Читать книгу "Закат эпохи либерализма. Хроника финансового Апокалипсиса - Валентин Катасонов"

Ситуацию с Турцией просчитать достаточно сложно, но ясно, что Эрдогану для продвижения своих идей нужны некие противовесы, и таковыми являются и Россия, и Китай. Сначала Турция попросилась в БРИКС, не исключаю, что она будет хлопотать и о вступлении в ШОС, потому что именно сейчас Турецкая Республика ищет для себя новых союзников. Посмотрим, куда приведёт этот вектор Эрдогана и, соответственно, страну, которой он руководит.

Со знаком «минус».
Почему сегодня нельзя сказать, что «в Греции всё есть»?

– Валентин Юрьевич, с 2010 года Греция жила на деньги стран ЕС и МВФ. За восемь лет она получила около 274 млрд, евро, но в обмен на это была вынуждена пойти на очень жёсткие меры бюджетной экономии, на сокращение пенсий и социальных выплат, на приватизацию. В конце августа заканчивается действие последней программы помощи Греции. Министр экономики Греции Эвклид Цакалотос считает, что трудности у страны позади. Премьер-министр Алексис Ципрас вкупе со своими министрами уже в сентябре хочет полного возвращения страны на рынки гособлигаций, несмотря на то, что банкиры придерживаются более осторожного подхода и настаивают на постепенном возвращении. Есть сведения, что они хотят договориться с кредиторами ещё об одной программе помощи. Мнение экспертов относительно сегодняшнего экономического состояния Греции и её будущего кардинально расходятся. Считаете ли Вы, что программа помощи сыграла положительную роль для греческой экономики? Что ждёт эту страну после её окончания? Какова будет осень в этой стране?

– Создаётся впечатление; что эта программа помощи была предоставлена не Греции, а тем кредиторам, которые получали проценты и основную сумму долга по ранее предоставленным кредитам и займам этой страны. В том числе и американскому банку Goldman Sachs, который сыграл злую шутку с Грецией, когда «поддерживал» её с помощью своих кредитов. Но эти кредиты не отражались в национальной статистике Греции, они не отражались и в консолидированной статистике Евростата. Это были некие забалансовые операции.

Известно, что в 1992 году страны Европейского союза разработали свои критерии определения жизнеспособности финансовой системы – Маастрихтские нормативы, по которым уровень суверенного долга страны не должен превышать 60 % ВВП, и дефицит годового бюджета не должен быть выше 3 % ВВП. Какое-то время Греции удавалось делать вид, что она, если и нарушает эти нормативы, то не так грубо, и не сильно отличается от других стран Европейского союза, которые, конечно же, тоже нарушали и продолжают их нарушать. Но выяснилось, что у Греции были подлоги со статистикой, оказалось, что эта страна – рекордсмен в ЕС и в Еврозоне по степени нарушения Маастрихтских критериев. В 2010 году относительный уровень долга был 130 % ВВП и больше. Греция находилась в тяжелейшем состоянии. И хотя тогда все страны были в сложном положении из-за глобального финансового кризиса, но Афины глубже всех погрузились в это финансовое болото.

Отмечу, что Греция вошла в Европейский союз в 1981 году и какое-то время выглядела прилично. Но ведь в Евросоюзе логика какая? Членам этого альянса говорится: зачем вам иметь все отрасли экономики? Развивайте только те из них, которые являются наиболее эффективными, наиболее рентабельными для вас, а всё остальное вы будете получать через торговлю с другими странами. Греция последовала этим советам, и сама не заметила, как её «распотрошили»: к началу XXI века она лишилась многих отраслей экономики – судостроения, автомобилестроения, станкостроения, многие виды собственной аграрной продукции тоже исчезли. Это раньше шутили, вспоминая фразу из пьесы Чехова «Свадьба», что «в Греции всё есть», но уже в начале нынешнего века, после двух десятков лет пребывания в ЕС, эта страна оказалась неожиданно совершенно «раздета». Тут же подсуетились доброхоты в лице Goldman Sachs, и, думаю, лоббисты этого банка сыграли свою роль в том, чтобы Греция получила первую программу помощи. Потом последовала и вторая программа помощи, после которой хотели поставить жирную точку. Но три года назад выяснилось, что Греция ещё глубже завязла в своих долгах: если в 2010 году уровень суверенного долга был на примерно 130 % ВВП, то ещё через пять лет он пробил планку в 170 % ВВП. Самое неприятное для Греции заключалось в том, что она уже не могла произвести очередные платежи погашения долга перед Международным валютным фондом. А непогашение обязательств перед МВФ – это полноценный, полномасштабный суверенный дефолт. И в начале июля 2015 года такой дефолт состоялся. Греки тогда достаточно жёстко были настроены на выход из Еврозоны, что означало бы возвращение к национальной денежной единице Греции – драхме. В Брюсселе, видимо, посчитали, что это будет слишком радикально, и каким-то образом удалось решить вопрос о предоставлении третей программы помощи. Был проведён референдум, который выяснял позицию греков по поводу условий кредитной помощи. В это время к власти приходит Алексис Ципрас, который на первых порах позиционировал себя как евроскептик, но потом выяснилось, что он закулисно, вопреки результатам референдума, договорился с Брюсселем о новой программе помощи Греции. Программа довольно обширная – на 86 млрд, евро, была рассчитана на три года, которые быстро пролетели, и в начале лета 2018-го Брюссель торжественно объявил: программа выполнена почти на сто процентов, Греция окончательно выздоровела и теперь может отправляться в самостоятельное плавание. Правда, этому «пациенту» перед выпиской из «больницы» дали в рамках необходимой помощи набор лекарств: где-то 20–25 млрд, евро было оставлено в резерве Греции в качестве так называемой подушки безопасности. Поэтому некоторые говорят, что, даже если в Греции что-то и случится, этой «подушки» ей хватит на два года.

– А хватит ли? И что будет потом?

– В 2013 году статус Греции был изменён с экономически развитой страны на развивающуюся страну. Последние три года были для греков жесточайшими.

Я в прошлом году проехался по Греции – зрелище очень печальное, видно, что страну «отжали» по полной, и уже не скажешь, что «в Греции всё есть». Она стала действительно бедной страной. С моей точки зрения, «пациент» находится в очень тяжёлом положении. Международный валютный фонд, который был одним из трёх кредиторов (кредиторы, помимо МВФ, – это Европейская комиссия, которая имеет кошелёк в виде Стабилизационного фонда, и Европейский центральный банк), на протяжении трёх лет выражал своё особое мнение по поводу Греции. Не буду подробно на этом останавливаться, но в целом складывается ощущение, что МВФ не верит в то, что Грецию можно оздоровить. Поэтому он достаточно символически участвовал в третьей программе помощи. Фактически её тянула Европа. Думаю, что с Грецией ещё будут большие проблемы, и «подушки безопасности» на два года явно не хватит – слишком уж много накопилось острых проблем, государству придётся затыкать многие дыры, и «подушка», конечно, может оказаться весьма кстати. Мой прогноз: где-то к лету 2019 года ситуация в Греции опять будет очень серьёзной. А для Брюсселя Греция – это уже вопрос престижа, вопрос чести, потому что её столько лет спасали, истратили бешеное количество денег… Не исключаю, что в результате Греция всё-таки может выйти из Еврозоны и вернуться к драхме. Просчитать последствия этого трудно, тем более что в соседних странах ситуация не на много лучше. Это те страны Европы, которые сейчас уничижительно называют «страны PIIGS» – по первым буквам их названий: Португалия (Р), Италия (I), Ирландия (I), Греция (G), Испания (S). В Италии, к примеру, коалиционное правительство сформировано в основном из евроскептиков. У меня такое ощущение, что в Европейском союзе будет очень серьёзный кризис. И Греция здесь может оказаться этаким триггером.