Читать книгу "Дважды невидимый фронт. Ленинградские чекисты в тылу врага - Альберт Стародубцев"

После гибели Хвиюзова руководство оперативной базой «Первенцы», которое изначально осуществлял Кучинский, взял на себя 4-й отдел, поскольку проявившиеся по ходу работы его личностные и управленческие недостатки не позволяли доверить ему единоличное командование. Изначально назначение Кучинского, не являвшегося оперативным работником, руководителем оперативной базы было очередной ошибкой 4-го отдела. Оперативная база — это сложное оперативно-диверсионное формирование, руководство которым базируется на опыте чекистской работы и знании тактики борьбы с карателями. Кроме того, от руководителя требуется умение сплотить коллектив и правильно управлять им. Кучинский не соответствовал этим требованиям. Поэтому ему подчинили только его отряд, а на период, пока подбирали кандидатуру нового руководителя, оперативное управление базой в целом взял на себя 4-й отдел.

1 июля в зону действия обоих отрядов прибыл М.И. Клементьев, в подчинение которому должны были войти Кучинский вместе с его отрядом и отряд Баранкина, на основе которого 4-й отдел первоначально намечал создать в Латвии вторую оперативную базу.

Клементьев на месте убедился в том, что эти два отряда, по существу, не взаимодействуют, более того, между ними сложилась нездоровая конкуренция. В связи с низким уровнем агентурной работы отсутствовали данные по удаленным объектам, подлежавшим изучению, и, как следствие, по ним не проводилось диверсионных операций. Деятельность обеих баз свелась к проведению, в основном, диверсий на малозначительных объектах, расположенных поблизости от мест дислокации отрядов. Клементьев убедился, кроме того, в том, что не только у Кучинского, но и у Брускина отсутствуют нормальные деловые отношения с руководством местных партизан, имевшим большие возможности использовать для разведки местное население.

Клементьев из бойцов отряда Кучинского сформировал пять радиофицированных групп. За каждой из них была закреплена зона разведывательных и боевых действий на территории Латвии, из числа представляющих наибольший интерес для Центра. Так, наиболее боеспособной группе Кодакова предстояло действовать в районе магистралей Рига — Псков, Рига — Мадона. Группе Никитина были определены магистрали Рига — Радова, Рига — Кракнесе. В район Гулбене направлялась группа Герца. Группе Гольденталя был выделен район Мадона с последующим выходом к Риге. При этом предполагалось, что группа будет дислоцироваться вблизи местного отряда Ратынша, имевшего хорошие связи среди населения. Одна группа оставалась резервной.

Клементьев принял и меры воспитательного характера по отношению к руководящему составу отряда Брускина, целью которых было повышение ответственности каждого командира за состояние дисциплины среди бойцов, а также осознание необходимости структурной реорганизации закрепленных за ними подразделений. Из одного отряда он сформировал два отдельных полка — полк Брускина и полк Кайченко, — конкретно определив каждому из них задачи и районы действия, и взял их деятельность под свой личный контроль.

Вследствие принятых мер наметился численный рост полков за счет военнопленных (до 500 человек), улучшилось их вооружение, резко активизировалась боевая деятельность. Каждый командир полка стремился не отстать от другого, чем также обеспечивалось достижение оптимальных результатов.

20 июля 1944 г. в помощь Клементьеву был прислан Л.Е. Щербаков, до этого возглавлявший 3-ю оперативную базу. К этому времени Ленинградская область была полностью освобождена от немецкой оккупации, весь личный состав, находившийся в тылу противника, был распределен по областным подразделениям, и 4-й отдел имел возможность укрепить базу Клементьева не только одним Щербаковым.

Принятые меры организационного характера привнесли в деятельность базы большую целенаправленность и повысили эффективность оперативных и боевых операций. Одной из важных и интересных операций базы было уничтожение штаба, как сказано в докладной записке Кубаткина в обком ВКП(б) об итогах работы в Латвии, «войсковой части, входящей в состав германо-полицейских войск СД»[38]и приданного ему карательного отряда, что стало возможным благодаря хорошо налаженной вербовочной работе, а также правильному использованию агентурного аппарата.

В июле 1944 года оперативным работникам стало известно, что в одной из деревень остановился «штаб СД».

Несколько раньше, 10 мая, старший лейтенант Кайченко завербовал в качестве агента «Янет», 1912 г. р., проживавшего в деревне Жоготы, Режицкого уезда. Он служил старшим полицейский в Быковской полиции и исполнял обязанности заместителя начальника. Вербовка его проводилась с использованием агентов «Емельяна» и «Разна», бежавших из концентрационного лагеря и скрывавшихся в Режицком уезде.

«Емельян» был человеком с трагической судьбой. В период советской власти в Латвии он работал народным судьей, с приходом немцев вместе с женой был посажен в тюрьму и после годичной отсидки бежал. Его пятнадцатилетнюю дочь немцы расстреляли на его глазах, жена была расстреляна в Саласпилской политической тюрьме.

Стремясь отомстить немцам за гибель семьи, «Емельян» сам связался с советскими разведчиками и самоотверженно шел на любые задания. Будучи местным жителем, он исключительно умно использовал свои связи. Впоследствии по его личной просьбе он был включен в состав полка Кайченко, принимал участие во всех самых сложных боевых операциях и диверсиях, пользовался у бойцов авторитетом и в конечном итоге был назначен комиссаром полка.

В вербовке «Янета», в соответствии с отведенной ему ролью, принимал участие также агент «Разна», который скрывался в доме «Янета» и был в фактическом браке с его сестрой Клотильдой, впоследствии также завербованной и получившей псевдоним «Грета».

О том, что «Емельян» и «Разна» скрываются, «Янет» прекрасно знал, но донести о них не мог, ибо понимал, что вслед за этим последуют репрессии как по отношению к сестре, так и лично к нему. В силу этих обстоятельств, а также здравого представления об исходе войны, «Янет» не сразу, но все-таки пошел на вербовку и, как впоследствии стало очевидным, работал «не за совесть, а за страх», но вместе с тем исключительно добросовестно.

Так, по заданию Кайченко он 16 июля 1944 г. провел операцию по поимке начальника Быковской полиции Николая Берскланса. Кроме того, он систематически снабжал полк Кайченко гранатами и боеприпасами. Причем вся работа проводилась им настолько чисто, что никаких подозрений со стороны немцев и латышских полицейских не было. Однако, несмотря на настойчивые предложения Клементьева уехать с заданием в глубь Германии, «Янет» категорически отказался, заявляя: «Лучше расстреляйте, но с немцами не поеду».

В том же районе у разведчиков был другой агент — «Кирилис», 1918 г. р., уроженец Виленской волости, бежавший из лагеря военнопленных. Он был завербован Кайченко 5 мая также с использованием агента «Емельяна». Последний и «Кирилис» вместе скрывались в деревне Балтини Режицкого уезда. «Кирилис» на сотрудничество пошел с желанием и принес большую пользу руководству базы. Он успешно занимался обработкой местных жителей, полицейских, легионеров и военнопленных, агитируя их за уход к партизанам, а также давал ценные разведывательные данные о противнике, своевременно информировал базу о готовящихся немецких экспедициях.