Читать книгу "Тайные раны - Вэл Макдермид"

Тони хотел заговорить, но тут в наушнике раздался голос Кэрол:

— Я только что получила сообщение от экспертов, Тони. Они нашли его список, он был приклеен клейкой лентой к клавиатуре его компьютера, с обратной стороны. Вот два пункта, которых у тебя нет: «Записать хитовый диск» и «Встречаться с топ-моделью». Понял?

Он молча кивнул, зная, что она его видит.

— Нет, это твой мир, Джек. Возьмем Кевина с его «феррари». Он тоже в твоем списке. А кому предстояло стать следующим? Кого из брэдфилдских музыкантов, которые лидируют в хит-парадах, ты хотел уничтожить? Или сначала ты хотел расправиться с парнем, у которого подружка — топ-модель? Дай-ка вспомню, у кого из наших брэдфилдцев есть такая? Наверное, это Дипак, а? Наш земляк, дизайнер модной одежды. Он тоже значился в твоем перечне?

Брови Андерсона сдвинулись, между ними появилась вертикальная складка. Все правильно, пускай начнет тревожиться. Выбей почву у него из-под ног. А потом предложи утешение.

— Ты знаешь, что они очень расстроены по поводу Кевина? Он у нас очень популярная фигура. Что ты хотел применить на этот раз? Аконит? Наперстянку? Стрихнин? Да, ты набрел на изящную идею. Отрава. Отравить их жизнь так же, как они отравили твою. Ты хотел все попробовать, все узнать. Но потом ты это возненавидел. Ты думал, все пройдет гладко, но в результате ты это возненавидел. Возненавидел это настолько, что даже возненавидел самого себя. Тогда ты и перестал быть Джеком, верно? Джек — жалкий неудачник. И ты оставил Джека за спиной. Джек стал Джоном. А иногда становился Джейком. Но у тебя все равно еще оставались твои мечты. Еще оставался твой список. Ты еще верил, что можешь взобраться наверх.

Андерсон еще сильнее стиснул кресло, бицепсы у него напряглись. Он отчаянно замотал головой, словно пытаясь стряхнуть с себя что-то липкое и омерзительное.

Тони заговорил тихо:

— А потом ты узнал. Да, хватило всего одного раза. Инфекция. Инфекция, которая тебя отравляет. Медленно убивает тебя. Пускай в наше время существуют лекарства, которые позволяют прожить дольше. Но кому хочется жить дольше, когда отняты все мечты? Разве есть смысл в таком существовании? Весь мир лежал у твоих ног, ты хотел стать кем-то значительным. И одна неудачная ночь все это у тебя отняла.

Между ними повисло напряженное молчание. Оно тянулось и тянулось. Судя по виду Андерсона, сейчас в нем вот-вот должно было что-то сломаться. Надо сделать попытку, сказал себе Тони.

Он заговорил ласково, нежно:

— Вот ты и решил: если уж ты лишен мечты, тогда пусть люди тоже этого лишатся. Ты мог бы стать как они, но не стал, поэтому ты не захотел и им позволить этого. — И вдруг голос его резко изменился. Грубо и хрипло Тони объявил: — Что ж, у меня для тебя новость, Джек. Ты отправишься в тюрьму, где о тебе будут отлично заботиться и проследят, чтобы каждый оставшийся день принес тебе неисчислимые страдания. Ты ведь до конца жизни проторчишь за решеткой. И все, кто окажется там рядом с тобой, будут посвящены во все пикантные детали твоего судебного процесса.

Вскочив, Андерсон кинулся на Тони, но тот взмахнул костылем и с силой стукнул Андерсона по ребрам, сбив его с ног. Удар оказался настолько мощным, что тот рухнул на пол.

— Видишь? Они не спешат мне на выручку, правда? — заметил Тони. — Потому что знают: ты неспособен меня как следует избить. Ты не любишь насилия. Крис Девайн просто не повезло, она попала под горячую руку. Если бы у тебя было время подумать, ты бы никогда ее не ударил. Вот еще одна причина, по которой ты выбрал яд. Чтобы убивать на расстоянии. — Он покачал головой. — А ведь я уже начинал тебе сочувствовать, Джек. Но теперь я испытываю к тебе только жалость.

Андерсон с трудом поднялся на ноги и осторожно пробрался к своему креслу.

— Не хочу я вашей жалости, — пробормотал он.

— Тогда заслужи мое уважение. Расскажи мне, как все было. Если я ошибаюсь, то поправь меня. И я возьму свои слова обратно.

Андерсон тяжело рухнул в кресло и произнес:

— Не собираюсь я об этом говорить. Пускай находят какие угодно улики, я не стану об этом говорить. Я готов признать себя виновным. Но я не собираюсь говорить обо всех этих штуках, о которых вы тут толковали. Не будет никакого процесса, чтобы меня опозорить. Почему я это делал, навсегда останется загадкой. — Глаза его гневно сверкнули. — Я их убил. Вы хотели, чтобы я это сказал, да? Я сделал то, что должен был сделать. Я убил их.

После того как Андерсона увели, Тони обнаружил, что двигаться ему совершенно не хочется. Вымотанный и терзаемый болью, он не желал сейчас делать ничего, что могло бы усугубить его состояние. Вот он и сидел где сидел. Сержант, дежуривший при камерах, принес ему чашку кофе, явно из своей личной заначки, судя по вкусу. Его не беспокоили. Он выпил почти весь кофе, оставив лишь несколько глотков: пусть остынет, тогда можно будет запить кодеин. Что это за работка такая, если в момент столь высокого профессионального достижения чувствуешь себя так паршиво?

Он толком не знал, сколько прошло времени, прежде чем вернулась Кэрол. Она села напротив и, протянув руку через стол, положила свою ладонь на его.

— Кевин быстро приходит в себя, — сообщила она. — Все с ним будет нормально. И мы предъявили обвинение Андерсону. Если эксперты постараются, мы сможем отлично все закруглить. Мы точно можем предъявить ему Тома Кросса, а по Дэнни Вейду есть косвенные доказательства. Плюс покушение на Кевина. А если он действительно признает себя виновным, то мы получим и Робби Бишопа.

— Он передумает, как только с ним начнет работать казенный адвокат, — заметил Тони. Да, так уж устроен мир. Кто бы в конце концов ни представлял интересы Андерсона, ему нужно будет не справедливое наказание, а крикливые газетные заголовки. — Давай молиться, чтобы его не взялась защищать Бронвен Скотт.

— Есть еще что-то, о чем ты хотел бы со мной поговорить? — осведомилась Кэрол, убирая руку.

Его веки устало дрогнули.

— Ах да, — медленно произнес он, — ты мне напомнила…

— Тони, — загремел голос Джона Брэндона в дверях. — Поздравляю. Только выписался, а уже делает за нас нашу же работу. Молодец. — Он пожал Тони руку и подтянул себе кресло. — Теперь вот что. Кэрол говорит, что у нас тут сложилась деликатная ситуация. Нам может понадобиться ваш вклад, Тони. Прошу, Кэрол.

— Кажется, у нас появилась альтернативная версия субботнего взрыва, — проговорила она. — Вчера Тони и детектив-констебль Макинтайр посетили Рэчел Даймонд. Это вдова Бенджамина Даймонда, одного из погибших на стадионе. Выяснилось, что у компании мистера Даймонда имелись связи с семейным бизнесом Юсефа Азиза. Причем Тони еще прежде в разговоре со мной выражал сомнение, что мы имеем дело с обычным терактом, и попросил разрешения побеседовать с миссис Даймонд о возможных связях ее мужа и Юсефа Азиза. Я сочла, что это стоит расследовать. Тони?..

— Рэчел Даймонд заявила, что не следит за тем, как пресса освещает взрыв, и позже мне пришло в голову: возможно, ей просто не попадалась на глаза фотография Азиза. Следовательно, миссис Даймонд могла не отдавать себе в чем-то отчета. Поэтому сегодня я вновь приехал к ней домой и захватил с собой снимок Азиза. Ее не оказалось дома, в отличие от ее сына Льва. Он случайно увидел фотографию Азиза и спросил меня: «Откуда у вас фото маминого друга?» Я никоим образом не давил на него, я знаю законы о несовершеннолетних свидетелях. Он сам сказал, что однажды они встретились с Азизом в парке и тот купил ему мороженое. И я вдруг понял, что существует объяснение, которое отличается от тех двух, которые мы рассматривали.