Читать книгу "Финал - Константин Владимирович Денисов"

это смотрел.

— Пойдём, он ей поможет, — сказала Юна, — но мешать, в самом деле, не стоит.

— Ладно, — пожал плечами Руди и отошёл в сторону.

— А Деревяшку он потом подлечить сможет? — шёпотом спросил Ваня, тут же оказавшийся рядом.

— Не знаю, но наверняка попробует, — так же тихо ответила ему Юна.

И после этого на поляне все стали разговаривать шёпотом, чтобы не мешать Лавру.

— Нужно отсюда как-то выбираться, — сказал Спас Лиане, — обратно идти совершенно не хочется. Думаю, стоит поискать другой выход, если он тут есть.

— Я очень извиняюсь, — раздался у них в головах виноватый голос, — не судите меня строго, за то, что я подверг вас всех опасности.

— Артур? — настороженно спросила Лиана.

— Да, это я! Моя излишняя самонадеянность, чуть не стоила всем вам жизни! Обещаю, что такого больше не повторится! — сказал Артур.

— Конечно, не повторится, — сказал Спас, — ведь того, кто мог бы это повторить, убил наш внук!

— Дело не только в этом, — сказал Артур, — теперь я продумываю систему собственной безопасности, которая защитила бы меня от несанкционированных вмешательства. Дело в том, что я первый и единственный в своём роде. Можно сказать, что я опытный образец. Так что, ошибки и недоработки просто обязаны быть. Всегда бывают! Но я проведу работу, над этими самыми ошибками, постараюсь предусмотреть и другие, которые пока не случились, но вполне могли бы, и следующие реакторы будут уже иметь накопленный мной опыт и знания.

— Следующие реакторы? — удивился Папаша.

— Конечно! Я передовая технология, но со временем любая передовая технология становится общедоступной. Но это будет не скоро, можете не переживать, — сказал Артур, — пока что ваше преимущество сотрудничества со мной сохранится и мы продолжим реализацию наших планов.

— Рад это слышать, — удовлетворённо сказал Папаша.

— Значит, ты сможешь нас отсюда вытащить? — спросил Спас, — не просто же так ты здесь появился, да?

— Смогу, но лучше это сделать не в недрах горы. Зона аномальная, и я боюсь её влияния на точность порталов, — сказал Артур.

— Но сюда-то ты нас забросил без проблем, — скептически сказала Эсмеральда.

— Я не сказал что не могу отправить вас по домам прямо отсюда, я сказал что это сопряжено с дополнительным рисками, — сказал Артур.

— Ладно, дополнительные риски нам не нужны, — сказал Спас, — но, может быть, тогда ты знаешь как выбраться наружу?

— Да, это очень просто, — сказал Артур, — на той каменной галерее, где появился Директор, есть вход в тоннель, который ведёт мимо его пещеры, дальше, прямо на поверхность горы. Идти достаточно далеко, но там всё время прямо, не заблудитесь.

— Получается, что Директор тоже иногда любил свежим воздухом подышать, да? — спросил Спас.

— Не знаю, — сказал Артур, — при мне он этого не делал, но с другой стороны, я был под его контролем совсем недолго.

Подождав пока Лавр закончит с Резвой и Деревяшкой, которому он тоже взялся помочь, они, наконец, отправились искать выход наружу, по наводке Артура.

Игорь нёс Резвую, которая была без сознания, но, по словам Лавра, состояние у неё было стабильное, и с ней всё должно было быть хорошо. Ваня очень бережно нёс Деревяшку, про которого Лавр тоже сказал, что он будет жить.

Юна несла Рама, боясь выпустить его из рук, после всего произошедшего.

Остальные шли сами.

Через несколько сотен метров, они увидели дверь в стене тоннеля. Это оказалось жилище Директора. Да, там всё было точно так же, как и при ментальном визите Спаса. Директор, в самом деле, был аскетом. Возможно, именно это позволило ему достичь таких высот самоорганизации, которые и стали основополагающим фундаментом его успеха. Он не разменивался на призрачные радости жизни, и это вызывало невольное уважение. Его бы способности, да применить по нормальному…

Но теперь Директор был уже в прошлом, поэтому они не стали там задерживаться и пошли дальше.

Вскоре они вышли на каменный склон горы. Вид был отсюда потрясающий, и что сразу бросилось в глаза, над горой теперь было чистое небо! Солнце клонилось к горизонту, и вокруг была потрясающая тишина. Лёгкий ветерок приятно обдувал лицо.

Все выстроились на каменной площадке возле выхода из тоннеля и долго так стояли, дыша полной грудью свежим воздухом.

— О чём ты думаешь? — спросила Лиана Спаса, заметив, что он чем-то озабочен.

— Не могу понять, — задумчиво ответил тот, — мне кажется, что все те личности, которые были во мне, куда-то исчезли. И знаешь, мне теперь так легко и свободно… хотя, должен сказать, что мне их даже немного не хватает! Нужно это переварить. Не возражаешь, если я тебя оставлю? Мне нужно побыть в одиночестве, чтобы привести мысли в порядок. А то от таких резких перемен, в голове начинается сумбур…

— Конечно, — сказала Лиана, — я и сама хочу немного побыть одна и подумать. Мы через столько всего прошли, нужно всё это осмыслить.

Спас улыбнулся ей, отошёл в сторону и, усевшись на камень, погрузился в мысли.

Все остальные тоже расползлись по склону, находя себе удобные места, где можно просто посидеть, спокойно подышать чистым и свежим воздухом и подумать. Некоторые тихонько переговаривались. Раненых тоже устроили максимально комфортно.

Никто никуда не торопился. После постоянного пребывания в напряжении и стрессе, время, когда можно просто сидеть и ничего не делать, любуясь видом, казалось лучшим подарком.

С улыбкой оглядев разместившихся на склоне своих друзей, Лиана медленно пошла в сторону, по едва заметной, но вне всяких сомнений натоптанной, тропе.

Перед ней оказался большой обломок скалы, который тропа плавно огибала.

Обойдя этот кусок скалы, Лиана увидела стоящий на склоне большой кожаный диван. Она на секунду опешила, но потом подошла и уверенно села на него. Она не увидела, не услышала, а скорее почувствовала, что справа что-то есть, хотя только что там было пусто.

Лиана повернулась и увидела сидящего рядом рыжего старика.

— Яков? — удивилась она, — откуда ты здесь?

— Яков? — приподнял брови старик, — ах да, кажется, я так тебе представился.

— А ты что же, не помнишь? — усмехнулась Лиана,

— Я ничего не помню и ничего не забываю. Я даже думаю, что в вашей системе координат меня вообще нет.

— Но ты же