так и было! — Гронг Неотразимый Удар увлеченно закивал головой. — И он велел тебе наказать её! Мне вот интересно, орудие наказания он при матери стал тебе показывать?

— Неуместная шутка! — насупился Трэрг.

— Ерунда! — отрезал могучий Орк. — Никто не погиб, всё обошлось, бессмысленно тратить время на пересуды. Белый Маг совсем ещё девчонка, она весьма мягка сердцем и добра душой, вот и не выдержала зрелища кровавой битвы. Она не Орк, не забывай.

— Вот именно, что она — не Орк! — парировал Трэрг. — Сие меня и останавливает.