Читать книгу "Хроники Дождевых чащоб. Книга 4. Кровь драконов - Робин Хобб"

– Мы можем ему помочь? – тихо спросила Тимара.

Когда драконы протрубили тревогу, их хранители сбежались отовсюду. Тимара подумала, что Меркор и остальные самцы прогонят черного чужака, однако они позволили ему приземлиться.

– Айсфир, – подтвердила Синтара, когда Тимара мысленно потянулась к своей королеве. – Держись от него подальше. По-моему, он безумен.

Хранители мигом собрались, чтобы посмотреть на старейшего дракона, но сгрудились в благоразумном отдалении от него. Меркор, Сестикан и Синтара спустились на площадь, но даже они не посмели приблизиться к черному дракону и держались от него на безопасном расстоянии. Их сородичи кружили в небе – вихрь ярких красок и крыльев. Хранители переглянулись, но подходить к незнакомцу никто не стал.

И в центр этого смятения заявились Хеби с Рапскалем, упав сквозь круговерть драконов, словно клецка в суп. Красная драконица неуклюже приземлилась, и всадник соскользнул с ее плеча.

Татс испуганно застонал.

– О чем он думает? – выдохнула Тимара, ни к кому не обращаясь.

После ночи у колодца она старалась не разговаривать с Рапскалем. Бывали мгновения – за едой или совместной работой, – когда он снова казался прежним, и ей ужасно хотелось, чтобы они могли быть такими же друзьями, как раньше. Но порой он превращался для нее в чужака, например, когда требовал, чтобы драконы казнили пленников. Или как сейчас, появляясь перед ними в странном и причудливом одеянии. Рапскаль насадил один из найденных в оружейной комнате наконечников копий на массивное древко и сейчас, размахивая им, медленно обходил черного дракона по кругу. Чешуйчатая броня, которую он надел поверх туники и брюк Старших, позвякивала, и Тимара подумала, что он намеренно качает бедрами. Хотя, надо признать, Рапскаль выглядел эффектно. Солнце падало на броню и отражалось в ней, так что Старший сверкал черным и золотом. На Хеби была сбруя тех же цветов. К ней был приторочен мех с водой и нечто похожее на рог. Тимара точно не смогла определить, что это такое, и терялась в догадках насчет «обмундирования» драконицы. Красная Хеби тоже звенела своим снаряжением, выступая следом за Рапскалем, и была очень собой довольна.

Обойдя рычащего и стонущего дракона, Распскаль, наконец, оказался прямо перед ним.

– Что еще? – проворчал Татс.

– Рапскаль, нет! – закричала Тимара.

Он не откликался на свое имя, а она отказывалась называть его Теллатором.

Рапскаль бесстрашно подошел к ревущему черному дракону, опустился перед ним на колено и склонил голову. При виде юноши стоны дракона неожиданно смолкли. А Рапскаль заговорил – и его голос был звучным:

– Кельсингра приветствует тебя, о Великолепный! Чем мы можем тебе служить? – Он повел рукой, указывая на круг хранителей и моряков. – Я – Рапскаль, Старший Хеби, чудесной алой королевы. Я и мои товарищи-Старшие почтем за честь проводить тебя к Серебряному колодцу и смотреть, как ты будешь пить. Купальни ждут тебя, и прислужники, которые с восторгом почистят каждую из твоих великолепных чешуек! Раз драконы Кельсингры дозволили тебе появиться здесь, Старшие Кельсингры готовы тебе угождать. Скажи нам, что тебе нужно, о Старейший из драконов, и мы поспешим исполнить любое твое желание.

Воцарилась тишина. Черный дракон прищурился. Рапскаль продолжал стоять перед ним на колене – бесстрашный и одинокий хранитель. Неожиданно гигант открыл пасть и заговорил:

– Люди называют меня Айсфиром. Хотя бы один из них помнит прежнюю вежливость, подобающую таким, как вы! – Он обвел взглядом всех присутствующих и медленно моргнул. – Я предательски отравлен. Это сотворили со мной люди, приманив жирным ядовитым скотом. Если у вас есть Серебро, дайте его мне. Но я явился сюда не ради восхвалений Старших и даже не ради Серебра, хоть буду рад тому и другому. Я хочу проверить, есть ли среди живущих драконов те, кто достойны так называться, найдутся ли те, кто восстанут, чтобы отомстить за меня врагам – людям, которые стремятся убивать драконов ради их плоти.

Рапскаль встал, высоко воздевая копье.

– Если никто больше не восстанет, чтобы служить этой славной цели, то отправлюсь я. Мы с бесстрашной Хеби взлетим в небо и убьем всех, кто посмел поднять руку на дра-конов!

Голос подал Меркор:

– Я отведу тебя к Серебру – и ты сможешь выпить, сколько пожелаешь. А потом мы поговорим о мщении – когда ты отдохнешь и все наши соберутся в круг. – Золотой Меркор посмотрел на Старших и обратился к Рапскалю: – Не говори за драконов, Рапскаль. Даже за Хеби, – сурово зарокотал он. – Лишь мы способны оценить серьезность оскорбления, и только мы будем решать, произошло ли восстание против всего нашего рода, или просто глупые пастухи попробовали преградить нам путь, действуя исключительно из-за собственной жадности.

Слова Меркора не успокоили черного дракона, а, наоборот, дали мишень, на которой он смог сосредоточить свой гнев. Он принялся вращать глазами с новой силой и уставился на золотого самца.

– Люди знали, где я охочусь, и намеренно вывели туда отравленный скот. Поев, я заснул, а проснулся больным и ослабевшим. Тогда они явились с сетями, чтобы поймать меня, с копьями, чтобы пустить мне кровь, и бадьями, чтобы ее собирать. Они не пытались убить меня за то, что я ел скот. Они привели стадо в надежде, что я превращусь в их добычу! Но я дал им отпор. Я многих убил! И еще больше убью потом!

– Только если выживешь, – спокойно напомнил ему Меркор. – Сейчас нам надо исцелить тебя, чтобы ты справился с ядом. За Серебром – туда.

Меркор повернулся и двинулся прочь. Айсфир обвел злобным взглядом собравшихся на площади, а потом побрел следом за Меркором. Драконы пристроились за ними, а хранители расступились, пропуская процессию вперед. Хеби покосилась на Рапскаля и тоже пошла за сородичами. Рапскаль застыл как вкопанный. Вид у него был слегка ошарашенный.

Когда цепочка драконов исчезла, Тимара предположила, что они будут коротать время у источника Серебра и проведут свой совет именно там. Хранители смущенно переглядывались и молчали. Внезапно Тимара заметила Тинталью, которая кружилась в небе. Синяя драконица почти восстановила силы, однако до сих пор оставалась худой. Когда она приземлилась, к ней поспешно устремилась Малта. Королева Старших, как и ее драконица, еще выздоравливала, но Тимара невольно улыбнулась при виде ее безупречной внешности. На Малте были надеты не туника с брюками, которые предпочитали носить хранители, а струящееся платье с пышными рукавами. Лицо у Малты осунулось, но волосы она уложила аккуратными локонами и заколола на макушке так, чтобы они обрамляли ее алый гребень. В ее глазах сияла любовь к дракону, спасшему ее дитя.

Тинталья приняла эту встречу как должное. Она посмотрела вслед драконьей процессии.

– Он не призывал к отмщению, когда умирала я, – с горечью заметила она Старшей. – А вот когда людям удалось вызвать у него резь в желудке, он сразу же приготовился расплавить ядом все их города. – Она возмущенно фыркнула и добавила: – При всем его тщеславии он прав. Так я и скажу остальным. Пора разрушить столицу Калсиды, – произнесла она и добавила: – Вам нельзя покидать Кельсингру. Драконы сами решат, что надо делать дальше.