Читать книгу "Вкус убийства - Анна Малышева"

У Соньки и шерсти-то нет. Но вам хорошо бы что-то съесть. А потом будете решать, уедете или останетесь.

В результате Таня никуда не уехала. Женщина, как выяснилось, была в курсе ее истории'. Таня даже не подозревала, что Виталий рассказывал матери все детали запутанного дела. Она нашла в лице Анны Сергеевны очень благодарного слушателя. Они позавтракали втроем – Сонька ела под столом, утащив туда свою миску. Таня то и дело чувствовала, как к ее ноге притрагивается влажный сопящий нос.

– Грустно все это, – сказала Анна Сергеевна, когда Таня закончила рассказ о своих бедствиях. – Какие же ироды на свете живут. А Виталька мне все рассказывает. Он тоже думает, что этому типу мать помогает. Честно говоря, я ему не верю. Чтобы женщина пошла на такое… Должна же быть причина?

– Деньги, – предположила Таня.

– Да какие там деньги! Только с твоего деверя они что-то поимели, да и то… Стоило столько народу убивать! А этот Юра? Ты же сама сказала, что он голодранец. У него только и пропало, что барахло. И у твоего мужа тоже. Барахло-то им зачем?

К десяти часам женщина ушла на работу. Она подтвердила, что у сына есть знакомый, который может поставить на железную дверь новые, вполне надежные замки.

– Но только ты не торопись лезть в это пекло, – предупредила ее Анна Сергеевна. – Поживи у нас. С тобой ничего плохого не случится.

И Таня, сама себе удивляясь, осталась. Почти вес! день она проспала. Вечером они приготовили ужин и втроем его съели. Третьей была Сонька. Виталий рази два звонил и неизменно спрашивал, как там Таня. Поговорил он с ней только в третий раз, уже ближе к ночи. Хотел узнать адрес родителей Славки. Таня пыталась выяснить, зачем ему этот адрес, но Виталий сказал, что у него совершенно нет времени.

Сама Таня не звонила никому. Она впервые ощутила, как это хорошо – хоть на время выключиться из своей настоящей жизни. Пожить в чужом доме, где она не собиралась задерживаться. Посмотреть телевизор вместе с почти незнакомой женщиной, которая тем не менее все про нее знала. Не бояться, что в замках зазвенят ключи и на пороге появится убийца. Теперь Таня и сама удивлялась – как она могла жить в квартире, куда убийца входил легко, словно в собственный дом? И как ей удалось не встретиться с ним? В последнее время Таня часто видела один и тот же сон. Ей снилось, что она лежит в постели и слышит, как кто-то открывает дверь.

В квартире темно, но она видит – этот кто-то вошел в комнату. Да, к ней вошел убийца. Таня пытается сжаться в комочек, стать маленькой, превратиться в невидимку… И какое-то время убийца ее не замечает. Тане кажется, что теперь она спасена, он уйдет, не тронет ее.., и вдруг чувствует на себе его взгляд, В эту ночь никаких снов ей не снилось. Ее покой охранял бультерьер. В соседней комнате мирно дышала во сне Анна Сергеевна. А Виталий дома не ночевал.

Глава 20

Геннадий всегда любил хорошо одеться. Наверное, эта черта перешла к нему от матери. Своего отца он совершенно не помнил. Да и как запомнить человека, которого последний раз видел в трехлетнем возрасте? У Натальи не было семейного альбома, но кое-какие фотографии сохранились. Геннадий нашел их совсем недавно, они лежали в серванте, в порванном розовом конверте. Он достал снимки, в основном черно-белые, любительские. Разложил их на столе и сразу догадался, где изображен его отец. Таких снимков осталось всего три. Первый – отец в военной форме. Фотография прислана из армии, на обороте неровным, мелким почерком написано: «Я за тобой смотрю». Юмор был настолько плоский, что Геннадий даже не улыбнулся. Другая фотография изображала свадьбу родителей. Наталья, с очень заметным животиком, в длинной фате, с букетом гладиолусов, то ли белых, то ли розовых. И его отец, Рауль, в сером костюме, улыбающийся и, судя по всему, пьяный. Третий снимок был совсем плохого качества. Он изображал какое-то застолье. Матери на этом снимке Геннадий не нашел, зато отца узнал сразу. Тот сидел, глядя прямо в камеру, и держал на вилке огурец. Глаза у него были пустые. Геннадий знал, что отец до сих пор живет в Москве. Когда он пришел с зоны, у него появилась другая женщина.

Кажется, он так и не женился на ней. Кажется, у них есть дети. Мать никогда не рассказывала об отце сколько-нибудь подробно. Все это Геннадий узнал из ее случайных обмолвок.

Но нынче утром он фотографии не рассматривал.

Порылся в шкафу, надел голубой свитер с желтыми полосками. Эта вещь ему очень нравилась. Когда он впервые увидел того подонка, на нем был именно этот свитер. Геннадий тогда еще подумал: «Ничего, красавчик, ты не долго будешь его носить». Он подобрал к свитеру брюки из голубоватого твида. Брюки принадлежали другому недоумку, который корчил из себя фотографа. Когда получил камнем по черепу, был, по счастью, одет в другие штаны. По крайней мере, не пропала хорошая вещь. Кровь очень трудно отмыть, пришлось бы отдавать брюки в химчистку.

Парень знал, что не стоило брать эти тряпки.

Мать упрекала его справедливо. Как раз на тряпках люди и попадаются. Но удержаться он не мог. Сама мысль, что именно в этом барахле ходили любовники матери, не давала ему покоя. Мать с ужасом смотрела на него, когда он наряжался в одежду убитых.

– Узнаешь? – спрашивал он. – Тебе хорошо с ними было?

– Сними это, я выброшу, – просила она.

– Значит, узнаешь? Ладно, я же ничего не говорю. Тебе надо с кем-то трахаться.

И она не могла ему ответить. Он видел, как ее глаза наполняются слезами и она сразу отворачивается. Знает, что слезы он ненавидит. Терпеть не может! Раньше надо было плакать!

Геннадий торопился. Он не рассчитывал, что Саша достанет денег именно сегодня. Говорил, что не раньше двадцать девятого. Мудак! Надо было заехать к приятелю, сказать, чтобы тот готовил машину. Геннадий надеялся на мать. Та не допустит, чтобы Саша отправился к нотариусу слишком рано. Она понимает, что сыну нужно время, чтобы приготовиться.

Он причесывался перед старым мутным зеркалом, когда в дверь позвонили. Геннадий замер. Он никого не ждал. Подойдя к двери и заглянув в глазок, ухмыльнулся и открыл.

– Тетя Наташа дома? – Люда не знала, куда деть глаза. Она переминалась с ноги на ногу.

Геннадий сразу обратил внимание, что дверь их квартиры прикрыта. Значит, Люда не торопилась обратно.

– Дома, – сказал он и открыл дверь пошире. – Заходи.

Люда переступила порог. Геннадий дал ей сделать несколько шагов в глубь коридора, и только после этого тщательно запер за нею дверь. Девочка испуганно обернулась:

– Ты один?

– Ты же знаешь, что я один. – Геннадий не смотрел на нее.

Он вернулся к зеркалу и несколькими взмахами расчески закончил укладывать челку набок. Теперь он был совершенно доволен своей внешностью.

– Я.., не знала. – У девочки дрогнул голос. – Тетя Наташа ушла? Я тоже пойду.