Читать книгу "Тень Великана. Бегство теней (сборник) - Орсон Скотт Кард"

– Ненавидеть войну, чтобы в ней победить? Любить врага, чтобы его уничтожить? Не люблю парадоксы – все время кажется, будто кто-то пытается меня обмануть.

– Обычно это всего лишь самообман. Но в данном случае это не совсем парадоксы. Тот, кто считает, что он любит войну, всегда не прав, поскольку война уничтожает все, к чему прикасается. Она только разрушает. Так что когда войны не избежать, ты сражаешься так, чтобы показать врагу, как война уничтожает его самого. И когда он наконец это понимает – он останавливается.

– Вот только Эндер убивал врагов. Что даже еще лучше.

– Нет, – ответил Великан. – У него не было цели убивать. Не забывай: когда он сражался с королевами ульев, он считал, что это всего лишь тренировка. Он думал, что его испытывает Мэйзер Рэкхем. Его целью было доказать учителю, насколько разрушителен сам процесс испытаний. Он сражался так, как если бы сражался с жукерами, но безжалостен был лишь внутри смоделированной ситуации.

– Но он же убил того парня в Боевой школе?

– Он защищался. Жестоко и беспощадно. Но убийство не было его целью. Ему просто хотелось показать Бонзо, что война, на которой тот настаивал, разрушительна. На самом деле парень ему нравился. Эндер восхищался его гордостью, его чувством чести. Он пытался спасти Бонзо от его собственного разрушительного воздействия.

– Пожалуй, ты был бы лучшим командиром.

– Я был сообразительнее, чем Эндер, и безжалостнее, чем он, – вздохнул Великан. – Но с каждым новым сражением я все больше понимал, что Эндер выбрал правильный путь. А когда мне наконец стало ясно, что именно он делает, я попытался тоже. Я просто… оказался неспособен полюбить врага. Я вполне понимал Ахилла, но я его не любил. Я его лишь боялся – до самого конца. Но у меня не оставалось иного выбора, кроме как убить его, – это я, по крайней мере, понял. Ахилл был не таким, как Бонзо. Ахилл никогда не остановился бы из-за того, что кто-то показал ему, насколько разрушительны его войны. Разрушение было его целью. Он любил разрушать. Он был настоящим злом.

– И как бы в таком случае поступил с ним Эндер?

– Так же как и я. Он бы его убил – или хотя бы попытался. Ахилл был хитер и сообразителен. Он вполне мог победить Эндера.

– Но не смог победить тебя.

– Не знаю насчет «смог». Он меня не победил.

Цинциннату во время подобных разговоров не раз хотелось сказать: «Ты тогда боялся? Мне сейчас очень страшно».

Но об этом он молчал. Он спрашивал и слушал, и его снова охватывал ужас при мысли, что он готовится к войне, для которой у него не хватает опыта.

Ему начали сниться кошмары – жукеры раздирали на части Эндера, Карлотту или Великана, пока те кричали: «Сержант! Помоги! Спаси меня, Сержант!» В его руках было мощное оружие, но он не мог прицелиться, не мог выстрелить – лишь стоял и смотрел, как гибнет его семья.

Все трое спали вместе в верхней лаборатории, но когда начались кошмарные сны, Сержант стал ночевать в «Щенке» или в других местах корабля, где он мог свернуться в клубок и подремать несколько часов, прежде чем на него нахлынут жуткие видения.

Он раз за разом проверял оружие, зная, что оно прекрасно работает – промахнуться мог только сам солдат.

К тому времени, когда начали поступать изображения с крошечных зондов, которые они послали впереди «Геродота», Цинциннат уже был настолько напуган, что с трудом мог дышать. Он был не в состоянии поверить, что другие этого не видят, но те действительно ничего не замечали, продолжая интересоваться его мнением при обсуждении возможных стратегий. А когда им стали ясны гигантские размеры чудовищного корабля, они уже не скрывали своего страха, нервно смеясь и отпуская неудачные шутки. Но Цинциннат ничем не показывал охватившего его ужаса, и все продолжали на него полагаться.

Но, как ни странно, хотя Цинциннат не мог совладать со своими страхами, аналитическая часть его ума продолжала работать по-прежнему.

– Не похоже, чтобы чужак заметил наши зонды, – сказал он. – Собственно, не похоже даже, чтобы они вообще занимались какой-либо разведкой на планете, хотя и висят на стационарной орбите.

– Может, их приборам не требуется проникать в атмосферу, – предположила Карлотта. – В конце концов, у нас ведь тоже есть такие.

– Мы можем определить содержание кислорода в атмосфере и потому знаем, что на планете есть растительность, – сказал Цинциннат. – Но если бы мы хотели там обосноваться, мы бы послали зонды, чтобы собрать образцы местной жизни и выяснить, совместима ли она с нашей.

Великан протяжно хмыкнул.

– Жукерам это было ни к чему – когда они колонизировали планеты, они применяли газ, превращавший любую жизнь в протоплазменную слизь. Их стратегия заключалась в том, чтобы избавиться от местной флоры и фауны, а затем заменить их собственной быстрорастущей флорой.

– Значит, когда жукеры прилетели на Землю, они вообще не посылали зондов и не брали проб? – спросила Карлотта.

– Насколько нам известно – нет, – ответил Цинциннат. – За последние пару месяцев я изучил историю тех времен – жукеры вели себя совершенно не так, как мы могли бы ожидать. Теперь нам ясно почему, но тогда мы понятия не имели об их целях.

– Ты так говоришь «мы», как будто сам там был, – заметил Эндер.

– Мы – в смысле люди. Мы – в смысле военные, – сказал Цинциннат. – Точно так же, как ты сам говоришь «мы» об ученых вообще.

– То есть ты хочешь сказать, что эти чужаки похожи на жукеров? – уточнила Карлотта.

– Нет, – возразил Цинциннат.

– Как такое может быть? – раздраженно бросил Эндер, словно вопрос Карлотты показался ему полной глупостью. – Только представь, насколько жукеры отличались от людей. И эти чужаки наверняка совсем не такие, как жукеры или мы.

– Цинциннат имел в виду другое, – снова заговорил Великан.

Эндер и Карлотта посмотрели на брата:

– И что же ты имел в виду?

Цинциннат взглянул на Великана:

– А по-твоему – что?

– Просто скажи, – посоветовал Великан. – Моего одобрения вовсе не требуется.

Естественно, подразумевалось, что одобрение отца Цинциннат уже получил.

– Мне кажется, – сказал Цинциннат, – что этот корабль не похож на корабль жукеров. Это и есть жукеры.

Эндер удивленно рассмеялся, а Карлотта даже презрительно фыркнула:

– Все жукеры давно мертвы.

Цинциннат пожал плечами. Ему было все равно, верят ему или нет. Может, он действительно ошибся.

– Помоги им, – сказал Великан.

– Корабль не излучает никаких радиоволн, не посылает зонды, не берет пробы. Двигатели лишь вывели его на орбиту – и все. Возможно ли такое для человеческого корабля?

– Мы никогда и не думали, что он человеческий, – возразил Эндер.