Читать книгу "Звездные морпехи - Йен Дуглас"

Очень многое, разумеется, зависело от исходной массы такой частички песка. Диаметр песчинок варьируется от шести сотых миллиметра до двух целых одной десятой миллиметра в диаметре. Кварц имеет плотность две целых шестьдесят семь сотых, и поэтому масса песчинки колеблется в диапазоне от тех десятых миллиграмма до примерно тринадцати миллиграммов.

Частичка песка массой восемь миллиграммов ударяется о твердые предметы с силой в триста шестьдесят гигаджоулей, то есть триста шестьдесят тысяч мегаджоулей. Эта цифра эквивалентна семидесяти двум тысячам килограммам или семидесяти двум тоннам взрывчатого вещества.

Первое облако песка имело массу двенадцать тысяч пятьсот тонн.

Уильям Блейк некогда написал о том, что в частичке песка таится целое мироздание, однако он вряд ли думал о нем, как о мироздании боли…

Основанная на массе одна метрическая тонна песка может содержать что-то порядка десяти в одиннадцатой степени отдельных песчинок и располагает энергией, равной взрыву семи целых двух десятых мегатонн ядерного вещества. Двенадцать тысяч тонн песка, двигающегося почти со скоростью света, несли разрушительную мощь заряда в девяносто тысяч мегатонн, хотя первый залп и был рассеян на достаточно обширном пространстве.

В этом участке космоса ничто уже не могло чувствовать себя в безопасности.

* * *

Мы-Те-Кто, Звездная система 9113-104, 16:53 по местному времени

Деятельность группового сознания, населяющего эту звездную систему высоко над плоскостью галактики, была сложной, изощренной и имела громадные последствия. Если групповое сознание одного ксулского корабля было могущественным, то каким могло быть сознание, охватывающее целый мир?

Существуя по отдельности и коллективно, это местное проявление тех, кто называл себя Мы-Те-Кто, протянулось на расстояние десятков тысяч километров в окружающем пространстве. Оно населяло почти всю поверхность планеты, более двухсот огромных звездолетов вокруг нее на расстоянии сорок тысяч километров, и, что самое главное, кольца, эти изощренно сотканные узоры света и изысканные ажурные переплетения. Они напоминали паутину, что окружала этот мир прямо над экватором на расстоянии, рассчитанном для того, чтобы орбита двигалась в такт медленному вращению планеты.

Эта система, получившая номер 104 в галактическом секторе 9113, не была родным миром ксулов, отнюдь нет.

Настоящие органические Прародители появились в мире настолько далеком, отдаленном как в пространстве, так и во времени, что современные ксулы уже ничего не помнили о них, не говоря уже о его истинном местонахождении. В любом случае они были выше всяких подобных бессмысленных и ничтожных мелочей, считая всю галактику своим царством и своим родным домом.

Неудивительно, что ксулы не заметили неминуемое приближение корабля землян. Они просто не смогли этого сделать, потому что свет, который предупредил бы их о нем – будь то отраженные лучи лазеров или радаров, обшаривающие местное пространство, – распространялся чуть быстрее, чем двигался сам вражеский корабль. Случилось так, что ксулы не имели коммуникационных устройств, скорость которых превышала бы скорость света, и поэтому их собственные корабли, отправленные несколько часов назад к Вратам, не смогли предупредить их об опасности. Тот факт, что флот все-таки был послан к Вратам вскоре после того, как сторожевой монитор подвергся нападению со стороны воинов расы 2824, стал возможен исключительно благодаря самому безжалостному из всех богов боевых сражений – случаю.

Даже если бы они и обладали подобно Древним сверхскоростными коммуникаторами, то все равно вряд ли смогли бы выпутаться из беды. Хотя разум, населяющий окрестности планеты, не мог знать об этом, их флотилия неожиданно подверглась залпу энергетического оружия, выпущенному со стороны Врат. Им стало ясно, что они утратили связь с кораблями, отправленными к проходу, но это не было для них неожиданностью. Эти корабли находились на пути в другую точку галактики, имея целью доставку на другие форпосты ксулов сведений, собранных за несколько последних циклов, включая и сообщение о нежданном возрождении особенно неприятной органической расы под номером 2824.

Корабли и орбитальные крепости первыми испытали на себе мощные удары – с той стороны, что была обращена к далеким звездным вратам. За какую-то долю секунды частички песка с бешеной скоростью обрушились на изящную ажурную сеть из искусственных колец, окружающих планету на геосинхронной орбите, а затем спустя еще ничтожную часть секунды на поверхность самой планеты.

Корпуса кораблей тут же раскалились добела, и находившиеся в них разумы одновременно возопили при неожиданном отказе поддерживающих их электронных систем. Структура кольца начала распадаться почти сразу, как только мчащиеся почти со световой скоростью песчинки взорвались от соприкосновения с ней с силой, эквивалентной семидесяти тысячам тонн взрывчатки.

Вся планета мгновенно раскалилась. Обычно любые тела размером с песчинку испаряются высоко над поверхностью, вспыхивая от трения с атмосферой. Однако, двигаясь со скоростью, близкой к скорости света, эти песчинки миновали слой атмосферы и не успели нагреться и сгореть. При этом они отдавали атмосфере в виде тепла лишь небольшое количество своей энергии – примерно несколько процентов. Остальную они выделяли, взрываясь при столкновении с камнями, водой или строительными материалами нанотехнологического происхождения, из которых состояли города, занимавшие большую часть поверхности планеты. При взгляде из космоса казалось, будто все полушарие охвачено пожаром.

Находившиеся на орбите космические корабли начали распадаться. Их массивная бронированная обшивка слетала с них, как скорлупа с ореха. Кольца, плод титанических усилий инженерного искусства, задрожали, как будто под порывом сильного ветра, и быстро растаяли в белом пламени.

По всей планете стремительно умирали города. Причем не от одного мощного взрыва, а от миллиардов небольших локальных взрывов, происходивших так быстро, что их было бы немыслимо сосчитать или даже осознать.

Планета волею случая оказалась в этой точке орбиты между солнцем и звездными вратами. Примерно три четверти песчинок ударили по ее ночной стороне, быстро залив светящиеся узоры городских огней стремительно увеличивавшимся в размерах морем раскаленной добела плазмы.

С каждой новой секундой в атмосферу выделялось все больше и больше тепла. Атмосферные слои, раскаляясь все сильнее и сильнее, стали похожи на огненный хвост кометы, двигавшийся так быстро, что начался распад его на отдельные атомы, над которыми не властны законы гравитации.

На дневной стороне рушащегося мира сама планета послужила защитой городам, однако и здесь воздух, похоже, воспламенялся от огненного шторма, налетевшего со стороны другого полушария со скоростью, во много раз превышающей скорость звука. Одновременно воздух на дневной стороне планеты устремился в космос, чтобы заполнить собой вакуум, возникший в результате потери атмосферы на ночной стороне. Вскоре среди таявших на глазах небес слышались лишь завывания раскаленного ветра, мчащегося со скоростью многих тысяч километров в час.